— Ну, нам нужно определить вес и рост ребенка, и я хочу использовать портативный регенерационный блок для Лизы, чтобы ей было удобнее, пока мы не сможем поместить ее в блок глубокой регенерации.
— Ты чувствуешь, что ей это нужно? Что представление каким-то образом повредило ей?
— Нет, но она только что родила ребенка торнианского размера, и ее тело будет болеть. Мы мало что можем с этим поделать на Земле, кроме как прописать обезболивающие препараты. Но у вас есть регенерационный блок, который значительно ускорит ее выздоровление.
Он понимающе кивнул.
— Встретимся в комнате через тридцать минут?
— Идеально. Это даст мне время принять душ и переодеться во что-нибудь более подходящее.
***
— Она невероятно красива, моя Лиза, как и ты. — Грим прижался лбом ко лбу своей королевы, когда они лежали бок о бок в своей постели, Адора жадно кормилась грудью своей матери. Она держала его палец в плену в своей крошечной ручке, хотя ее пальцы и наполовину не обхватили его.
Не было никаких сомнений, что его дочь была Вастери, не с ее бронзовым оттенком кожи, но в остальном все ее черты были от Лизы. У нее были идеально изогнутые брови и маленький узкий носик. Он только мельком увидел ее темные глаза, но Лиза сказала ему, что они, скорее всего, изменятся, когда она станет старше. Он надеялся, что они будут такими же красивыми золотисто-карими, как у его Лизы.
— Это поражает меня каждый раз, — пробормотала Лиза.
— Что поражает? — спросил он так же тихо.
— В один момент твои руки пусты, а в следующий ты держишь удивительное, живое, дышащее существо. Существо, к созданию которого ты приложил руку.
— Это не похоже ни на что, что я когда-либо испытывал раньше.
— С каждым так.
Следующие несколько минут они наблюдали, как их дочь поглощает свой первый прием пищи, пока, отпустив мать, она не зевнула и быстро не заснула.
Лиза тихо рассмеялась.
— Рождение — это тяжелая работа.
— Для вас обеих.
— Истина. — Ее улыбка превратилась в гримасу, когда она пошевелилась, ее натруженные, перенапряженные мышцы протестовали.
Грим заметил это и отодвинулся от нее.
— Тебе больно. Я позову Ребекку.
— Я в порядке.
— Ты не в порядке.
— Хорошо. Ладно, может быть, я немного преувеличиваю, но я хочу насладиться этим до того, как вмешается остальная вселенная.
— Этим?
— Ты, я и Адора. У нас никогда больше не будет такого момента, Грим. Жизнь будет вмешиваться. Нам придется совмещать ночные кормления, потребности Карли и Мики и наши обязанности как короля и королевы Люды. Так что я просто хочу наслаждаться этим еще немного, даже если это означает, что мне будет немного больно.
Грим осторожно опустился обратно и притянул их обеих ближе.
— Ты скажешь мне, если боль станет слишком сильной.
— Клянусь, — пробормотала она, глубже устраиваясь в его объятиях и закрывая глаза. Через несколько мгновений она уже спала, а через несколько минут Грим последовал за ней.
***
Ребекка тихонько постучала в закрытые двери покоев Грима и Лизы. Она не хотела беспокоить их, если они отдыхали, но ей действительно нужно было осмотреть ребенка, и она была уверена, что Лизе больно. Когда она взглянула на Хадара, он просто пожал плечами, и она подняла руку, чтобы постучать громче, когда взъерошенный Грим открыл дверь.
— Что? — прошептал он рычащим голосом.
— Мне нужно проверить ребенка и Лизу, — сказала ему Ребекка, нисколько не испугавшись.
— Впусти их, Грим, — раздался позади него приглушенный голос Лизы.
Грим открыл дверь пошире и отступил в сторону, чтобы они могли войти.
Лиза с трудом села на кровати, держа на руках спящего ребенка. Подбежав, Ребекка помогла ей.
— Спасибо.
— Как ты себя чувствуешь? Честно.
— Болит, — призналась Лиза.
— Я так и думала. — Ее взгляд переместился на ребенка. — Как она поела?
