— Да хватит! — неожиданно рассердился брат. — Будущее не будем трогать, а в прошлом ты на коленях умолял меня позволить тебе провести некий ритуал, что вернет силы и здоровье моей сестре! Ты клялся на крови, что любишь ее больше жизни и готов пожертвовать всем!
— О как. — Я склонила голову к плечу, глядя, как упрямо набычился мой муж и как он старательно отводит глаза. — С какой стати такая неземная любовь? Мы даже знакомы не были!
— Ну… — замялся брат. А потом махнул рукой и признался: — Не знаю! Я сам сначала не верил. Чушь какая-то. Но его высочество сделал несколько предсказаний, которые сбылись почти дословно. А потом… принес клятву на крови. Софи, ты ведь знаешь. Это даже не брачный контракт. Это слово магии. Он не мог солгать. Я не знаю, почему он в тебя влюбился. Будь моя воля, близко бы его не подпустил! Но сомневаться в силе его чувств нет оснований. Тем более он же подписал с тобой не просто кабальный, а буквально абсурдный магический контракт! Если это не любовь, то я вообще не знаю, что тогда можно назвать любовью! — Похоже, Каллен тоже проникся «искренностью» моего мужа.
— Это не любовь, это дурдом, — насмешливо резюмировала я. — И я не доверяю этому прохвосту ни на грош. Я вообще хочу развод!
— Нет! — Всю дорогу молчавший Лекс вскинулся, будто его хлыстом ударили.
— Софи, — осторожно начал Каллен, — только не сейчас, ладно? Обстоятельства таковы, что это для тебя опаснее, чем оставаться замужем за бывшим наследником. Да и… не подразумевает ваш контракт развода. Но если совсем невмоготу, ну… там были пункты о фаворитах… но это подло… наверное…
— Хватит нести чушь, — зло оборвал его Лекс. И в упор уставился на меня: — Ты не можешь развестись со мной. И не можешь сбежать. Даже не пытайся! Думаешь, я не знаю, что такие мысли появились в твоей очаровательной головке? Я вижу будущее, Софи! И поверь, знаю тебя уже как облупленную. Тебе от меня нигде не спрятаться, какой бы «уникальный» план ты ни составила.
— Да как же, — не менее упрямо мотнула я головой. — Если захочу, я выверну твое будущее из видений наизнанку и сделаю, как считаю нужным! Не веришь?
С полминуты мы яростно мерились взглядами, потом Лекс резко выдохнул.
— Каллен, — он утомленно прикрыл глаза руками, — скажи этому упрямо фырчащему клубку с иголками, чтобы не делала глупостей! Я устал с ней бодаться, как наш лейри с воротами.
Очень хотелось из чистого упрямства топнуть голой пяткой в мягкий ковер и сделать наоборот. Но я все же вспомнила, сколько мне лет и что я взрослая тетенька, а не упертая ослица в теле подростка.
— Знаете что, ваше высочество, — после паузы выдал вдруг брат. — Разбирайтесь сами, пожалуй. Вы же ее любите? Значит, справитесь с любыми заскоками. А я пойду… спать! Софи, мы обязательно поговорим обо всем утром.
— Поговорим, — согласилась я, нашаривая босыми ногами балетки. — Если ты не наделаешь глупостей и не отправишься невесть куда объявлять о том, что якобы сам убил леди Альбу. Посмеешь сделать хоть что-то близкое к этому — и я…
— Он так не сделает. — Лекс морщился, как от зубной боли, но старался говорить спокойно. — Если совсем худо станет, мы найдем, на кого скинуть вину. Тут и помимо нашей семьи кандидатов более чем достаточно.
— А не проще сказать правду — о том, что дура убилась сама, криво проведя ритуал смертельной порчи? — Я встала с кровати, ляпнула, что думала, вслух и удивленно застыла. Потому что вдруг окончательно поняла: ну точно же! Так и было! Альбе подменили ингредиенты, ритуал пошел криво, вот она и убилась об него совершенно самостоятельно! Дура какая, божечки мои…
— Куда ты собралась? — хмуро поинтересовался муж, глядя, как я накидываю на плечи шаль и шаркаю балетками вслед за братом к двери.
— Подальше от тебя. Буду спать с Элоди! А то вдруг тебе опять привидится в будущем, что надо обязательно соблазнить меня этой ночью. Лучше перебдеть!
— Софи… — Опять хором стонут, надо же.
