– Я не трус, – мрачно оповестил меня портной. – Однажды я семерых одним махом убил…
Кошмар. Я закатила глаза.
– Мух, – заметила устало. – Это были мухи. Если можно, побыстрее, пожалуйста. Свадьба уже завтра. И да, я – трусиха. Я очень боюсь опоздать.
Храбрый портняжка начал закутывать меня в ткани, прикалывая их то тут, то там булавкой. Я терпела. Странно, но он не воспринимался мной как мужчина, и панической атаки не было. Меня больше беспокоили странные оговорки Бертрана. Что значит «обычно»? Я всегда считала, что у отца Белоснежки было только две жены: мать любимой дочурки и Злая королева. Но Злая королева – это я. А про одну-единственную женщину не говорят «обычно». И про две не говорят…
Словно услышав мои тревожные мысли, в комнату вошёл Его величество Анри.
– Я нигде не мог найти тебя, – угрюмо заметил он. – И слуги тебя не нашли.
– Люблю читать, – я кивнула на томик по истории Эрталии. – Очень. Вы же разрешили мне посещать библиотеку…
– А. И ты прямо так, в туфельках, ходила через снег? Промокла, должно быть?
Пожаловаться на Бертрана? Я поколебалась. С одной стороны – очень подходящее время. Пусть король сам разберётся со своим наглым племянником. А с другой… Я не могла предугадать, как этот мужчина воспримет мою жалобу. Есть такой типаж, для которого, чтобы ни случилось, всегда виновата во всём женщина. Даже если её изнасилуют, она всё равно останется виновной: не сопротивлялась, как нужно, носила не тот фасон одежды, смотрела не так… Да неважно что, просто виновата в том лишь, что она – женщина.
И я удержалась.
– Да, немного. Но зато книга такая интересная попалась!
Я кожей почувствовала на себе его давящий взгляд.
– Кто тебя позвал на примерку?
Голос был мягким, вопрос прозвучал равнодушно – обычное любопытство, но отчего тогда моё горло сдавил спазм?
– Сама. Взяла книгу и решила вернуться. Вы же предупредили, что будет портной и…
Я – лгу? Странно. Зачем? Сама не понимаю, но что-то во всём происходящем пугает меня. Есть что-то странное в этом мужчине.
– Умница. Такая понятливая!
Он подошёл и коснулся губами моего лба. Я постаралась удержать дрожь.
– Ты не спускалась вниз? – мягкий шёпот защекотал моё ухо.
– А там тоже библиотека? – невинно уточнила я. – Какие-то запрещённые книги?
– М-м… да. Там тоже библиотека. И да, запрещённые книги. Очень неприличного содержания.
Не только я тут врунишка. Я потупилась. Жаль, не умею краснеть по заказу.
– Думаю, мне хватит верхней библиотеки… Там столько всего интересного!
– Хватит, – согласился король. – Я буду знать, где тебя искать в следующий раз.
«Не надо меня искать!» – чуть не взвыла я. Почему меня так трясёт рядом с ним? Вот вроде руки распускает Бертран, а король Анри ведёт себя прилично, не тискает, не смотрит характерным раздевающим взглядом, но отчего-то именно с ним мне особенно не по себе. Что не так-то? Почему в каждом его слове, даже совершенно нейтральном, мне слышится угроза? Мужик, вообще-то, планирует меня замуж взять. Вроде нормальное такое желание…
Нет. Не нормальное. Вообще противоестественно жениться на первой встречной. Тем более, он вообще не задавал мне вопросов: кто я, откуда… Задавал, но… Ответов ведь так и не получил. И ему – плевать?
В голову пришла неожиданная мысль.
– Ваше величество, – прошептала я, – должна признаться вам… Я всё хотела, но случая не было…
Голубые глаза пронзили меня пристальным взглядом.
– Конечно, моя девочка, – прошептал король низким и чуть вибрирующим голосом. – Я слушаю тебя.
Он бросил тяжёлый взгляд на портняжку, и тот поспешил покинуть мою комнату, унося с собой целый ворох тканей.
– Я – не девственница.
Почему я не могу поднять глаз? Как будто стыжусь. Но нет! Нет же! Мне не стыдно и вообще не должно быть!
Воцарилось молчание. Тяжёлое. Давящее. Я не выдержала и всё же заглянула в лицо мужчины. Он явно этого ждал.
– Почему?
В его глазах не было осуждения или презрения. Лишь внимание. Хищное и непонятное.
Ну и что ответить на это? Потому что в моем мире так принято? И вообще девственность после двадцати считается чем-то постыдным и подозрительным? Это будет ложь. Опасная ложь.
Потому что меня… изнасиловали? Вот это – правда. Но только… А вдруг и здесь: «сука не захочет – кобель не вскочит»? Почему-то мне казалось, что я снова останусь виноватой. В моём мире много говорят о виктимблейминге, но большинство людей всё равно презрительно кривят губы и всё равно скажут: «порядочных девушек не насилуют». А некоторые даже хмыкнут и отпустят анекдот на тему, что, дескать, кому-то повезло…
Нет, об этом рассказывать нельзя. Уж в мире, где у женщины и вовсе прав никаких нет, не стоит пытаться искать сочувствия.
– Я – вдова, – «призналась» я, вновь потупившись.
