Он был жив.
– Мы сделали это, – сказала я. – Ты сделал это.
Он был жив. Люсифер был жив!
Он остался в живых. Он был цел и невредим.
А пророчество оказалось посрамлено.
Прежде чем Люсифер успел что-либо ответить, подошли Леннокс и Астра. Они тоже выглядели бесконечно счастливыми. Я никогда раньше не видела улыбки на лице Астры, но теперь она сияла. Улыбка сделала ее совсем юной – и, можно даже сказать, превратила в настоящую красавицу.
Леннокс, наклоняясь к своему лучшему другу и помогая ему сесть, смеялся и плакал одновременно. Я тоже не могла перестать улыбаться. Мои руки были в крови, и я никогда еще не чувствовала себя столь вымотанной, как после этой битвы, – но все это не имело значения.
Люсифер остался жив. Астра и Леннокс остались живы. Наши враги были разбиты.
– Пойди помоги брату, – велела мне Астра и указала пальцем налево, туда, где Леандер как раз собирался связать двух вражеских солдат.
– Ты уверена, что я могу оставить его одного? – на всякий случай спросила я и бросила озабоченный взгляд на Люсифера, который теперь медленно поднимался на ноги.
– Он не один, – твердо кивнула Астра. – Мы о нем позаботимся. Пойди помоги брату.
Вздохнув, я встала – но на мгновение заколебалась, снова обернувшись к Люсиферу.
Всего лишь на мгновение.
И это мгновение нерешительности стало третьей моей судьбоносной ошибкой в этот треклятый день.
Когда я наконец повернулась к Леандеру, то внезапно увидела серебряную вспышку в голенище сапога одного из солдат. Кинжал!
Леандер не обращал на этого солдата никакого внимания; он был слишком занят связыванием другого, который извивался и всячески сопротивлялся. Я же была слишком далеко, чтобы крикнуть и предупредить его; кроме того, это еще сильнее бы его отвлекло. Бросать нож или звезду было бы слишком рискованно, да и не было у меня больше ни ножа, ни звезды – все свое оружие, кроме меча, я потратила в бою. Ах, как я пожалела в этот момент, что не взяла с собою лук со стрелами!..
У меня не оставалось выбора, кроме как бежать – а вернее, ковылять – к брату, надеясь оказаться рядом с ним быстрее вражеского солдата. Но удача уже во второй раз за сегодня оказалась не на моей стороне. Я беспомощно смотрела, как солдат тянется за кинжалом и как на глазах разбиваются все мои надежды. Я медленно ковыляла в сторону Леандера, словно пробираясь через болото, а события развивались слишком стремительно.
Трансакийский солдат даже не дал Леандеру возможности защититься. Он не оставил брату и шанса на честную борьбу, а вонзил лезвие ему в спину, как последний трус.
Я с ужасом смотрела, как рухнул на землю мой брат. Приглушенный крик сорвался с моих губ, и я, стиснув зубы и все еще прихрамывая, бросилась вперед со всей прытью, на которую была способна.
Наконец добравшись до Леандера, я поняла, что опоздала.
Острие кинжала торчало из его живота. Лезвие наверняка поразило жизненно важные органы.
Леандер лежал на боку и смотрел на меня стекленеющими глазами. Его губы двигались, но с них не слетало ни звука. Страх на его лице показался мне даже хуже, чем его смертельная кровоточащая рана.
Гнев охватил меня настолько внезапно, что солдату, поступившему так с моим братом, я не оставила ни малейшего шанса, как он сам не дал шанса и Леандеру. В мгновение ока обнажив свой меч, я обрушила его на пленника с такой силой, о наличии которой у себя даже не подозревала. Его голова отлетела на несколько ярдов в сторону.
Отвернувшись от обезглавленного, я упала на землю рядом с Леандером. Тело брата содрогнулось, и он закашлялся кровью.
В отчаянии я прижала руки к его ране – но, конечно же, напрасно. Кинжал не пронзил ему сердце, но я и без того знала, что долго ему не протянуть.
Я только что почти потеряла Люсифера, а теперь умирает мой брат? Мой любимый брат, который не мог заснуть, когда я вечером не возвращалась в Белый дворец? Который заботился обо мне, как любящий отец, принимал все мои решения и прощал мне мою ложь?
Мне казалось, что я попала в ужасную ловушку.
– Целителя! – взревела я. – Целителя сюда!
Но было слишком поздно. Леандера было уже не спасти.
Осознание этого поразило меня в тот момент, когда на устах его появилась слабая любящая улыбка, и с них сорвались два последних, еле слышных, слова:
– Будь… сильной.
Затем его тело обмякло у меня на руках, и его добрые сине-зеленые глаза безжизненно уставились на меня.
Нет, он не мог умереть. Не мог!
Не так. Не здесь. Не сейчас.
Это было совершенно неправильно. Я не готова была с этим смириться.
Леандер, который годами учил меня всем мыслимым и немыслимым боевым навыкам, был теперь просто убит ударом кинжала в спину? Немыслимо!
Но именно это и произошло.
– Нет, – слабо выдохнула я, и слезы вновь потекли из уголков глаз. – Не-е-ет!
Мой крик был настолько громким, что его наверняка услышали и в самой Тонде. Солдаты смотрели на меня. Мне было все равно.
Я закричала во второй раз. Крик мой даже заглушил гром, который в этот момент загремел над полем брани. Затем, зарыдав, я рухнула на безжизненное тело брата.
