К вечеру ноги гудят и отваливаются, будто девушка весь день мешки тягала. Уля с трудом добирается до садика Яси, потом также на автопилоте слушает, как прошёл день дочки. Внимание всё время рассеивается. Мозг с каждой секундой сигналит, что больше не в состоянии воспринимать какую-либо информацию, и требует перехода в спящий режим.
Сегодня Катя со Славкой вечером идут в гости к родственникам. Поэтому, пересиливая себя, девушка варит кашу, кормит дочку и перекусывает сама. А затем с чувством выполненного долга включает на телефоне аудио-сказку и падает рядом с Ясей, моментально проваливаясь в сон.
Никаких сновидений.
Под утро девушка подрывается, как ужаленная, по необъяснимой причине. Пульс лихачит в тревоге. Беспокойное сердце матери тут же тянется к дочери.
Яся спит под боком и надсадно дышит.
Приложив руку ко лбу дочери, Уля с горечью убеждается, что у девочки температура.
Тихонько встав, девушка находит в аптечке электронный градусник. Аккуратно, чтобы не потревожить, просовывает его подмышку Ясе и с замершим сердцем ждёт.
Как только раздаётся писк, вынимает и смотрит на экран — тридцать девять и пять.
Неудивительно, что Уля проснулась. Она с самого рождения Есении тонко на неё настроена. Чувствует малейшие недомогания и стрессы. Она не знает, как это происходит, но в какой-то момент Уля просто точно знает, что что-то случилось с дочкой.
Вот и сейчас она ничуть не удивляется. А идёт за жаропонижающим. Нежно будит девочку. Даёт выпить сладкий сироп. И вновь ложится вместе с дочкой, обняв и прижав её дрожащее в ознобе маленькое тельце к себе.
Через несколько часов девушка просыпается уже с чётко составленным планом. Как бы тяжело ей не было сводить концы с концам финансово, но стоило только заболеть Ясеньке, как одинокая мама бросала всё. Здоровье дочери ей было всегда дороже денег, работы, репутации.
К счастью, её непосредственный начальник — отец троих детей — всегда с пониманием относился к непредвиденным ситуациям подобного рода, и легко соглашался на переход Ульяны на время детского больничного на удалённую работу.
В двадцать первом веке многие работодатели научились ценить не факт отметки о прибытии и убытии работника, а результат сделанной работы. А Уля всегда работала на совесть. Даже в дни, когда у Яси держалась высокая температура, она выискивала моменты для перелопачивания целой стопки контрактов и договоров.
Зачастую коллеги из её отдела даже не замечали периодического отсутствия Ульяны. А девушка и не пыталась как-то выделиться. Её устраивала тихая и скромная роль ведущего специалиста.
Главное, что зарплата вовремя падала на карту, позволяя девушке оплачивать садик и одевать дочку по сезону. А детки её возраста так быстро растут, что порой Уля не успевала реагировать и закупить вещи заранее.
Вроде ещё недавно она обновляла одежду дочки, но вот уже снова она из всего выросла. Деньги утекали, как вода.
При всех этих проблемах девушке никак не удавалось накопить на первый взнос для покупки своей квартиры. Приходилось пока довольствоваться съёмным жильём. Это было жутко неудобно, потому что найти удобную квартиру на максимально длительный срок не представлялось возможным. Через год-два, максимум три приходилось искать новую, потому что ситуация у хозяев менялась, и они требовали освободить жилплощадь. А поиск и переезд в новую квартиру с малышкой на руках — это целый квест.
Вот и сюда Ульяна с Ясей переехали всего полгода назад. Но здесь им очень повезло с соседями. Катя со Славкой приняли их, как родных. Две одинокие соседки сдружились и стали помогать друг другу в трудной ситуации.
Такая поддержка извне оказалась бесценной.
Уля утром первым делом созванивается с начальством, предупреждает о заболевшем ребёнке. Вызывает педиатра на дом. И получив после визита врача целый список лекарств, включает девочке любимые мультики. Договорившись с Ясей, что мама отойдёт по делам на пятнадцать минут, быстро одевается и мчит в ближайшую аптеку в соседнем доме.
День у девочек проходит относительно спокойно. Температура у Есении поднимается ещё разок к обеду. Дав ей очередную порцию жаропонижающего, Уля укачивает дочку на дневной сон, а сама принимается за работу.
Сбрасывает смс Кате, что к ним пока лучше не заходить.
Самыми тяжёлыми оказываются первые два дня, пока Ясенька испытывает слабость из-за высокой температуры. А потом уже девочка оживает и просит испечь с ней шоколадное печенье, сварить какао с маршмеллоу.
И Уля с Ясей устраивают предновогодний вечер. Включают гирлянду на ёлке. Наливают горячий напиток по кружкам. Насыпают самодельное печенье на тарелку. И мандарины… Уля вообще не представляет снежного декабря без мандаринов. Они у неё ассоциируются с новогодними праздниками.
Девочки усаживаются на мягкий пушистый коврик и начинают сочинять сказки со своими собственными героями, придумывая необычные для них испытания. И так у них весело получается, что хохочут обе.
За окном снег. Дома сказка.
Есения с мечтательным видом смотрит на огоньки ёлки. Она так верит в Новый год и Деда Мороза, что у неё даже сомнений не возникает, что её папа не найдётся.
Такого в принципе не может быть. У каждой девочки он должен быть. Защитник. А как без него? Кто-то же должен носить её на руках, баловать и заботиться. Как тогда Шмель на площади. Ведь он наверняка тоже чей-то заботливый, ласковый папа…
Ульяна с любовью засматривается на красивое личико своей дочки. В груди разливается тепло каждый раз, когда она разглядывает черты Егора в ней. Хоть маленькая частичка осталась ей от него. Пожалуй, это самый дорогой подарок, какой мужчина сам бы не придумал. Как же ей хочется сделать её счастливой. Просто безумно. Она ради этого готова на всё.
Уля крепко-крепко обнимает малышку. Целует в макушку мягких волос.
И девочкам ещё сильнее хочется верить в чудо. Они обе мечтают об одном и том же: чтобы поскорее нашёлся папа Яси, любимый мужчина Ули. Какой же холод без него внутри.
И никакой какао не спасает…
Но тут сказочную дымку мыслей развевает трель дверного звонка.
Шмель приехал по указанному адресу к многоквартирному двенадцатиэтажному дому. Отсчитав подъезды и найдя глазами возможные окна Улиной квартиры, мужчина с жадным нетерпением вглядывался в освещённые электрическими лампами стеклопакеты.
Он был в нескольких метрах от цели. Нетерпеливый. Взбудораженный. Дерзкий.
От одних воспоминаний о девушке в груди взрывались петарды ярких эмоций, мозг плыл, переставая соображать чётко и логично.
Встряхнув головой, мужчина решительно вышел из машины. Подошёл к подъезду. Набрал первую попавшуюся квартиру на домофоне.
— Кто там? — Раздаётся спустя несколько секунд в динамик.
— Я. — Уверенно отвечает Шмель.
Дверь подъезда открывают, даже не уточнив, кто этот «я». Беспроигрышный вариант. Шмель им пользовался не раз. Всегда прокатывало.
