Когда Аарон увидел утром, как мне тяжело дается пробуждение — мы с Оуэном буквально страдали от звука будильник, то они решили больше не тревожить меня в рабочие дни. Мы договорились, что по вечерам будем ходить на свидания, а потом они будут меня увозить домой. Вечером, недалеко от работы меня ждал серебристый седан.

— Ты не замечала никого странного рядом с тобой в эти дни? — эту фразу я получила вместо: «Привет, дорогая, мы рады тебя видеть».

Я мотнула головой. В мыслях все еще была клиентка, которая закатила скандал коллеге из-за того, что ее морщины не исчезли после уколов красоты. Мы целый день обсуждали эту морщинистую женщину, которой могла бы помочь только пересадка лица. Я совершенно забыла про подозрительного мужчину в бейсболке и кожаной куртке, которого встретила ранее. Мой ответ не удовлетворил моих мужчин, они всю дорогу до ресторана были хмурыми и неразговорчивыми. И во время ужина разговор будто не клеился. Потом они предложили мне выпить кофе, я согласилась, и они выбрали кофейню у черта на куличках, мы ехали туда полчаса почти в полной тишине. Оуэн нервно сжимал руль, а Аарон копался в телефоне. У нас свидание или нет?

— За тобой следят, — спокойно сообщает мне Аарон уже в кофейне — Только не оглядывайся, он снаружи в черном Форде. Он приехал сюда за нами, это точно слежка.

— Но кто?

— Дружки Ричарда, или ты вляпалась в новую историю.

Я все равно начинаю крутиться на месте, оглядываться и высматривать черный автомобиль, но они не зря выбрали место в глубине кофейни. К кофе никто не притронулся, мы сидели молча, Оуэн задумчиво смотрел на меня, а Аарон продолжал копаться в телефоне.

— Мне нужен мой ноутбук, без него я не могу, — психует он и кладет мобильник на стол.

— Номера пробил?

— Говорю же ноут нужен, — окончательно выходит из себя Аарон, потом перекидывается на меня. — Сейчас ты едешь к брату и ночуешь у него. Позвони, скажи что соскучилась.

— А если его дома не будет?

— Скажи что у вас травят тараканов, или клопов, или еще какую-то нечисть, и тебе надо переночевать у него. Если надо заберем у него ключи. В дом копа они не полезут.

— А вы?

— А у нас новое дело.

— Может просто обратиться в полицию? — я пытаюсь помочь.

— Уже, — раздраженно говорит Аарон, а потом будто понимает, что зря сорвался, и вместо извинений быстро целует, и проводит рукой по щеке и сам успокаивается от этого. — Уже несколько дней за тобой следят, я проверил камеры у твоего дома и салона. Одна и та же машина, двое или трое парней.

Мне все кажется каким-то нереальным, со мной такого произойти точно не могло, ведь я законопослушный гражданин. У меня нет подозрительных знакомых, я сторонюсь неприятностей, а мой брат коп. Но в итоге за мной следят, будто я замешана в большом деле. Но как объяснил мне Аарон скорее всего, им нужна не я, а они.

Грегори оказывается дома и рад был моему звонку. Я слышала по голосу, что он почувствовал неладное, но не подал виду. Он хитер, поэтому будет выпытывать информацию медленно и спокойно, заговаривая зубы, подливая вино в бокал, смеясь и шутя. Я должна молчать. Он последний человек, который должен знать о том, что происходит, а самое главное, он не должен ничего знать о моей личной жизни.

Я быстро собираю небольшую сумку со всем необходимым, и меня привозят к Грегори. На прощанье я целую обоих, мне хочется остаться с ними, или наоборот увезти с собой в Ланкастер. Но они говорят со мной сурово и строго: «Не высовываться, сидеть у брата, не звонить, ждать». Оборачиваюсь на прощанье, они даже не смотрят на меня.

— Привет, сестренка, рад тебя видеть, хотя это и неожиданно. Что-то случилось?

— Нет, просто соскучилась.

Я прохожу внутрь, у брата идеальный порядок, как будто никто здесь не живет. Хотя порой так и есть, Грегори часто пропадает на работе, там завтракает, обедает, ужинает, ночует, и когда он спит ему снится работа. Кажется, у него была девушка, но они расстались, потому что встречаться с полицейским такое себе удовольствие. Честно говоря, мы не говорим о его личной жизни вообще никогда, а про работу крайне редко, поэтому я не знаю, где именно он работает, чем занимается, как ведет дела. Если я не буду без остановки рассказывать истории из своей жизни, то нам и поговорить-то будет не о чем, потому что увлечений у брата тоже особо нет. Как и все полицейские он иногда выпивает в компании таких же скучных полицейских, он не был в отпуске уже много лет, даже в Ланкастер к отцу он приезжает раз в год на День Благодарения.

И сейчас я сижу и перебираю темы, на которые могу говорить, но на ум ничего не идет, а мысли постоянно возвращаются к Аарону и Оуэну, за которых я переживаю.

— Ты сегодня молчаливая.

Брат наливает вино, достает какие-то закуски. Ни пить, ни есть я не хочу.

— Устала на работе.

— Как дома, как подруги?

