Определённо, мне стоило прощупать почву в данном направлении.
- Иди пока к детям, я скоро накрою на стол, - проговорила, натянув на лицо улыбку.
А он, кажется, обнадежился. Будто решил в этот момент, что все будет так, как прежде…
Я заглянула в гостиную минут через десять. Увидела ровно ту картину, что и ожидала: дети играли сами по себе, а Саша – зависал в телефоне…
Впрочем, это мне сейчас и было нужно.
Метнувшись обратно на кухню, я сделала первое, что пришло на ум. Включила воду и, расшатав кран, заставила его буквально отвалиться. Он, в общем-то, давно уже барахлил, так что процесс казался вполне естественным…
Вода хлынула фонтаном, забрызгивая все вокруг себя. Я панически завизжала:
- Саша, скорее! Помоги! Нас заливает!
Муж ворвался в кухню почти мгновенно.
- Отойди! – скомандовал, подскакивая к раковине.
Я не заставила себя ждать. Выбежала из кухни – в гостиную, отыскала глазами смартфон мужа, который он второпях бросил на диване…
Не успев его заблокировать, как я на то и рассчитывала.
Не медля ни секунды, я быстро открыла один из его мессенджеров…
Нужное имя увидела сразу же – чат с ней висел сверху, среди последних переписок…
В первую очередь – я открыла медиафайлы. Не ошиблась…
От увиденного к горлу подкатила невыносимая тошнота. Там были фото: одно развратнее другого. Её, его, их. Фото, не оставляющие никакого сомнения в том, какие отношения были между моим мужем и бывшей подругой…
Хотелось отбросить от себя телефон, как нечто мерзкое и грязное. Но я знала, что эти фото отныне будут буквально выжжены у меня на сетчатке, клеймом отпечатаны в душе. И сколько бы лет ни прошло – десять, двадцать, пятьдесят – я не смогу этого забыть.
Руки тряслись, в ушах шумело. Вопреки желанию выкинуть телефон и больше никогда не видеть этой гадости, я только крепче сжала тонкий металлический корпус в руках…
Дышать. Дышать. Дышать…
- Насть! Принеси мои инструменты!
Голос мужа резко вывел меня из оцепенения. Картинка перед глазами прояснилась, мозг лихорадочно заработал…
Медлить нельзя! Я не знала, как это мне может пригодиться и зачем, но предпочла все же перестраховаться. Скринить и перекидывать себе всю эту галерею разврата, а потом ещё подчищать за собой следы у меня времени не было – в любой момент Саша мог зайти в комнату, не дождавшись меня на кухне.
- Секунду! Сейчас иду!
Я быстро нащупала в кармане свой телефон и сделала несколько снимков экрана мужа – самые смачные фото, от которых тошнило, несколько кадров их переписки, в которую сейчас не было времени вчитываться…
Наскоро сделав, что могла, я заблокировала Сашин телефон – пусть думает, что это произошло автоматически – и бросила его обратно на диван. После чего метнулась в прихожую, где муж хранил свой хозяйственный чемоданчик и побежала с ним на кухню.
- Держи.
- Чего так долго? – проворчал он в ответ вместо благодарности.
- Оттирала пятно, которое Лиза оставила на столе. Могло засохнуть.
- Ладно, - буркнул он в ответ и с хмурым видом принялся привинчивать на место кран. – Ну вот как ты так умудряешься вечно все ломать?
От этой претензии стало бесконечно смешно.
- А ты? – парировала с усмешкой.
Мой тон заставил его обернуться, посмотреть мне в лицо. И отвести глаза, словно нашкодившая собака.
А я продолжала:
- Ты правда думал, что если принёс мне цветы – то мы все забыли? Нет, Саша. Я даже не знаю, стоит ли вообще верить тому, что ты мне рассказал. Может, стоит у Кати спросить её версию, как думаешь?
Саша со злостью отбросил в сторону ключ, разве что чудом не расколотив этим действом плитку на полу.
Порывисто встал, уперев кулаки в бедра.
- Её версию ты уже слышала – тебе не хватило? Я вообще не понимаю тебя, Насть! Где твоё доверие? У нас же семья, дети! А ты готова сходу поверить какой-то девице, которая откровенно перед всеми жопой крутит!
Хотелось истерически рассмеяться от его претенциозных речей о доверии. Действительно, и где же оно? Видимо, оказалось погребено под пошлыми фотографиями и документами на квартиру, где не было имён наших детей!
Но всего этого говорить вслух я не стала. Не время.
- Эту девицу я знаю дольше, чем тебя. Она была моей подругой чуть ли не всю жизнь, - отозвалась глухо, с отвращением от него отворачиваясь.
