Он не договорил, потому что я схватила его за рубаху, притянула к себе и закрыла ему рот поцелуем.
Возможно, мы и были заточены в вонючую холодную камеру без капли романтики, но это ничего не меняло в произнесенных Люсифером словах. Это было самое приятное (и первое) признание в любви, когда-либо полученное мною. Не имело никакого значения, насколько мы пропахли, устали или оголодали.
Я люблю тебя.
Эти слова эхом отдавались в моей голове.
Я знала это. Всегда знала. Я знала с момента нашего самого первого поцелуя, что Люсифер чувствовал ко мне. Я видела это в его взглядах, слышала в его словах, ощущала в его прикосновениях. Но услышать это из его собственных уст… Нет, это было совсем другое!
Он любил меня!
У меня закружилась голова.
Наверное, мне следовало ответить: «Я тоже тебя люблю», потому что и я чувствовала к нему то же самое – но в тот момент поцелуй показался мне лучшим ответом. Что-то подсказывало мне, что скоро настанет и мой черед сказать ему о своей любви – но не здесь. Не в этой вонючей дыре. В другом месте, в другое время. В самое ближайшее время.
Люсифер немедленно ответил на мой поцелуй, а руки его коснулись моей шеи. Я же, со своей стороны, просунула пальцы под его рубаху и почувствовала зубцы талисмана удачи, который когда-то ему подарила.
В следующее мгновение мы уже лежали на нарах. Губы Люсифера были все еще прижаты к моим, и в его поцелуе было что-то дикое и требовательное. Руки его скользнули по моей спине к талии и притянули меня еще ближе. Я тоже прижалась к нему, чтобы нас больше ни разделяло ни доли дюйма. Теперь не было места безнадежности, сомнениям или страху. Не было места вообще ничему, кроме любви и страсти.
Люсифер, казалось, смотрел на вещи так же, как и я. В следующее мгновение он ткнулся языком мне в зубы. Я со стоном приоткрыла рот.
– Ш-ш-ш, – шикнул он на меня с веселым огоньком в глазах. Это была просьба? Или требование?
О, не волнуйся, Люсифер, с твоих губ еще сорвется не один стон!
Ухмыляясь, я скользнула руками по его животу. Руки остановились на поясе. Пока я расстегивала пряжку его ремня, Люсифер стянул мою тунику через голову, прежде чем снова прижаться ко мне и продолжить меня целовать, свободно – и в то же время немного задумчиво.
В следующий момент в мире не осталось никого и ничего, кроме нас двоих.
Ни подземелья, ни забот, ни лютого холода.
Одни только мы.
* * *
Сквозь маленькое окошко камеры пробивалось утро. Если присмотреться повнимательнее, можно было различить его яркие цвета. Проникая сквозь решетку, они превращали место нашего заточения в чуть более приятное. В розово-оранжевом свете стали видны мельчайшие частички пыли, плывшие по камере, словно крошечные эльфы.
– Видишь пылинки? – прошептала я Люсиферу. Моя голова покоилась на его обнаженной груди, а его теплые руки обвивали меня сзади за талию.
– Вижу. Красиво, – коснулись его губы моего уха. Я улыбнулась про себя.
Когда солнце полностью взошло, а бесцветный дневной свет заставил нашу камеру казаться немного светлее, мы наконец схватили грязную одежду и оделись.
Вскоре послышались шаги. Аван!
Король опять молча принес нам еду. Между ним и Люсифером состоялась обычная дуэль взглядов, а затем Аван вновь исчез, так и не произнеся ни слова.
Я начала задаваться вопросом, почему он не запер нас с Люсифером в двух отдельных камерах. Может, он решил, что мы сойдем с ума и начнем друг с другом ссориться? Что ж, было очевидно, что последние несколько лет он провел в этом холодном и бездушном замке, вместо того чтобы заботиться о собственной дочери. Он меня совершенно не знал. Возможно, однажды это даст мне решающее преимущество.
– Так что? – спросила я Люсифера, когда дверь наверху винтовой лестницы с глухим стуком захлопнулась. – Сможешь наконец научить меня своему гениальному методу ведения боя?
– Конечно, смогу! – В уголках его рта появилась озорная улыбка.
Чуть позже мы встали друг напротив друга в боевую стойку, и Люсифер начал свой урок:
– Чтобы победить противника, ты должна забыть о собственных любимых боевых приемах и полностью подстроиться под него. Тебе следует обращать внимание на любую мелочь. Правша он или левша? Какое у него оружие? Любит он атаковать или же защищаться и делать редкие выпады? С какой стороны он обычно заходит? С какой ноги начинает выпад? Как он защищается? Какие уловки у него припасены в рукаве?