— Знаешь, дома грустно. Катрин практически с нами не живет, у нее все серьезно с Джейкобом. А Вероника то на работе пропадает, то просто пропадает, и я даже не знаю, где она была. Если что-то с ней случится, я даже буду не в курсе. Я прихожу домой по вечерам, а там пусто, уныло, тихо. Вот я и приехала, чтобы не быть одной, — как же складно я вру. Брату кажется это правдоподобным, он больше не допрашивает меня, мы немного говорим об отце и тете, обсуждаем здоровье бабули, потом я говорю, что очень хочу спать.

Комната на втором этаже всегда меня ждет, так сказал брат, когда въехал сюда, но чем старше я становилась, тем реже тревожила брата. И сейчас мне не очень комфортно. Я ложусь на кровать прямо в одежде, открываю наш чат и смотрю, в сети ли они. Но зеленый кружок не горит над их аккаунтами, и мне кажется, что это плохой знак. Я так и засыпаю с телефоном в руках.

8

Спасибо, что продолжаете читать эту историю. Начинать с нуля всегда сложно, поэтому я надеюсь на вашу поддержку. Ваш Нико.

Моя жизнь разделилась на периоды долгого мучительного затишья и ярких вспышек, когда на телефон приходили оповещения. Я мчалась к мобильнику, чтобы поскорее ее проверить. Я жила от одного сообщения в чате до другого. Нервы были на пределе, за себя я совершенно не переживала, хотя как оказалось, это было напрасно — за мной следили. Нет, это надо произносить так: «За мной следили!». И несмотря на панический страх, больше всего я переживала за них, им действительно угрожала опасность. Я это знала.

Аарон и Оуэн писали по очереди, и я представляла, как после короткого обсуждения один из них печатает сообщение, пока второй ведет машину. Серебристый неприметный седан, номера которого я до сих пор не запомнила, колесит по улицам Санта-Моники. А внутри мужчины, о которых я не перестаю думать.

Утром они написали снова, настаивали, чтобы на работу меня увез брат.

Я: «И что мне делать на работе в восемь утра, когда салон открывается в десять?».

В шесть утра, с того момента, когда мой телефон издал звук и завибрировал в руке, мне совершенно не хочется спать. Слышу, как тренируется брат, беговая дорожка издает непрерывный шум. Раньше он любил бегать по набережной, но теперь живет слишком далеко от океана, а одна комната полностью оборудована под спортивный зал, поэтому он занимается дома.

Полчаса я лежу в ожидании хоть какой-то реакции в чате. Ближе к семи они пишут, что сами меня увезут в салон. Просто увидеть их — уже счастье. Я знаю, что они будут достаточно суровы, будут говорить сухо, будут ворчать или наоборот молчать, будто проглотили языки. Для меня же важно увидеть их живыми и здоровыми, без серьезных ранений. Я чувствую ответственность за то, что они ввязались в не самое безопасное дело из-за меня.

Серебристый седан появился на подъездной дорожке точно в назначенный срок. Никто не открыл мне дверь машины, как делали они это раньше. Плевать. Я влетела в машину на заднее сиденье и потянулась сначала к Аарону, который сидел за рулем, потом к Оуэну, чтобы быстро их поцеловать.

— Привет, детка.

— Я так волновалась, поэтому рассказывайте все, что произошло ночью.

Снова они переглядываются и решают между собой, что именно можно рассказать мне, а что они лучше утаить. Это так раздражает.

— Это были дружки Ричарда.

— Об этом я догадалась еще вчера, дайте мне больше подробностей. Мы сейчас быстро подъедем к моей работа, вы меня высадите, и я буду целый день гадать, что происходит. А это нечестно! — я повысила голос, и если бы у нас было больше времени, я закатила бы полноценную истерику, хотя понимала, как неуместно это было бы сейчас.

Серебристый седан ехал со скоростью потока. Санта-Моника не самый большой район внутри Лос-Анджелеса, здесь все как будто поблизости. Или просто моя жизнь сконцентрирована в центре, а на на окраине Санта-Моники, где она плавно перетекает в Пасифик-Паливейд на севере и в Венецию на юге, я практически не бываю. Все важные для меня месте находятся неподалеку, и только дом Оуэна и Аарона на побережье.

Меньше десяти минут остается до того момента, когда мы расстанемся, и мне нужны были хотя бы какие-то внятные ответы, чтобы обрисовать в голове перспективы, а в них увидеть надежду на то, что все будет хорошо. Кажется, они это, наконец, поняли.

Оуэн сел вполоборота, он был спокоен, будто собирался рассказать, как сыграла его любимая бейсбольная команда. Но на его лице я заметила тень боли, неужели он ранен?

— Когда полиция взяла Ричарда возле клуба, у владельца начались проблемы, потому что это было местом сбыта наркотиков. Его лино привлечь к ответственности не вышло, мало доказательства, а его адвокаты те еще волки. Он утверждает, что ничего не знал. Но в итоге нам точно известно, что он лишился большей части заработка, поэтому хочет на ком-то сорвать злость. Сначала мы думали, что это ты, но он ищет нас. Пока эта вся информация.

Все довольно прозаично, или они преподносят это слишком просто.

— А что с теми, кто за нами следил?

— Они, наверное, в больнице, — смеется Аарон.