Когда мы ворвались в спальню Белоснежки, девочка уже не спала. Бледнее простыней, она, встав на кровати, расширенными от ужаса глазами смотрела на нас. Мне захотелось подбежать, обнять её, закрыть собой, но… Я не сдвинулась с места.
– Ваше высочество, – Румпель вышел вперёд, – вы арестованы за покушение на жизнь королевы.
Белоснежка бросила на него отчаянный взгляд. Спрыгнула с кровати, прямо так, в кружевной длинной сорочке.
– Капитан! – нежный голосок дрожал от напряжения. – Вы меня предали? Вы на стороне убийцы моего отца?
В больших, синих глазах девочки заблестели слёзы. Бедняжка! Да, она, конечно, успела натворить дел, но… ребёнок же. Я закусила губу, чтобы не расплакаться.
– Ваше высочество, – Румпель не стал отвечать на вопрос, – Её величество милостиво позволяет вам оставаться в собственной комнате. Всё необходимое для жизни вам принесут слуги. Вы не должны покидать покои.
Белоснежка закрыла глаза, всхлипнула. Закусила дрожащую губу. Затем снова открыла ресницы, бросила отчаянный взгляд на Бертрана.
– Кузен! Неужели и вы не заступитесь за меня?
– Снежка, – выдохнул Кот, – я бы с радостью, но… Очень уж не хочется расставаться с головой. Она у меня одна.
– Я тебя помилую…
– Давай лучше я тебя?
– Предатель! – девочка подошла к нам, вздёрнула голову. Чёрные волосы смолой стекали по плечам, красиво переливаясь. – Стража! Вы должны мне служить. Я – законная дочь…
– Уверена? – насмешливо переспросил Румпель, и улыбнулся, обнажая клыки. – Уверена, что законная?
– Как ты смеешь?!
Белоснежка вспыхнула от ярости.
– Принцесса, – продолжил капитан железным голосом, – вам не остаётся иного выхода, кроме как покориться своей участи. Королева милостива и не помнит зла. Вам нужно всего лишь принести ей присягу.
Обернулся к страже:
– Слава милосердной королеве!
– Слава! – взревела стража.
– А теперь идите в подвал и угощайтесь. Доброта королевы безгранична. Ульдар и Эльдар, вы на часах. В двери не входить, в дверь никого не пускать. Отвечаете за принцессу головой. С узницей не разговаривать.
– Я приказываю…
Румпель обернулся, смерил девочку надменным взглядом.
– Сейчас приказывает королева. И я. А вы, принцесса, будьте хорошей, покладистой девочкой.
Она прямо взглянула в его глаза, сдвинув тонкие чёрные брови. В её глазах было что угодно, только не смирение.
– Я вам это припомню, капитан, – прошипела Белоснежка, привстав на цыпочки. – Вы будете жалеть об этом…
– Уже. Уже жалею, девочка.
Он наклонился к ней, едва ли не пополам сложив долговязую фигуру. И мне показалось, что зрачок его снова стал вертикальным.
– Жалею, что нельзя вам просто взять и заткнуть горло. И желательно свинцом.
Резко распрямился, наклонил голову – поклон мне, развернулся и вышел. Стражники так же покинули место преступления. И что, всё вот так… просто?
– Белоснежка, – мягко позвала я. – Я не убивала твоего отца. Но я обязательно выясню, кто это сделал. Не бойся, я…
Принцесса резко отвернулась и отошла к окну. Даже её прямая спина выражала игнор.
– Пошли, – Бертран потянул меня за руку, – дай ей возможность остыть и подумать.
Мы вернулись обратно в коридор второго этажа, повернули от лестницы в другую сторону. Комнаты здесь были не менее нарядны, но в отделке использовалось больше холодных тонов: синий, зелёный, фиолетовый, серый…
– Покои короля?
– Да. Теперь твои. Можешь всё переделать под свой вкус.
– Не хочу. Хочу домой, Кот.
Он прижал меня к себе, потёрся о волосы, разве что не мурлыкая. А я вдруг подумала: а что будет с ним, когда я вернусь домой? Если я исчезну, то королевой снова станет Белоснежка, а она… вряд ли простит Коту заговор против себя…
И я вдруг поняла, что Бертран тоже понимает это. Он знал об этом с самого начала этого самого заговора.
Чуть отстранившись, я заглянула в его потемневшие глаза.
– Бертран… А что будет с тобой?
