— Одумайся, Янчевская! — Вера продолжает свои наставления. — Одумайся, пока не поздно!
— Ой, все, дорогая, — перебиваю ее, — не капай мне на мозги, и так тошно. Лучше дай мне сюда Машку.
Довлатова печально вздыхает, а затем зовет мою дочку:
— Маша, мама звонит!
Я недолго разговариваю с дочерью, напоминая ей о том, как следует вести себя в гостях. Машка торопится побыстрее со мной распрощаться, чтобы вернуться к Ксюше досматривать мультфильм.
А потом на террасу выходит Дима, уже в домашней одежде, вернее, только в светло-серых льняных штанах с завязками. Должно быть, он попал в дом через гараж, как часто делает, но я даже не слышала, что подъехала машина, как поднимались и опускались ворота — настолько была увлечена разговором с Довлатовой.
— Привет, — говорит он. — Проветриваетесь?
— Привет, — мой взгляд мечется по его голой груди и спускается вниз по дорожке из темных волосков. Мне не дает покоя мысль, что под штанами у него нет белья.
Да. Сто процентов.
Я тут же встряхиваю себя и с независимым видом тянусь за книгой.
После двадцатиминутного молчания на террасе мы возвращаемся в дом и усаживаем пацанов в стулья для кормления.
Миссия у нас непростая — накормить сыновей творогом. Только, если у Лены ещё как-то получается засунуть Степке в рот несколько ложек, то я лишь размазываю творог Тихону по губам. В итоге Лена быстро кормит Степу, а потом и Тишке умудряется впихнуть в рот свой творог.
— Ужинать будешь? Правда все уже остыло, — спрашивает Лена, когда с вечерней кормежкой парней покончено.
— Да, позже, я сам разогрею.
— Ладно.
Я наблюдаю за Леной, пока она вытирает пацанам рты салфетками, а столы — тряпкой. Светло-каштановые волосы жены собраны наверху, спина изогнута, а аппетитная попка покачивается в такт ее движениям в нескольких сантиметрах от меня.
Я вспоминаю о том, что говорила Вера…
У Лены есть вибратор.
Знаю, это нормально, Лена взрослая женщина и конечно ей периодически необходима разрядка… Но, блин, мне даже смешно… Мы мастурбируем, как подростки какие-то, находясь в одном доме, ночуя под одной крышей.
Ведь я бы мог дать ей все, что она только захочет… Мы бы могли доставлять друг другу удовольствие… Сколько ночей потеряно…
Но нет. Конечно же не могли. Для Лены секс невозможен без того, чтобы полностью отдаваться партнеру. А сейчас все, что она делает — так это пытается отгородиться от меня…
Отгоняя непрошенные мысли, я достаю сыновей и опускаю их на пол. Они тут же расползаются в разные стороны. Приходится отойти к столу, чтобы держать в фокусе обоих мужиков.
— А Маня где? — спрашиваю Лену, делая озадаченное лицо.
— У Довлатовых ночует. У Ксюши сегодня день рождения. Сережа приехал, забрал ее. Они ездили в "Семейный парк", сейчас уже дома, смотрят "Ледяное сердце".
— Точно, ты же мне говорила, — киваю жене. — Но я бы мог сам ее отвезти.
— Да Вера позвонила, говорит, собирай Машку, Сережа уже выехал. Я не стала тебя беспокоить.
— Ясно.
Я лжец. Какой же я лжец.
Ведь я прекрасно слышал, как Лена разговаривала с Маней по громкой связи. Но если она поймёт это, то может заподозрить, что я подслушивал и ее разговор с Довлатовой. Что не совсем правда. Вернее, конечно я все слышал, но вышло это случайно. На кухне и сейчас открыто окно, выходящее на террасу. Когда я зашёл домой, то схватил в прихожей свои штаны, на ходу переоделся и решил выпить холодного безалкогольного пива. Но, когда услышал разговор Лены с Верой, забыл, зачем пришел… У меня словно второе дыхание открылось ведь Лена призналась подруге в том, о чем я и мечтать не смел… Она боится. Она сомневается… Она все ещё любит меня.
И я должен, я обязан сделать все, чтобы использовать эту информацию во благо нам обоим.
— Лен? Что ты решила? — внимательно смотрю на супругу.
— Ты о чем? — хмурится она.
— Я про завтра? Мы едем?
Лена нервно теребит полотенце и в итоге швыряет его на стол.
— Дим, это просто смешно! — восклицает она. — Мы же уже все решили.
— Это ты все решила. Моего мнения ты не учитываешь, — напоминаю ей.
— Я всю жизнь учитывала только твое мнение.
— А я тебя об этом не просил, — качаю головой.
— Да что ты говоришь?! — огрызается Лена.
— Слушай, я не собираюсь ругаться.
