Мои губы изогнулись. Ребёнок до сих пор привыкал к понятию «семьи» после целой короткой жизни под дурным влиянием.

— Уэйлей, ты разве ни о чём не хочешь попросить Нокса и Нэша? — подтолкнула Наоми.

Уэйлей на секунду посмотрела в свою тарелку, затем пожала плечами с предподростковым раздражением.

— Это просто ерунда. Вам необязательно это делать, — она демонстративно наколола стручковую фасоль на вилку и скорчила гримасу, откусив самый малюсенький кусочек.

— Возможно, ты удивишься. Мы любим маяться ерундой, — сказал я ей.

— Ну, по ТикТоку ходит челлендж «Папина Дочка», где отцы позволяют их дочерям наносить им макияж. И красить ногти. А некоторые ещё и причёски делают, — начала она.

Мы с Ноксом застыли, в ужасе переглянувшись.

Мы бы это сделали.

Возненавидели бы каждую секунду этого. Но сделали бы, если бы Уэйлей захотела.

Нокс сглотнул.

— Окей. И? — его голос звучал так, будто его душили.

Наоми вздохнула.

— Уэйлей Уитт!

Улыбка девочки была откровенно дьявольской.

— Что? Я просто подготавливаю их чем-нибудь похуже, чтобы они согласились на то, чего я на самом деле от них хочу.

Когда угроза губной помады и накладных ресниц исчезла, я расслабился.

Нокс откинулся на спинку стула, закатив глаза к потолку.

— Что, бл*дь, я буду с ней делать, когда ей стукнет шестнадцать?

— Да блин! — простонала Уэйлей.

— Банка! — напомнил Стеф.

— Если бы ты не матерился в каждом предложении, может, мы бы ели чипсы и пепперони, а не несчастную стручковую фасоль, — проворчала Уэйлей.

Серёжки Лины зазвенели, пока она пыталась сдержать свой смех.

— Чего ты хочешь от нас на самом деле? — спросил я.

— Ладно. Моя школа проводит дурацкий День Карьеры, и я подумала, что пожалуй, может быть, было бы не так ужасно, если бы ты и Нокс пришли и рассказали моему классу про свою работу и всё такое. Вы можете отказаться, — быстро добавила она.

— Ты хочешь, чтобы я и твой дядя Нэш выступили перед твоим классом? — спросил у неё Нокс.

Я потёр лоб и попытался прогнать все «о нет, чёрт возьми», эхом отдававшиеся в моей голове. Работа с общественностью входила в мои непосредственные обязанности, но после... того самого я избегал всех публичных мероприятий.

— Да. Но только если вы проделаете хорошую работу, потому что мама Эллисон Фрако — окружной судья, и она сделает что-то вроде суда понарошку. Так что не приходите поговорить, типа, о бумажной работе и банковских квитанциях.

Я усмехнулся. Бумажки и банковские квитанции составляли 90% работы моего брата.

Уэйлей взглянула на меня.

— Я подумала, может, ты сделаешь что-то крутое. Например, стрельнешь из электрошокера в одного из раздражающих мальчишек.

Рядом со мной Лина подавилась смехом и пивом. Я без слов подал ей салфетку.

Наоми бросила на меня умоляющий взгляд.

Как будто я не знал, каких усилий для Уэйлей стоило попросить о том, чего она хочет.

— Пожалуй, я не буду стрелять из какого-либо оружия в классе, но наверное, что-нибудь придумаю, — сказал я. Холодный пот выступил на моей спине. Но счастливо-ошарашенное выражение на лице Уэйлей того стоило.

— Правда?

— Да. Правда. Но предупрежу заранее, моя работа намного круче, чем у Нокса.

Нокс издал хрюкающий смешок.

— О, вызов принят.

— А что ты сделаешь? Разыграешь сценку про выигрыш в лотерее? — пошутил я.

Он кинул в меня кусочек картошки с красной шкуркой.

Я запустил в него стручковой фасолью.

— Мальчики, — предостерегла Аманда.

Уэйлей одарила меня одной из тех едва заметных улыбок, что я ценил. Заставить улыбнуться счастливого ребёнка это одно, но вот выудить улыбку из девочки, у которой было так много причин не улыбаться — это всё равно что выиграть олимпийское золото.

— Но серьёзно. Кто хочет забрать Пайпер к себе домой? — снова спросил я.

— Ой брось, Нэш. Ты же знаешь, что это будет несправедливо по отношению к этой сладкой малышке. Очевидно, что она уже привязалась к тебе, — заметила Аманда.

После кофе с пирогом вечеринка перетекла в песни Пэтси Клайн, одной из любимиц моей матери.

Нокс принялся мыть посуду, а Наоми пошла наверх, чтобы надзирать за тем, как Уэйлей будет делать домашнюю работу. Лу и Аманда вызвались проводить Лизу Джей до дома. Пайпер жалобно скулила у входной двери, когда Китти скрылась в ночи.

Я тоже хотел скрыться, но хорошие манеры не позволяли мне уйти, пока я не помог хоть немножко. Я направился обратно в столовую и увидел Лину, собиравшую пустые десертные тарелки.

— Давай их мне, — сказал я. — А ты собери столовые приборы.

Она поставила тарелки на стол, вместо того чтобы передать мне их в руки.