- Хорошо… Так вот когда-то ваш Бог заскучал в одиночестве и решил сотворить себе компанию в виде людей. И вдохнул в них разум. Эксперимент удался, он даровал первым людям жизнь вечную и прочие радости, и стали они жить-поживать в Райских кущах. Некоторое время спустя разум люди использовали против своего создателя, устроили грехопадение и были изгнаны на Землю.
Вечной жизни они были лишены, но все же жили непозволительно долго, - Алтанай хмыкнул, почесал переносицу, - Впрочем, как-то эту тему я обсуждал с одним неутомимым исследователем, и он отверг божественный вклад в ветхозаветное долгожитие. Он считал, что люди тогда жили по 500 лет и дольше лишь потому, что атмосфера была более насыщена кислородом. Впрочем, причины это не слишком важны. Важно то, что именно тогда и выяснилось, что разум человеческий крайне хрупок и не долговечен.
Прошло совсем немного времени, и Землю уже населяли безумцы, ибо редкий разум мог пережить столетний рубеж в целости, а что уж говорить про пятьсот лет! Разум и душа неделимы и вечны, и тогда Господь решил оградить бракованные души от последующего перерождения и создал для них некий отстойник – тюрьму - куда они отправлялись коротать вечность. При этом Он стал аккуратно снижать длительность человеческой жизни, пока не добрался до нынешних семидесяти-восьмидесяти лет. Да и то, не каждый доживает до этих лет в здравом уме и трезвой памяти. И человечество страшно заблуждается, веруя, что после смерти душа восстанавливается. Нет, милые мои, коли умер человек в маразме, в маразме он и останется на веки вечные. И попадет в Мэдэ Угэй, чтобы не иметь возможности переродиться в новом теле и потащить свой искалеченный разум в новую жизнь.
- Но ведь…, - Дарья нахмурила брови, - Бывает же, что дети рождаются уже с нарушениями. Как насчет врожденных заболеваний психики?
- Это просто поломки, - отмахнулся Алтанай, - Так же, как человек может спятить и в двадцать, и в тридцать лет, он может спятить и в утробе матери, и до зачатия, ибо цикл жизни бесконечен и не имеет начала и конца, а разум, как я уже сказал, очень хрупок. Думаю, закончится все тем, что жизнь человеческая будет все укорачиваться, пока человек, как бракованный, неудачный эксперимент совсем не уйдет в прошлое. Возможно, после Господь создаст более удачную версию, как когда-то на заре истории хомо сапиенс вытеснил неандертальца. Я не утверждаю, что моя версия – это истина, но за свою жизнь я не слышал более логичной.
Алатанай замолчал, снова принявшись за чай, а Дарья изо всех сил пыталась осмыслить услышанное. Взгляд ее коснулся Машки, и она почувствовала легкий стыд. Лицо ее и поза изменились. Расхлябанность и кокетство ушли, сменившись обиженной, угрюмой задумчивостью. Она подобралась, грузно оперевшись предплечьями на широко расставленные колени и сосредоточенно надувала маслянисто блестящие губы. Косноязычный гомик вернулся. Если он сейчас заговорит…
Она тряхнула головой и быстро спросила:
- Но каким образом это связано с моей дочерью? Если я все правильно поняла, теперь эта толпа бракованных душ по очереди атакует ее. Но почему ее?
- Не толпа, вовсе нет. Лишь малая толика тех, что ушли совсем недавно и не успели затеряться в Мэдэ Угэй. Так скажем, находятся в очереди с конца, - Алтанай помолчал, - Кто-то – я подозреваю, что это был мой дед- продал смертным в свое время метод, как открывать двери в мир скорбных духом, и твоя дочь попала в число несчастных, кого выбрали стать ключом.
- Зачем вообще открывать туда дверь? – воскликнула Дарья, запутанная туманными байками и по неосторожности выведя «грустного педика» из мрачной задумчивости. Тот приподнял брови, обвел присутствующих мутным взором и забубнил: «Я любил его. Любил-любил. Вместе жить хотели. Хотели. Она не позволила, отправила сюда. Сука».
- Потому что там, к сожалению, находится источник если не вечной, то очень-очень долгой жизни.
Дарья, не веря своим ушам, уставилась на шамана. Тот кивнул.
- Мой дед первым нашел способ создать портал и добыть слезу. Правда, ценой собственного разума, ибо никто не может пройти через Мэдэ Угэй и остаться в здравом рассудке. Впрочем, дед оказался очень сильным и почти до самой смерти мог сам о себе заботиться. Думаем, он и передал посторонним «рецепт» - никто в здравом уме не стал бы делиться таким губительным знанием…
- Вы сказали, добыл слезу?... Что за слеза?
