— Ты очень загадочный сегодня.

— А ты очень сексуальная.

Разгладив складки платья, я качаю головой.

— Ладно. Вот сейчас вышло неплохо, — хвалю его.

— Я согласен. Есть ещё порох в пороховницах, да? — спрашивает Дима, довольный собой.

— Не кокетничай.

— Я кокетничаю? — возражает он. — Что за чушь? Мужчины не умеют кокетничать.

— А что вы тогда умеете?

— Мы заигрываем, позируем, красуемся, — перечисляет Дима.

— Вот сейчас, да, ты красуешься, — соглашаюсь с ним. — А до этого, определённо, кокетничал.

— Черт возьми… — Дима притворно вздыхает. — Ну и как мне теперь с этим жить?

— Уверена, ты справишься.

— Ты хочешь меня? — осведомляется Дима уже совсем другим тоном.

— Что? — опасаюсь, что мне не то послышалось.

— Простой вопрос. Ты меня хочешь? — повторяет муж.

— Сейчас или… в принципе? — уточняю у него.

— Сейчас. И в принципе.

Я не собираюсь ему отвечать.

— Дим, ты же не думаешь, что мы будем спать друг с другом?

— Конечно же думаю. Как рядом с тобой можно об этом не думать?

— Но мы не можем…

— Почему?

— Ты знаешь, почему. Это только все усложнит.

— Да и пусть… Сложнее, чем есть, уже не будет… Но все же только от нас зависит.

Я паникую, потому что его слова не вызывают у меня никакого протеста. И нужно что-то с этим делать. Услышав по радио незнакомую песню, я делаю погромче.

— Моя любимая.

— С каких это пор? — недоумевает Дима.

— Вот с этих, — даю ему понять, что не собираюсь обсуждать с ним секс.

— Ленка… — Дима убавляет громкость и смотрит на меня.

— Ш-ш-ш… — касаясь пальцем губ, мотаю головой.

— Здесь очень уютно. Все новое, — говорит Лена, приподнимая угол белоснежного одеяла.

Ткань мягко шуршит в ее пальцах.

— Они совсем недавно открылись, — сообщаю я, вставая в дверном проеме. — Представляешь, в ленте случайно рекламу увидел и подумал, тебе должно понравиться.

Лена окидывает взглядом крошечную спальню, большую часть которой занимает двуспальная кровать. Между кроватью и стеной, в самом углу, зажат круглый прикроватный столик на трех ножках. На полу ламинат и ковер со скандинавским орнаментом. Помещение спальни едва превышает размеры кровати, но при этом здесь не тесно. Все дело в панорамном окне во всю стену — такое ощущение, словно ты находишься в лесу. На смежной стене тоже имеется прямоугольное окно, оборудованное москиткой. Я тянусь к нему и открываю, чтобы впустить в комнату лесной воздух.

— Да, — удовлетворенно вздыхает Лена, глядя в окно. — Представляю, как тут классно осенью. Или зимой в снегопад.

— Намек понял. Проведем здесь с детьми новогодние праздники.

— Думаю, вряд ли получится, — мягко замечает жена.

— Это почему?

— Ты сам знаешь.

— Не-а, ничего на ум не приходит… — продолжаю строить из себя дебила.

— Я буду тут ночевать. Ляжешь на диване? — Лена имеет в виду другую комнату, объединяющую сразу прихожую, кухню и гостиную.

— Конечно, — пожимаю плечами. — Без проблем.

Я снова лгу.

Я собираюсь спать с ней, в это самой постели с видом на сосновый лес. И проснуться я собираюсь тоже рядом с Леной.

— Чем займемся? — спрашивает она, опуская на кровать свою пляжную сумку.

— Если хочешь, пойдем искупаемся?

— Давай. Мне нужно переодеться, — Лена оглядывается на меня, взглядом намекая, чтобы я выметался.

— Хорошо, — я подхожу к окну. — Только опущу жалюзи.

— Не надо. Здесь же никого нет.

— Ну ладно.