— С другой стороны, ты видел будущее и выбрал сам, — забил последний гвоздь в крышку гроба брат, за что получил испепеляющий лунно-желтый взгляд.
Выйти из комнаты я не успела. Дверь внезапно захлопнулась у меня прямо перед носом, причем Каллен точно ее не касался. Я задумчиво подергала за ручку — не двигается. Не просто закрыта, а именно что не двигается. Будто вся конструкция превратилась в единый каменный монолит.
— Я так понимаю, ты все же вознамерилась дать сплетникам и обвинителям повод признать наш брак влиянием черного колдовства? — Впервые за время нашего знакомства голос Лекса прозвучал так спокойно, холодно и неприятно.
Что самое удивительное, мой собственный брат смотрел на меня с легким осуждением и кивнул (!), подтверждая слова мужа.
— Я ничего не могу тебе запретить, — продолжил Лекс тем же тоном. — Ты прекрасно знаешь, что наш брачный контракт мне этого не позволит. Ни у одной женщины в империи нет столько власти над мужем, как у тебя. Мало того, язык твоего брата только что вывернул меня перед тобой наизнанку, выболтав о клятве на крови. И после этого ты недовольна? Тебе… мало?! Что ты еще от меня хочешь?! — Последние слова он уже рявкнул в полный голос, не сдержавшись.
Очень хотелось топнуть ногой и заорать в ответ, что «ничего я от тебя не хочу!».
Но… но.
Во-первых, это совсем по-детски. А во-вторых — неправда.
Несмотря на прошлую жизнь, несмотря на не самый приятный опыт отношений с мужчинами, на всю мою практичность и весь ум, который я себе навоображала, мне все равно до последнего хотелось верить в сказку. Даже в такую идиотскую, как эта новелла.
Только вот не особо в нее и верилось после той записки, написанной моей рукой. Хоть ты тресни, подстроить это не мог никто из героев романа. Даже самая злобная Альба не сумела бы выдумать такую подставу, чтобы «разлучить» нас с бывшим принцем. И сам Алексин не мог знать мой почерк и русский язык, если только…
От того, как все непонятно закрутилось, мне было страшно, неуютно и обидно. У всех попаданок принцы, драконы, на худой конец оборотни какие-нибудь… влюбленные по все свои мохнатые уши и наивные в этой влюбленности словно дети.
Одной мне достался жутко подозрительный темный властелин, манипулятор и стратег, которому просто нельзя ни в чем верить!
А он! Он же смотрит глазами своими золотистыми, он дышит, скотина, так, что ключицы в разрезе рубашки притягивают взгляд. Он теплый, я уже привыкла, что почти что мой… и не мой совсем даже! Совершенно не мой!
Обидно. Очень.
— А может, ты настолько уверилась в себе и собственной великой силе, что готова встать одна против всей империи? Не хочешь тащить за собой балласт? — ядовито выдал бывший наследник.
— Что? — Поскольку я с головой нырнула в свои обиды и переживания, все остальное временно отошло на второй план, и претензии Алексина тоже. — Знаешь что… иди ты… хрен найди в теплице и жуй его! Какая еще сила?! Я всего лишь хочу понять, какого этого самого хрена зеленого происходит, почему от меня все всё скрывают, и ты первый! Как я могу вообще тебе доверять?
— Клятва… — попробовал вмешаться Каллен, о чем тут же пожалел. Потому что его буквально смело нашим с Лексом общим желанием поорать и высказать друг другу претензии:
— Он сильнейший маг королевской крови! Он темный! Он эту клятву может и в хвост и в гриву!
— Ты… а ты дура малолетняя! — не менее зло заорал Лекс, окончательно перестав сдерживаться. — Что тебе еще от меня нужно?! Чтобы я надел ошейник? Голышом лег под твои ноги на глазах у всех?! Сам себе голову отрезал, чтобы доказать, что готов за тебя сдохнуть?! Что?! Скажи, я сделаю!
— Ты идиот?! Зачем мне твоя отрезанная голова?! — Ух, иногда орать в голос, не думая больше ни о чем, это так… бодрит! А бодриться пришлось, потому что видение голого мужа в ошейнике у моих ног сильно мешало злиться. — Что я с ней буду делать, в грядку посажу?!
— Что хочешь, то и делай! Я уже не знаю, как еще наизнанку перед тобой вывернуться, чтобы ты…
— А правду ты говорить не пробовал?! Просто! Не врать! Мне! По мелочам! А тем более в серьезных делах!
