С тех пор как я попала в аварию с родителями, никогда не чувствовала себя комфортно в машине. Никогда не стремилась получить водительские права, предпочитая ходить пешком или ездить на велосипеде. Всякий раз, когда у меня нет выбора, кроме как сесть в машину, паника и тревога возвращаются, поэтому я обычно заставляю себя спать во время поездки, чтобы избежать страха. Мои врачи сказали, что это реакция на посттравматическое стрессовое расстройство, так что, наверное, это реакция Гриффина.

Снова навожу камеру на него, уменьшая масштаб, и нажимаю запись, прежде чем направиться к нему.

По мере приближения замечаю, как учащенно он дышит, взгляд по-прежнему сосредоточен на воде перед ним.

Останавливаюсь рядом с ним и тоже смотрю на горизонт.

— Привет, – говорю я, сталкиваясь с ним плечом.

Гриффин смотрит на меня расширенными глазами, и я тепло улыбаюсь ему, делая вид, что не замечаю, что он находится в нескольких минутах от приступа паники.

— Итак, ты пялился на мою задницу на кухне сегодня утром, – хватаюсь за что угодно, лишь бы отвлечь его от паники.

— Что? – спрашивает он, его лицо приобретает темный оттенок красного.

— Я видела твое отражение в тостере, – признаюсь я, и моя улыбка превращается в ухмылку, когда я смотрю на него краем глаза.

Он насмехается, но не отрицает этого, и я не могу сдержать ухмылку на своих губах, так как чувство удовлетворения проникает в меня. Я ему нравлюсь, так же, как и он мне.

— В чем проблема? – жестом указываю на его позицию и воду.

— Никаких проблем, – ворчливо отвечает он, взгляд по-прежнему сосредоточен на большом водном пространстве.

— Тогда ладно. Как насчет того, чтобы запрыгнуть на свою доску и обратиться к своему внутреннему серферу, чтобы я могла сделать несколько твоих фотографий и видео для кампании.

Он хмурится.

— Я не дам тебе контент для этой дурацкой кампании. Я здесь, чтобы заниматься серфингом, а не делиться своей личной жизнью со всем миром.

Медленно киваю, возвращая взгляд к океану.

— Ладно, я уверена, что если мы вместе проведем мозговой штурм, то сможем придумать что-то, что тебя устроит.

— Мы? – насмехается он. — Это твоя работа, а не моя, солнышко.

Я стараюсь не обращать внимания на раздражение, которое испытываю от того, что он называет меня этим дурацким прозвищем. Сосредотачиваюсь на своем дыхании, прежде чем ответить ему.

— Если ты здесь, чтобы заниматься серфингом, Гриффин, то занимайся серфингом, – жестко говорю я.

Разворачиваюсь и начинаю идти обратно к камере, но он обхватывает теплой мозолистой рукой мое запястье и останавливает меня. Поворачиваюсь и смотрю на него, отчего на губах появляется забавная улыбка.

— Ты немного отвлекаешь, – говорит он, снова притягивая меня к себе, пока наши груди почти не соприкасаются.

Открываю рот, чтобы спросить его, как я могу отвлекать его от своего места на пляже, но ощущение пальцев на моей коже заставляет все мысли испариться в моей голове.

Зрачки расширяются, когда его глаза находят мои губы, и я наблюдаю, как он облизывает уголок рта, совершенно завороженный. Мои щеки вспыхивают, и я снова прикусываю губу, а между ног разливается тепло.

Мне действительно нужно переспать с кем-нибудь, и как можно скорее. Я не могу испытывать такие чувства к человеку, с которым должна работать. Это непрофессионально. Должно быть, это просто все годы подавляемого сексуального напряжения выходят на поверхность.

Он отпускает мое запястье и берет мою щеку в свою ладонь, его большой палец перемещается к моему рту и нажимает на нижнюю губу, оттягивая ее от зубов, прежде чем отпустить с хлопком.

— Прекрати это делать, – говорит Гриффин низким голосом, возвращая свои полные вожделения глаза к моим, когда он опускает руку обратно на бок и отворачивается от меня.

Смотрю, как он заставляет себя идти дальше в воду, запрыгивает на свою доску и гребет так же далеко, как и остальные. Оборачиваюсь и замечаю, что Габриэль смотрит в мою сторону с забавной улыбкой.

— Габриэль, – бормочу я, возвращаясь к штативу, сфокусированному на Гриффине, и настраиваю его на то место, где он находится в океане. — Есть причина, по которой ты так улыбаешься?

Он по-мальчишески смеется.

— Просто приятно видеть, как вы двое хорошо ладите. Я беспокоился об этом, он ведь сварливый ублюдок.

Делаю несколько снимков, как Гриффин гребет руками, мышцы пульсируют при каждом движении, а затем переключаю камеру обратно на запись.

— Залеа предупредила меня заранее, так что я пришла подготовленной, – признаю я, переводя взгляд на него.

— Когда вы успели поговорить?

Он сужает глаза, откидывая голову назад и делает глоток из своей бутылки с водой.

— О, только в этом фанки-баре рядом с отелем, – говорю я, изо всех сил стараясь говорить непринужденно, — сразу после того, как она меня облизала.

Вода брызжет из его рта, как фонтан, и он поворачивает круглые глаза в мою сторону, вытирая рот. Я сильно прикусываю губу, заставляя себя не рассмеяться.

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду? Где она тебя лизала?

Мне слишком весело наблюдать за тем, как он волнуется из-за этого, как краснеет его лицо, когда он с ужасом смотрит на меня сверху вниз.

Не в силах больше сдерживаться, я разражаюсь смехом, наблюдая за тем, как пунцовеет его лицо.

— Вы двое занимались сексом?

Он толкает меня.

— Габриэль! – кричу я, прежде чем разразиться еще большим смехом. — Она показывала мне, как пить текилу.

— Значит, она лизала тебя, вместо того чтобы просто сказать, чтобы ты лизала свою чертову руку? – бормочет он, в его словах звучит раздражение.

— Что я могу сказать, я открыла ее веселую сторону.

Пожимаю плечами, возвращая свое внимание к Гриффину, который сидит на своей доске и наблюдает за нами.

— Да, похоже, в последнее время каждая женщина, с которой она сталкивается, открывает ее веселую сторону, — он скрещивает руки на груди и смотрит на Гриффина. — Как тебе удалось уговорить его зайти?

— Я никогда не видела более очевидной смены темы, но позволю себе не согласиться, — поддразниваю я, — он сказал мне, что приехал сюда заниматься серфингом, и я сказала ему заниматься серфингом.

Оставляю без внимания остальную часть разговора.

— Похоже, разговор был ужасно долгим, если это все, что вы двое сказали, — ухмыляется он. — Мне показалось, я видел, как он прикасался к твоему лицу.