— У меня такое чувство, что вы только что вдохновили следующее поколение офицеров полиции Нокемаута, — сказал он, жестом руки обводя хаос шестиклассников.

Мистер Майклз отошёл поговорить с другими проигравшими на Дне Карьеры, а его место занял Нокс.

— Хорошо переплюнул меня на глазах моего ребёнка, придурок.

Я усмехнулся.

— Что поделать, если моя работа круче твоей.

— Твоя работа — на 90% бумажная.

— Кто бы говорил, Мистер Ад Инвентаризации и Графиков Смен.

Мой брат хрюкнул и повернулся к Нолану.

— Благодарен за вчерашнюю помощь с Дилтоном и его компашкой. Может, ты не совсем отстойный.

— Лина сделала большую часть грязной работы. Я пришёл как раз вовремя, чтобы помочь с уборкой.

— О чём вы говорите, чёрт возьми? — потребовал я.

Нолан посмотрел на мня.

— Ты сегодня утром вышел из её квартиры полуголый и взъерошенный, но не знаешь?

— Говори. Немедленно, — рявкнул я.

— Ты расхерил ситуацию с ней? — поинтересовался Нокс.

— Что произошло с Дилтоном? — повторил я, игнорируя своего брата.

— Он и его дружки начинали бузить в Хонки Тонк. Они выбесили официантку Макс, что было пи**ец как глупо, учитывая время месяца. Затем его внимание привлекла Лина, — объяснил Нолан.

Ну естественно. Она привлекала внимание любого мужчины.

— Что произошло? — я потянулся к телефону. Я выслежу Дилтона и надеру ему задницу. А потом выслежу Лину и буду орать на неё примерно час за то, что она не рассказала, как спуталась с моей проблемой.

— Притормози, Ромео. Фи сказала, что Лина растерзала этого придурка словами. А теперь вернёмся к тому, почему ты выходил из её квартиры. Она ни хрена не сказала о тебе сегодня утром, когда позаимствовала мой грузовик, — сказал Нокс.

— Проклятье. Зачем ей понадобился твой грузовик?

— Лина справлялась и сама, — продолжал Нолан. — Но другой посетитель, здоровяк, вмешался, когда создалось впечатление, что Дилтон был слишком пьян, чтобы принимать хорошие решения. Твоя управляющая пригрозила вызвать копов, и тут пришёл я. Так что мне довелось вывести этого мудачину из заведения.

— Что он ей сказал?

— Не знаю. Она просто сказала, что он был мудаком, — сказал Нолан. — Поболтав с ним, я пришёл к выводу, что это была пьяная мизогиния. Эй, ребят, как думаете, мне стоит сбрить усы?

— Да, — сказал Нокс. — Они вызывают у меня желание врезать тебе по роже.

— Проклятье. Они должны были стать лицевой растительностью моей свободы. Ну знаете, развестись, отрастить волосы, волшебным образом стать новым человеком.

— У меня есть барбершоп и бритва. Скажи лишь слово.

Я оставил этих двоих обсуждать лицевую растительность и ушёл, уже набирая номер.

Глава 30. Наблюдение и драма на десерт

Лина

Запах пиццы проникал через открытые окна грузовика Нокса. Я устроилась на парковке торгового центра в Арлингтоне. По другую сторону тянулись дома блокированной застройки, видавшие лучшие деньки.

Я ждала Венделла Бейкера, он же Толстяк с Бородкой. Он был крепко сложенным, белым и лысеющим воротилой семьи Хьюго, который носил слишком много золотых цепочек и вечно держал во рту зубочистку. Согласно сомнительным сведениям Тины, Бейкер получал зарплату от Энтони Хьюго, но достаточно тесно общался с Дунканом, и потому его верность разделялась надвое.

Власти не сумели связать Бейкера с похищением и перестрелкой, а значит, он был волен заниматься своими делами. А я была вольна проследить за ним... в идеале до безупречного кабриолета Porsche 356 выпуска 1948 года.

Однако пока что Бейкер вылез из постели в 11 утра, взял кофе гранде в «Буррито с собой», затем нанёс визит девушке своего брата — такой визит, при котором он расстегнул ширинку на крыльце, когда она ещё даже не открыла дверь.

Воспитанный мальчик.

Мой телефон снова зазвонил.

— Серьёзно, люди? Когда я сделалась такой популярной?

Мне уже позвонили: мама насчёт подарка на папин день рождения; Стеф, спрашивающий, планирую ли я потеть со старичками на этой неделе; Слоан, которая заставила меня стать волонтёром на каком-то мероприятии под названием «Книга или Сладость» следующим вечером в библиотеке. Не говоря уж о сообщении Наоми, сообщавшей, что она дала мой номер Фи и уточняла, не против ли я. Далее возник групповой чат, где Фи, Макс и Сильвер из «Хонки Тонк» излагали лучшие вымышленные версии моей стычки с Тэйтом Дилтоном.

Видимо, я разбила бутылку об его голову, а потом толкнула его спиной в ёмкость с маслом для фритюра. Никто не знал, откуда взялось масло для фритюра, но все согласились, что уморительно было наблюдать, как он выползает из бара, напоминая человека-улитку.

Затем я увидела имя звонившего контакта.

Я чуть не отправила на голосовую почту, но потом решила, что это трусость.

— Я так понимаю, ты нашёл выход из моей квартиры, — сказала я вместо приветствия.

— Почему, чёрт возьми, я слышу о тебе и Дилтоне от федерального маршала и моего брата-тупицы, а не от тебя? — потребовал Нэш.

— Во-первых, я бы хотела получить подтверждение, что ты всё же покинул мою квартиру. Во-вторых, когда именно у нас прошлой ночью было время поговорить? В-третьих, и это самое важное, так что удели внимание — в каком месте это твое дело?

— Мы провели ночь вместе, Ангелина, — его голос сделался суровым на моём имени, и я проигнорировала приятную дрожь, пробежавшую по моей спине. — Это дало тебе полно времени, чтобы сказать: «Эй, Нэш. Придурок, которого ты отстранил, публично докопался до меня».

Его пародия на мой голос звучала ужасно.

— И что потом? Ты бы сказал: «Не волнуйся, юная леди. Я позабочусь о том, чтобы большой пьяный волк больше никогда не мог быть мудаком по отношению к тебе»? И я что-то не помню, чтобы атмосфера располагала к беседе, когда ты заявился ко мне на порог в разгаре панической атаки.

— Дилтон — моя проблема, а не твоя. Если он пытается сделать себя твоей проблемой, мне надо знать.

В этом хотя бы имелся смысл.

— Ладно.