— Я хочу получить курицу в этом году, — выразительно протянула Лиза Джей.
Я сумел передать блюдо и не рассыпать курицу по полу. Мои пальцы сделались тёплыми от её касания, и я сжал руку в кулак на коленях, чтобы сохранить этот жар.
— Твоё лицо выглядит дерьмово, — объявил мне Нокс.
— Нокс! — возмутилась Наоми.
— Что? Если собрался отрастить бороду, то или отращивай проклятую бороду, или имей совесть записаться в салон и сядь в моё бл*дское кресло. В любом случае, определись. Не расхаживай по городу с фермой недощетины на лице. Это дурная реклама для «Виски Клиппера», — пожаловался мой брат.
Уэйлей закрыла лицо ладонями и пробормотала что-то про банку и овощи.
Я потёр ладонью подбородок. Я опять забыл побриться.
— Поешь ещё стручковой фасоли, Нэш, — настаивала Аманда справа от меня, водрузив мне порцию добавки поверх той, что я ещё не трогал.
Уэйлей встретилась со мной взглядом с другой стороны стола.
— Эта семья помешана на зелёных штуках.
Мои губы изогнулись. Ребёнок до сих пор привыкал к понятию «семьи» после целой короткой жизни под дурным влиянием.
— Уэйлей, ты разве ни о чём не хочешь попросить Нокса и Нэша? — подтолкнула Наоми.
Уэйлей на секунду посмотрела в свою тарелку, затем пожала плечами с предподростковым раздражением.
— Это просто ерунда. Вам необязательно это делать, — она демонстративно наколола стручковую фасоль на вилку и скорчила гримасу, откусив самый малюсенький кусочек.
— Возможно, ты удивишься. Мы любим маяться ерундой, — сказал я ей.
— Ну, по ТикТоку ходит челлендж «Папина Дочка», где отцы позволяют их дочерям наносить им макияж. И красить ногти. А некоторые ещё и причёски делают, — начала она.
Мы с Ноксом застыли, в ужасе переглянувшись.
Мы бы это сделали.
Возненавидели бы каждую секунду этого. Но сделали бы, если бы Уэйлей захотела.
Нокс сглотнул.
— Окей. И? — его голос звучал так, будто его душили.
Наоми вздохнула.
— Уэйлей Уитт!
Улыбка девочки была откровенно дьявольской.
— Что? Я просто подготавливаю их чем-нибудь похуже, чтобы они согласились на то, чего я на самом деле от них хочу.
Когда угроза губной помады и накладных ресниц исчезла, я расслабился.
Нокс откинулся на спинку стула, закатив глаза к потолку.
— Что, бл*дь, я буду с ней делать, когда ей стукнет шестнадцать?
— Да блин! — простонала Уэйлей.
— Банка! — напомнил Стеф.
— Если бы ты не матерился в каждом предложении, может, мы бы ели чипсы и пепперони, а не несчастную стручковую фасоль, — проворчала Уэйлей.
Серёжки Лины зазвенели, пока она пыталась сдержать свой смех.
— Чего ты хочешь от нас на самом деле? — спросил я.
— Ладно. Моя школа проводит дурацкий День Карьеры, и я подумала, что пожалуй, может быть, было бы не так ужасно, если бы ты и Нокс пришли и рассказали моему классу про свою работу и всё такое. Вы можете отказаться, — быстро добавила она.
— Ты хочешь, чтобы я и твой дядя Нэш выступили перед твоим классом? — спросил у неё Нокс.
Я потёр лоб и попытался прогнать все «о нет, чёрт возьми», эхом отдававшиеся в моей голове. Работа с общественностью входила в мои непосредственные обязанности, но после... того самого я избегал всех публичных мероприятий.
— Да. Но только если вы проделаете хорошую работу, потому что мама Эллисон Фрако — окружной судья, и она сделает что-то вроде суда понарошку. Так что не приходите поговорить, типа, о бумажной работе и банковских квитанциях.
Я усмехнулся. Бумажки и банковские квитанции составляли 90% работы моего брата.
Уэйлей взглянула на меня.
— Я подумала, может, ты сделаешь что-то крутое. Например, стрельнешь из электрошокера в одного из раздражающих мальчишек.
