- Пожалуйста.
Несчастье уселся на пол перед пакетом, сжал в когтистой лапе банку и, орудуя, словно лодкой, своим языком, начал втягивать в себя ее содержимое. Глаза прищурил от удовольствия. До чего же восхитительно наглый звереныш!
Я наконец-то дошла до своего ужина, переросшего в завтрак. Сняла вертел. Пахнут рёбрышки невообразимо. И даже не страшно, что они остыли, все равно вкусные.
С наслаждением опустилась в огромное кресло, вытянула ноги вперёд. И, подозреваю, сама стала похожа на чупокабра благостным выражением лица.
- Видишь, мы не пожадничали, оставили тебе пару косточек. Я хотел ещё поделиться с тобой индюшкой. Но она так быстро исчезла во тьме моей пасти, проскользнула буквально, что я попросту не успел.
- Ключи.
- Не так быстро, - откупорил он вторую банку, - нужно как следует подготовиться. И потом, ты же не хочешь, чтобы Антон узнал нашу тайну?
- Не хочу. Кстати, в этом мире есть рабство?
- Есть. Каторжников продают и покупают при необходимости. Обычно для тяжёлой работы, изредка для любовных утех. Хочешь приобрести себе юного и прекрасного эльфа? - я чуть не подавилась.
- Нет, не хочу. Просто стало интересно, почему Антона все считают рабом.
- Ну, начнем с того, что он бродит по дому полуголым, спит на полу, выглядит странно. Волосы, опять же, острижены коротко. На теле есть шрамы от ран, и их ему не свели. Цепь на шее толщиной напоминает рабскую.
- Она золотая.
- Все по-разному украшают своих любимчиков. Мне ты тоже купила ошейник.
- Чтоб ты не сбежал.
- Не надейся! И даже не думай! Без меня у тебя пропадет все самое ценное!
- Что, например?
- Содержимое твоей морозилки.
В дом ворвался бандит, придерживая свои черные боксеры двумя руками, бодро пробежал до камина, резко согнулся, ножницы пролетели как раз у него над головой и опустились в футляр. Глухо хлопнула крышка.
- Бешеные! Еле ноги унес. Я не знал, что трогать нельзя. Уф. Жесть!
Чупокабр задумчиво облизнул банку.
- Я не говорил, что характер достается магическому предмету от того существа, которое первым возьмёт его в руки? Нет? Запамятовал. Теперь у нас не только сад стрижен будет, но и газон, и изгородь. Главное, воры не влезут.
- Чё он мяучит?
- Говорит, что хорошие у нас ножницы. Вас проводить?
- Не, я сам. Там это. Короче, постригли мы сад. Весь. Чистенько стало. Так я зайду на днях? С подарочками. Море у вас теплое. Мне понравилось.
- Заходите.
- Ага. Кофе можно выпить там, в квартире?
- Можно. Угощайтесь тем, что найдете.
- Ага. Дверь за собой я запру. У меня универсальный ключ был. Ко всем дверям подходит.
- Удобно.
- Очень. Особенно, когда надо что-то достать без спроса. Ну, чтоб хозяев не тревожить. Ну, так я пошел?
- Идите.
- Пока, Ильсидора. Был рад знакомству, твоя щетина - блеск. Чупик, гладить не буду, прости. Ты мне ещё в прошлый раз чуть руку не отхватил. Пока.
Чупокабр выручил глаза и, стоило только захлопнуться двери за гостем, ошалело спросил.
- Как он меня назвал?! Чупик?
- Тебе идёт. Колись, где ключи.
- Лучше ответь, что в этом доме чужим трогать просто в голову не придет? И что всегда под рукой.
- Полосочка над дверью. Пальцы можно прищемить. И туда ни один нормальный человек, кроме моей свекрови, не полезет.
- А ты с фантазией. Ещё варианты?
- Тут где-то была черепаха. Карл писал.
- Уже ближе.
- Цветочный горшок? Там тайник.
- Затейница.
- Говори уже.
- Помажь мне спинку сметаной.
- На солнышке обгорел? Больше ничего сделать не нужно?
- Злыдня. Шипы пересохли. Если открывать наживую, мне будет больно.
- Подожди, кого открывать?
- Шипы. Тайник в них. В каждом лежит по ключу от какой-нибудь двери.
- Это Карл над тобой так поиздевался? Просверлил дырки в шипиках?
- Чупокабры такими рождаются. Безусловная преданность хозяину, надёжные тайники, умение надевать на себя любой морок, верность во всем и всегда. До последней капли моей ядовитой крови, Анестейша, я буду уничтожать наших врагов. И никто не посмеет тронуть рукой твои богатства и сокровенные тайны.
