— Может быть, мы можем поговорить где-нибудь в менее тесном месте?
Нахмурившись, он берет сестру за локоть и направляет ее обратно на кухню. Когда они остались одни, он хлопнул рукой по стальному рабочему столу.
— Что с тобой не так? Ты ведешь себя как... — Он осекается, не найдя подходящего слова, чтобы назвать ее.
— Я знаю, как я себя веду, Сол. Я веду себя как сука. И я знаю, как ведешь себя ты. Ты ведешь себя как идиот. Ты не знаешь, что ты с ней делаешь. Именно поэтому я здесь. Чтобы помочь.
Положив тяжелый портфель на прилавок, она тяжело вздохнула. Затем Эвелин достает толстую пачку бумаг.
— По крайней мере, одну вещь ты сделал правильно. Ты вернулся на свою работу. Это поможет нам в суде.
— В суде? — Он провел рукой по волосам. — Что ты...
— Я составила документы, — говорит она, пододвигая к нему документы на блестящей металлической стойке.
— Что это за хрень? — Кислотная дыра пронзает его нутро, когда он берет бумаги. Пролистав их, он видит ордер на проведение ДНК. Большой жирный заголовок гласит: "Заявление об опеке".
— Я не просил тебя составлять бумаги. — Чувствуя полное оцепенение, он просматривает параграфы юридической литературы. — Пренебрежение? Нестабильная жизненная ситуация?
Чувство вины скручивает его сердце.
Господи, если Тесси увидит это…
Соломон тяжело выдохнул, борясь с желанием бросить сестру на съедение лосю.
— Эвелин, у тебя есть две секунды, так что говори быстро.
Голубые глаза вспыхивают, и она начинает.
— У нее нет работы, Сол. Ты ее содержишь. Как она собирается кормить твоего сына, когда вернется в Лос-Анджелес? Сделай так, чтобы это имело смысл. А еще лучше - прими решение. Оформи опекунство; оставь сына здесь, с его семьей.
— Тесси - его мать, — пробурчал он. — Мы - его семья.
Она насмехается.
— То, что она родила твоего ребенка, не означает, что ты должен соглашаться.
Хватит. Хватит, блядь.
— Я скажу это один раз, Эв, и я хочу, чтобы ты это услышала. Во-первых, — говорит он с вынужденным спокойствием, выпрямляясь во весь рост, чтобы сестра сделала шаг назад. — Если ты еще раз заговоришь об этих бумагах, у нас будут проблемы.
Обшарив кухню, желая, чтобы это дерьмо оказалось как можно дальше от него, пока в груди не образовалась дыра, Соломон берет с прилавка книгу рецептов и засовывает бумаги между страницами. Он закрывает книгу и ставит ее на полку, после чего снова обращает свой взгляд на сестру.
— Во-вторых…
Скажи это, Сол.
Скажи это.
Он вдохнул, успокаивая сердце.
— Я люблю Тесс. Я планирую попросить ее остаться со мной в Чинуке. Я хочу на ней жениться.
Господи.
Признание вслух делает его еще более реальным. Как сильно он этого хочет. Как невыносимо ему без нее.
В больших голубых глазах Эвелин вспыхивает обида, но затем она приходит в себя, причем так быстро, что он почти думает, что ему показалось. Затем ее взгляд падает на его обнаженный безымянный палец. И он знает. Он знает, что это потому, что он отдаляется от Серены. Это причиняет боль его сестре. Но Соломон не хочет больше чувствовать себя виноватым. Он заплатил свою цену. У него есть благословение Серены. Ему не нужно благословение Эвелин.
Не поддаваясь на уговоры, Эвелин скрещивает руки. Выпячивает подбородок.
— Она не должна быть здесь. Она не создана для Аляски. Посмотри на нее. Держу пари, что у нее нет даже пары сапог или снежного костюма.
— Она не обязана иметь гребаный снегоход, — огрызается он.
Потому что она - Тесси. Она - Тесси на каблуках, она - солнечный свет, она - женщина, которую он любит, и она никогда не станет Сереной. Эвелин никогда не примет ее. Но он не позволит ей причинить боль Тесси.
Его сестра понижает голос.
— Уже идет снег. Она хоть знает, как ездить по снегу? Знает ли она, что в январе здесь будет двадцать четыре на семь темнота? Что, если у нее начнутся роды, а будет метель? Что если...
— Стоп. Черт. — Гнев и паника когтями впиваются в его сердце. Он хлопнул рукой по столешнице. — Остановись.
Ошеломленная, Эвелин захлопывает рот.
Но уже слишком поздно. Ее слова проникают в его нутро, разрывая черную дыру боли. Страха. У него есть второй шанс стать хорошим человеком, хорошим мужем, хорошим отцом. Но заслуживает ли он этого? Заслуживает ли он их? Что, если он не сможет их защитить?
Чинук - это место, где погибла Серена. Сюда он привез Тесси и своего сына. Что, если она поскользнется или они не успеют добраться до больницы?
Господи, если с ней что-то случится... или с ребенком...
Внезапно ему стало не хватать воздуха. Пульс стал как заезженная пластинка.
— Соломон? — Дверь на кухню распахивается, и там стоит Тесси, пожевывая губу. — Извините, что прерываю, но у нас... э-э... ситуация с бочонком.
Из бара доносятся слабые звуки Хаулера, клянущегося в кровавом убийстве.
— Я пойду. — Эвелин поворачивается на пятках, пренебрежительно машет рукой в сторону Тесси. — Увидимся на празднике.
— Увидимся, — повторяет Тесси. Затем она переходит на его сторону и обеспокоенно смотрит на него. — Соломон?
— Пойдем домой, — говорит он, надежно прижимая ее к себе, и сердцебиение в его груди учащается.
Она морщит нос.
— Ты уверен? А как же меню?
— Я закончу его завтра.