— Вот так. Все лучше.

— Мы едем домой. — Деклан обнимает меня за плечи. Это движение напоминает мне о нашем поцелуе в церкви, от которого мои щеки горят только под фунтом косметики. Я надулась.

— Но почему?

— Ты пьяна.

— Это же свадьба! Наша свадьба! — Я изо всех сил пытаюсь сосредоточиться на трех головах Деклана. — Эй, почему ты не пьян? — Три его головы сливаются в одну сердитую версию.

— Потому что один из нас владеет собой. — Огрызается он.

— Это все Кэл виноват! — Выпаливаю я.

— Эй! — Кэл вскидывает руки.

— Он украл бутылку из бара. Я сам видел, как он ее взял. — Поддержал меня Роуэн.

Деклан указывает на Роуэна.

— Не заставляй меня начинать с тебя. — То, как они втроем взаимодействуют, заставляет меня поднять бровь в сторону Зары.

— Вот видишь. Я же говорила, что они никогда не ладят. — Зара улыбается.

— Она мне уже нравится. — Говорю я вслух, а не про себя.

— Пошли. — Огрызается Деклан.

— Не забудь написать мне! Мне нужны все детали. — Кричит Зара.

Я бросаю ей большой палец через плечо. Оказывается, она — единственный человек, кроме Кэла и Роуэна, кто знает обо всем этом обмане. Не то чтобы я сказала Деклану. Я почти уверена, что он убил бы Роуэна за то, что он так рискнул нашей большой тайной.

Деклан ведет меня к выходу из бального зала.

— Подожди! — кричит организатор свадьбы. — Ты еще не можешь идти! Мы даже букет не бросили!

Деклан испускает самый долгий вздох. Моя грудь вибрирует от сдерживаемого смеха. Он поворачивает меня к себе.

— Что в этом смешного?

— Ты ненавидишь каждую секунду этого.

— Мы что, теперь получаем удовольствие от недовольства друг друга?

— Как будто ты один из тех, кто может судить. Это твой любимый вид прелюдии. — Его покрасневшие щеки заставляют меня улыбнуться.

Одно очко за команду Айрис.

У Тати есть просьба ди-джея, чтобы все дамы собрались на танцполе для броска букета. Деклан держится за меня, как будто боится, что я могу упасть из-за своей неустойчивости. Я думаю, он делает это только потому, что хочет быть уверенным, что люди купятся на наш брак.

Вот и все, что я забыла о том, что он сказал в церкви.

Мама с понимающей улыбкой протягивает мне букет.

— Я держалась за него ради тебя.

— Ты самая лучшая мама на всем белом свете. — Она качает головой.

— Позаботься о моей девочке, Деклан. Постарайся уложить ее спать до того, как она войдет в фазу пьяного плача.

— Скажи мне, что она шутит, — приказывает он, когда мама уходит. Я хихикаю. — Трахни меня.

Я похлопываю его по щеке.

— Только во сне, мой милый муж.

— Ты что, сожгла сегодня все клетки своего мозга?

— Давай! — кричит женщина. — Продолжайте, вы двое!

Я поворачиваюсь к толпе спиной.

— Один. Два. Три! — Я запускаю букет над головой.

Я поворачиваюсь на каблуках и чуть не соскальзываю от спешки, только для того, чтобы Деклан поймал меня и притянул к своей твердой груди.

Твёрдая грудь? Ох. Может быть, ты все-таки пьяна.

Букет со шлепком падает в чьи-то распростертые объятия. Я не узнаю женщину, которая поймала его, но толпа вокруг нее визжит, пытаясь вцепиться в мой букет жадными руками.

— Наконец-то. — Деклан ведет нас к двери, прежде чем ди-джей объявляет, что настала очередь Деклана с поясом для подвязок.

Вот черт.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной.

Я ощетиниваюсь, когда он сжимает мое бедро. Кэл шлепает стодолларовую купюру в руку ди-джея, а Роуэн тащит стул на середину танцпола.

Кэл вальсирует, чтобы помочь мне сесть в кресло, не забывая о слоях кружев и тюля, кружащихся вокруг меня, как парашют.

— Осторожнее, Айрис, твой муж кусается.

Незаметный румянец разливается от моей головы до кончиков пальцев ног.

— Я ненавижу вас обоих. — Деклан переводит взгляд с Кэла на Роуэна.

По сигналу ди-джей играет самую чувственную песню, известную человеку. В моем животе в такт хлопают тысячи маленьких пузырьков шампанского, и все это время мое сердцебиение набирает скорость.

Деклан сгибает колено и устраивается в удобной позе передо мной. Его левая рука снова трясется, прежде чем он сжимает ее в кулак, точно так же, как это было раньше, когда все смотрели, как мы медленно танцуем.