Все это тебе надлежит запомнить. Тогда, по сути дела, ты начинаешь сражаться вместе со своим противником, а не против него. Ты подстраиваешься под него. Если он левша, ты сражаешься левой рукой; если он переносит вес на правую ногу, ты делаешь то же самое, и так далее. Ты полностью отзеркаливаешь его приемы. В какой-то момент ему начнет казаться, что он сражается против самого себя, и он занервничает. Он будет дергаться все больше и больше, пока в какой-то момент внимание его не ослабнет. Ты же тем временем получишь возможность изучить его и найти его уязвимые места.
И вон он, твой шанс! В тот момент, когда он этого совсем не ожидает, ты снова возвращаешься к собственным любимым приемам – и тогда с ним покончено. Все поняла?
Усмехнувшись, я кивнула. Такой метод звучал очень по-люсиферовски. Он был опасным, хорошо продуманным и весьма коварным. Просто гениальным!
– Тогда давай попробуем, – сказал он. Я снова кивнула, на этот раз энергично.
Вместо того чтобы занять свое обычное исходное положение – согнутые колени, туловище чуть наклонено вперед, кулаки прижаты к лицу, – я наблюдала за Люсифером. Он стоял на месте почти спокойно, но я видела, как напряглись его мускулы. Его руки были сжаты в кулаки под заросшим щетиной подбородком.
Я отзеркалила его стойку, и мы начали, кружась друг подле друга, играть в кошки-мышки. Теперь нам предстояло выяснить, какие роли нам уготованы в этой игре.
Я пыталась запоминать каждую деталь движений Люсифера и во всем ему подражать – его кажущейся расслабленной позе, при которой каждый мускул был все равно напряжен, его скрещенным шагам, его правому кулаку, который он выставил чуть впереди левого. В следующее мгновение правая рука его вылетела вперед – и, если бы я не предвидела этот удар в подбородок, то наверняка не уклонилась бы вовремя. Люсифер был быстр, агрессивен и ловок, как хищник. Но если он мог так действовать, то могла и я.
Мой правый кулак был молниеносно выброшен вперед, но промахнулся на пару дюймов. Люсифер мгновенно уклонился в сторону – совсем чуть-чуть, не больше необходимого, чтобы не слишком расходовать силы. Я одобрительно кивнула. Теперь снова настала его очередь – и, когда он снова выбросил кулак, я чуть отвернула голову вправо, чтобы избежать столкновения. Надо сказать, такая тактика ведения боя была очень выматывающей, но и чрезвычайно эффективной.
Некоторое время мы продолжали этот безобидный, казавшийся бесконечным танец. Я заметила, как Люсифер успокоился, стал расслабляться… и вот он, мой шанс!
Ни секунды не колеблясь, я нанесла отвлекающий удар в живот, которого Люсифер с трудом избежал, а затем вперед вылетел мой кулак. Как я тебя сделала!..
Левая рука Люсифера внезапно встала у меня на пути, блокируя удар – но откуда?.. Откуда?..
На мгновение я потеряла нить боя, замешкалась… и в следующее мгновение Люсифер захватил мою шею в замок. Я проиграла.
– Похоже, ты забыла два самых важных урока, – прошептал Люсифер мне на ухо, прежде чем отпустить. – Во-первых, никогда не позволяй противнику тебя одурачить. Во-вторых, никогда не пренебрегай защитой.
Чуть помахивая руками и ногами, я благодарно кивнула ему. Значит, он лишь изобразил расслабленность и невнимание, а затем обратил мою предсказуемую атаку против меня самой.
Люсифер был хорош. Чертовски хорош. Но это не значило, что у меня не было против него никаких шансов. Не зря я столько лет тренировалась с братом.
Я вернулась в свой угол камеры.
– Давай еще раз, – снова вызвала я его на бой. Я решила сражаться до тех пор, пока наконец не смогу его победить.
* * *
Несмотря на заточение, мое восемнадцатилетие было более терпимым, чем все остальные дни. Тренировка с Люсифером отвлекла меня от холода, вони и голода. Ему удавалось создать у меня даже в этом самом ужасном месте некоторое чувство защищенности. Мы тренировались до самого вечера, и, наконец, мне даже пару раз удалось его победить. После этого я с легкой улыбкой на лице заснула в его объятиях.
Но в память мне особенно врезался не мой день рождения, а день, последовавший за ним.
День нашего побега.
Было раннее утро, и солнце еще не взошло, когда Люсифер меня разбудил.
– Что происходит? – сонно потерла я глаза.
