Я заполняю его, подписывая нас обоих, и следую за ней по коридору и лестнице. Она доводит нас до двери в конце коридора и стучит, прежде чем открыть ее.
— Лилиан? Дэвид? Ваш сын, Гриффин, приехал к нам в гости, и он привел с собой особого гостя, – взволнованно говорит она, вводя нас внутрь.
Пожилой мужчина с седыми волосами сидит в инвалидном кресле и смотрит на соревнования по серфингу, которые показывают на маленьком экране телевизора перед ним.
Позади него на кровати сидит пожилая женщина, которая перебирает коробку с безделушками. Она смотрит на нас расфокусированными глазами, но когда ее взгляд падает на Гриффина, на лице появляется выражение узнавания.
— Это мой малыш? – тихо спрашивает она, ее голос хриплый.
— Мама?
Поднимаю взгляд, и мое сердце разрывается при виде плачущего Гриффина. Он отпускает мою руку и бросается к ней, заключая в свои объятия. У меня сжимается горло, когда я наблюдаю за ними, зная, что этот момент значит для него все.
— Почему ты плачешь? – спрашивает Лилиан, поглаживая Гриффина по спине.
Он отстраняется, вытирает слезы и улыбается ей.
— Я просто скучал по тебе, вот и все.
Она насмехается и растерянно оглядывает комнату.
— Ну, я никуда не уходила, – говорит она, возвращая взгляд к его глазам, — я все время была здесь.
Его нижняя губа и подбородок дрожат, но он заставляет себя улыбнуться и кивает. Она проводит морщинистой рукой по его щеке и нежно поглаживает, ласково глядя на него.
Я достаю из сумки фотоаппарат и быстро делаю снимок этого момента, зная, что он захочет запомнить его. Вспышка фотоаппарата привлекает ее внимание, и она смотрит на меня.
— Кто эта красотка? – спрашивает она, опуская руки на колени.
Гриффин встает и идет ко мне, благодарно улыбаясь, берет мою руку в свою и ведет к маме. Она усаживает меня на свободное место рядом с собой, и я присаживаюсь, улыбаясь ей мутными глазами.
— Ты тоже плачешь, милая девочка?
Я смеюсь, когда по моей щеке скатывается слеза.
— Простите, я просто очень счастлива сейчас.
Она обнимает меня, на удивление крепче, чем я ожидала, и гладит меня по волосам. Расслабляюсь в ее объятиях, и мы обнимаемся несколько мгновений, пока Гриффин подходит к своему отцу.
— Привет, пап, – говорит он, опускаясь на колени рядом с инвалидным креслом, но когда Дэвид ничего не отвечает, я вижу, что Гриффин заметно сдулся.
— О, тебе придется подождать, пока закончится это чертово соревнование. Каждый раз, когда он его смотрит, он настаивает, чтобы никто с ним не разговаривал, – уверяет Лилиан, отпуская меня.
— Что это за конкурс? – с любопытством спрашиваю я, глядя на экран и замечаю логотип «Сальтвотерских Шреддеров» на футболках некоторых серферов.
— Это первое в жизни соревнование моего сына, – говорит Дэвид, поворачиваясь и глядя на меня с гордой улыбкой, — он станет чемпионом по серфингу, когда вырастет.
Я встаю и иду к нему, прищурившись на телевизор, пока не нахожу молодого Гриффина. Его длинные волосы доходят до плеч, когда он рассекает волны.
— Это он, – восклицает Дэвид, указывая на Гриффина на экране телевизора.
— Похоже, вы им гордитесь, – отвечаю я, улыбаясь ему.
Он поворачивается и смотрит на меня, его лицо сияет.
— Конечно, горжусь, это же мой сын, я буду гордиться всем, что он решит сделать.
— Правда?
— Да, мэм. Обязательно передайте ему это, если когда-нибудь увидите его.
Мои губы снова начинают подрагивать.
— Обязательно, – шепчу я, глядя через его плечо на Гриффина, который грустно улыбается телевизору.
— Хватит об этом старике, – говорит Лилиан сзади нас, — посиди со мной.
Я смеюсь, проходя на свободное место рядом с ней, и Гриффин присоединяется к нам. Она роется в своей коробке с безделушками, доставая выцветшие и погнутые фотографии Гриффина в младенчестве.
— Вот этот мальчик, – говорит она, указывая на фотографию, — был нашим маленьким чудом. У меня не должно было быть детей, по словам врачей, я была бесплодна, но потом в конце сороковых я забеременела.
Она поднимает взгляд на Гриффина и снова ласково гладит его по щеке.
— Врачи говорили мне, что не стоит продолжать беременность из-за моего возраста, но я не послушала. Я знала, что этот ребенок должен был ходить по этой земле, и теперь посмотри на него. Маленькое чудо Божье, совсем взрослое.
Следующий час мы разговариваем о том, каким Гриффин был в детстве, и я рассказываю ей о своих родителях, когда она спрашивает. Она обнимает меня, когда я плачу, и держит за руку до конца моего рассказа. Рассказываю ей, как мы с Гриффином познакомились и каким засранцем он был, когда я впервые его увидела.
Она откидывает голову назад, смеясь так же, как Гриффин, и мне становится тепло на сердце, когда я вижу в ней его частички.