- Если доберешься к самому истоку Мэдэ Угэй, окажешься на коленях исполинского старца. Он настолько древен, что превратился в камень. Мы не знаем, как его звать на самом деле, но, следуя вашим библейским легендам, назвали Мафусаилом – непревзойденным долгожителем. Если он и не был первейшим постояльцем Мэдэ Угэй, то уж точно одним из первых. Единственное, что еще в нем живо – глаза, из которых без конца текут слезы страданий. Если собрать достаточное количество слезы, то будешь жить очень долго. Все хвори отступят. Насколько долго? У всех по-разному. Кому-то хватает одной «порции», а кому-то приходится ходить туда часто… Мой дед был там один раз, прожил сто пять лет и жил бы дольше, но утопился в Тунгуске. Уверен, что теперь он там же, бродит в пустошах.
- А вы? – Дарья сглотнула, - Вы ведь там тоже были?
- Я произвожу впечатление безумца? Нет, я там не был.
- Расскажете про свежий сосновый воздух, - она слабо улыбнулась.
- Нет. Не расскажу. Я принял слезу Мафусаила, но сам за ней не ходил. И сейчас я тебе все объясню более предметно…
…
- Тамнаргун, уведи ее к женщинам и попробуй накормить, - обратился Алтанай к внуку, и тот послушно взял бубнящую Мащку на руки и унес в поднявшуюся февральскую вьюгу.
- Зачем? – испугалась Дарья.
- Не бойся, - Алтанай достал жестяную коробочку с табаком и принялся скручивать папироску, - Я не знаю, насколько для них ценна эта информация и насколько некоторые из них в состоянии ей воспользоваться, но рисковать не хочу. Эвенкил однажды уже рискнули, доверив свои секреты посторонним.
- Воспользоваться? Для чего?
- Понятия не имею. Например… попробовать вернуться, - Шаман выпустил густое кольцо дыма и задумчиво наблюдал, как оно тает, - Ведь каждый мечтает переродиться… Даже безумец.
…
- Чтобы создать даже самый маленький портал, нужно много энергии. Чтобы удержать его в стабильном состоянии – эта энергия нужна постоянно. В свое время у нас был такой портал в глухой тайге неподалеку от падения метеорита, и мы использовали в качестве живых батарей добровольцев. Как правило, добровольцами вызывались старые, больные, или близкие больных, готовые пожертвовать собой, чтобы дать родным шанс. Паломник за слезой тоже жертвовал. Своим разумом и возможностью к перерождению. Пока однажды мы не нашли способ добывать слезу, не жертвуя паломником. Ибо ему нечем было жертвовать.
- Сумасшедшие?
- Сумасшедший в прямом смысле этого слова вряд ли способен был бы проделать такой путь и выполнить задание. Но человек с нарушениями психики – вполне. Был у нас в поселке один такой дурачок, который ходил за слезой чуть ни каждый месяц. И, честно говоря, хуже ему не стало.
- Разве…, - Дарья пожевала нижнюю губу, - Разве нельзя было ему самому принять эту слезу и выздороветь?
- Слеза лечит только тело. Поврежденный разум восстановлению не подлежит.
- Но как же тогда вы собираетесь вылечить мою дочь?! Из вашего рассказа я поняла, что для этого мне нужно пойти к Мафусаилу и принести слезу или… найти дурачка, который сделает это за меня. Разве нет?
- Нет, - шаман строго посмотрел на женщину, - Я уже несколько раз просил не перебивать меня. С твоими глупыми расспросами, мы просидим здесь до полуночи!
Дарья умолкла, исподлобья наблюдая за Алтанаем. Зачем ей все эти странные, похожие на выдумку, подробности?
- Заряд энергии в человеческом теле ограничен. А у больных и старых, он едва покрывает донышко, поэтому «батарейки» нам приходилось менять часто. Если из строя выходит некоторое (в зависимости от величины портала) количество, их необходимо менять. А у кого самый большой запас энергии? Правильно – у детей. Мы на это никогда не шли, но ваше племя ничем не гнушается. Живая цепочка человеческих тел держит портал открытым, если перегорит одна «лампочка» - не страшно, только нагрузка на соседей увеличится, если перегорит две и больше – портал закроется, и придется потратить гораздо больше жизней, чтобы его вновь открыть.
- Так вот что…, - Дарья прикусила было язык, но не удержалась и продолжила, - Значит, Машку использовали в качестве такой «батарейки»? Но почему она теперь…?
- Портал представляет собой некую субстанцию, в которую перетекают души жертв. Они… словом, представь несколько бутылок с разными жидкостями, которые опрокинули, и их содержимое разлилось и перемешалось. Насколько возможно отделить и собрать жидкости обратно по бутылкам? Кто бы ни решил разорвать цепь, вернув тебе дочь, он явно не знал о такой проблеме. Тело вон оно, - Алтанай неопределенно мотнул головой, - а ее сознание по-прежнему там.
- И как…? – Дарья сглотнула, не решаясь задать вопрос, с горечью и ужасом предчувствуя, каким будет ответ – никак.
- Думаю… теоретически это возможно. Но без шамана не обойтись. Если шаман силен духом и разумом, то вступив в цепь он не потеряется в портале и заодно сможет найти и вычленить сознание твоей дочери. И вернуть его в тело.
- А как же эти? Которые сейчас в ней? Они уйдут?
