Клянусь, если ты вмешаешься на этот раз, я убью его или убью тебя, но одного из вас двоих не станет в любом случае.
— Мейсон, — раздается голос, на который я не рассчитывал. Черри. Она хватает его за руку и укоризненно смотрит на него, Оливия. При этом даже не боится получить от него, потому что он никогда этого не сделает. Не с ней. — Мейсон, что, по-твоему, ты делаешь? Мы здесь завтракаем, возьми себя в руки. Хватит! Сядь на свое место и ешь, Господи! Боже, люди за этим столом страдают от похмелья, прояви понимание. — Мейсон фыркает и снова опускается на свой стул. Все немного в шоке, даже я. — Итак, мы можем продолжить завтракать? — спрашивает Черри. — Или кто-то еще хочет перепрыгнуть через стол? — все снова занялись завтраком, только Эмилия молча встает и направляется к входной двери. Она даже не реагирует на жесткий голос Мейсона: «Детка, стой!», и исчезает на улице. Но я увидел слезы в ее глазах, как и ты, Оливия. Ты кладешь руку на мою ногу, поэтому я следую за ней.
Прежде чем выхожу, вижу, что Мейсон тоже пытается подняться, но ты останавливаешь его предупреждающим взглядом и твердым: «Нет!».
Он слушается тебя. Иногда может быть не таким уж и глупым.
***
Эмилия
Я судорожно дышу носом, пытаясь подавить тошноту, но мне это не удается. Рядом с домом прислоняюсь к какой-то пальме, и меня выворачивает. Закончив, вижу, как кто-то молча протягивает мне носовой платок. Это Китон.
— Боже, как неловко, — хрипло шепчу я, вытирая рот. — Прости, что тебе пришлось это увидеть.
— Видел и похуже. Давай пройдемся. — Он начинает идти, и я следую за ним, радуясь, что он здесь. На самом деле, он стал для меня почти как отец. Мы спускаемся на пляж и идем по еще прохладному песку. Я босиком — как обычно в последние дни. В своей голове я все время вижу, как она прикасается к тебе, как смотрит, и насколько прочна связь между вами. Но ты сказал, что не изменял мне. Ты действительно смотрел мне в глаза и лгал, или я преувеличиваю?
— Ты не преувеличиваешь, Эмилия. Я бы отреагировал точно так же, если бы рядом был бывший Оливии, и у них были такие же отношения друг с другом. — Я немного пугаюсь, когда Китон говорит это, и задумываюсь, не сказала ли я это вслух. Мы садимся на причал, уходящий далеко в море. Свежий воздух треплет мои волосы.
Закрываю глаза.
— Что мне делать?
— Бежать, — спокойно отвечает он. — Ты должна была убежать гораздо раньше. Вы не подходите друг другу. Особенно Мейсон не подходит тебе!
— Но я люблю его, — сразу же говорю я.
— Я знаю, но иногда то, что мы любим — это не то, что идет нам на пользу. Иногда это уничтожает нас — например, наркотики, или сигареты, или другие вещи, вызывающие зависимость. На самом деле мы любим все, что вредит нам.
— Но как я смогу жить без него? — спрашиваю я, пытаясь представить себя без Мейсона. Снова наворачиваются слезы на глаза.
— Ты должна сама найти свой путь, Эмилия. Нельзя всегда быть зависимой от других.
— Но я не хочу быть без него. И так же не могу быть с ним. Мне кажется, он любит эту Черри.
— Нет, это не так! — возражает твой отец. — Он любит мысли о ней. Любит иллюзию прошлого, но когда отпуск закончится, эта иллюзия снова исчезнет, и он пожалеет об этом. Но тогда ты не должна бежать к нему, как маленькая собачка, а должна показать ему, что у тебя тоже есть границы. Он нуждается в этом. Чтобы уважать тебя.
— Мне страшно.
— Страхи для того и существуют, чтобы их преодолевать.
— Но если я… — даже не могу произнести это. — Брошу Мейсона… потом… я останусь совсем одна!
Он нежно улыбается.
— Конечно же, нет! Мы с Оливией уже удочерили тебя в наших сердцах, иначе мне было бы все равно, что Мейсон с тобой делает. Это его дело.
Слабо улыбаюсь и говорю:
— Спасибо.
Потом мы просто молча сидим здесь и смотрим на море. Сегодня оно серое, штормовое и неспокойное, так же, как и все внутри меня.
Мейсон
Если описать мою жизнь одним словом — это будет «бл*дь». Не знаю, что здесь происходит, но все как-то рушится на глазах.
Я трахался с Черри.
Ты наблюдала за восходом солнца с Райли, Эмилия. Какого черта? Кто вообще делает такое дерьмо, Эмилия? И теперь — не знаю, как ей это удалось, — Черри успокоила меня. Догадываюсь, как ты восприняла это. Я знаю, как это, потому что ты встала и ушла. С папой! Который теперь больше твой отец, чем мой, и с моей собакой, которая также больше твоя собака, чем моя.
Бл*дь, Эмилия!
Я все еще сижу за столом, хотя мама и Эмбер уже убираются. Эмбер только что вошла. К счастью, она не видела тот хаос, который был сегодня утром. Райли свалил наверх, в свою комнату, а Черри так и осталась здесь сидеть. Она смотрит на меня, а я смотрю на нее. Не прошло и семи часов, как я был в ней. И теперь она смотрит на меня так, будто думает о том же.
Эмилия, я бы солгал, если бы сказал, что сожалею об этом. Не знаю, как объяснить тебе, как я вижу Черри. Потому что даже себе не могу объяснить, что именно меня так привлекает в ней, и всегда привлекало. Но мне жаль, что ты та, кто испытает наибольшую боль во всей этой истории. И вообще, я не хочу этого, детка. И никогда не хотел. Мне не нравится, когда ты страдаешь — по крайней мере, не таким образом, — и еще меньше нравится, когда причиной этого являюсь я.
Когда снова возвращаешься в дом, упрямо смотришь только перед собой. Просто проходишь мимо всех нас и поднимаешься наверх по ступенькам.
Ты выглядишь такой решительной, Эмилия.
Хочешь бросить меня?
Не закончив свою мысль, отодвигаю стул и разрываю зрительный контакт с Черри. Быстро поднимаюсь по ступенькам, следуя за тобой. С момента нашего знакомства это второй раз, когда я бегу за тобой, Эмилия.
Ты находишься в комнате.
Дверь открыта, потому что ты, конечно же, знала, что я прийду. Слышала меня.
