– Как ты думаешь, он скоро очнется?
Было ясно и без имени, о ком я говорю. Астра пожала плечами:
– Уже нередко случалось, что мы с Ленноксом находили Люсифера окровавленным в подземельях – однако так ужасно, как сегодня, его еще никогда не хлестали.
Увидев испуганное выражение моего лица, Астра поспешно добавила:
– Но Люсифер очень силен. Поверь мне, если он захочет, то очнется.
Некоторое время мы снова сидели в тишине. Я смотрела на бесконечный танец алого пламени и надеялась – возможно, более пылко, чем сама того ожидала – на пробуждение Люсифера. Не обязательно в эту ночь, даже не обязательно завтра. Главное, чтобы он когда-нибудь снова открыл глаза и улыбнулся мне, как раньше. Чтобы он сказал, что с ним все в порядке. Чтобы я поцеловала его и сказала ему, как я счастлива рядом с ним.
Астра вырвала меня из исполненных надежды мыслей:
– Почему ты влюбилась в моего брата? Нет, понятно, конечно, пророчество и все такое – но, судя по тому, как ты на него смотришь, ты полюбила бы его и без волшебства, правда?
Я без колебаний кивнула:
– Он невероятен. Лучший воитель из тех, кого я знаю.
– Ты что, серьезно? – косо посмотрела на меня Астра. – Если тебе нужен воитель, ты могла взять себе кого угодно другого из Черного замка. Или, если на то пошло, из твоего собственного дворца.
Она была права. Для меня всегда было само собой разумеющимся, что я влюбилась именно в Люсифера – но почему? Почему не в Леннокса или не в какого-нибудь дворянского сына из Лунарии? Почему из всех юношей я выбрала именно Люсифера?
– Я думаю, – сказала я, – что он не такой жестокий, каким хочет казаться. Он всегда пытается выставить себя злодеем и негодяем, которого никто не может любить. Он – Властитель Тьмы, потомок самого Дьявола, неспособный творить добро, но это неправда. Человек, которого я встретила, – полная противоположность злу. Он дружелюбный, всегда поможет – а за людей, которые что-то для него значат, он готов пойти в огонь и в воду.
Астра молчала.
– Знаешь, – закончила я, – когда я смотрю Люсиферу в глаза, то вижу в них какой-то особый свет. Я не знаю, откуда он берется и что это означает – но всякий раз, когда я вижу этот свет, мне кажется, что я наконец дома. Что он – мой дом.
Никогда еще я не изливала так свою душу. Никому-никому, а тем более чужому мне человеку. Вероятно, мое признание прозвучало совершенно глупо – да и чего было ожидать от влюбленной девушки, каких в этом мире тысячи?..
И все же по какой-то необъяснимой причине Астра не стала отвечать на мои откровения язвительными комментариями.
– Он очнется, – просто сказала она.
– Почему ты так в этом уверена? – несколько раздраженно вскинула я брови.
– Повторяю – если он захочет, то очнется. А почему бы ему не захотеть вернуться к тебе? Ты – все то, о чем он когда-либо мечтал. Человек, понимающий его и принимающий его таким, каков он есть на самом деле.
На губах Астры заиграла грустная улыбка.
Этого я и в самом деле не ожидала. Весь день она выглядела такой крепкой, почти стальной – но та ее сторона, с которой она только что мне открылась, показывала совершенно иного человека.
И вдруг я поняла, почему она вообще подняла эту тему.
– А ты ведь тоже в кого-то влюблена! – воскликнула я.
– Что? – возмущенно фыркнула она. – Я? Влюблена? Уж точно не я! Любовь – это для слабаков!
А вот и старая Астра вернулась!
Я улыбнулась про себя. Возможно, в этот вечер я встретила девушку, которая могла бы стать мне куда лучшей подругой, чем это когда-либо удавалось Мадлен.
* * *
Когда и на следующее утро Люсифер все еще не пошевелился, Леннокс наконец убедил меня, что было бы разумнее с моей стороны поехать в Белый дворец. Вместо того чтобы сидеть здесь в надежде, что Люсифер наконец откроет хоть один глаз, мне стоило показаться брату и заверить его, что со мной все в порядке.
Итак, предварительно получив заверения от Леннокса, что в случае чего он немедленно пошлет мне почтового голубя, я поехала в Тонду. Теперь, стоя в королевской конюшне и расседлывая Аннабель, я готовилась выслушать нотацию от Леандера. Брат увидел, как я проезжала по двору, и теперь несся ко мне.
– Остаться на всю ночь вне дворца и ничего об этом не сообщить? – громогласно отругал он меня вместо приветствия. – Да о чем ты думала?
Нацепив на лицо невинное выражение, я посмотрела на него широко раскрытыми глазами:
– Как «ничего не сообщить»? Я ведь отправила тебе почтового голубя с письмом, что останусь у Генри! Мы разбили палатку и заночевали в лесу.
Леандер побагровел от гнева, а крошечные прожилки на его лбу запульсировали. Я не знала, как долго у меня хватит духу лгать ему в лицо. Мне было ужасно неприятно заставлять брата снова и снова не спать ночами. Он ведь желал мне только добра!
– Твое сообщение до меня, как видишь, не дошло! – выкрикнул он. – А ночевать в лесу совершенно безответственно! Разве ты не знаешь, насколько это опасно?
Я собралась было ответить, как вдруг позади нас раздался журчащий голос.
– Насколько опасно что? – заговорщицки проворковала Тесса с притворной озабоченностью.
Я бросила на Леандера предупреждающий взгляд.
– Чтобы не возвращаться домой в темноте, Тара осталась ночевать в лесу со своим Генри, – быстро нашелся брат. – И это очень опасно! Подумай обо всех диких животных, выходящих по ночам охотиться!
Я благодарно кивнула ему.
– И вправду опасно. Мы ведь не хотим, чтобы тебя съел волк, сестричка! – прощебетала Тесса, но ее резкий взгляд сказал мне ровно обратное. – Кстати, мама хочет тебя видеть ровно в десять. Это через пятнадцать минут. На твоем месте я бы переоделась! – и она с отвращением указала на мой наряд для верховой езды. – Ты в этом рубище почти на мальчика похожа. И как только Генри это терпит?
