– Какая вам от этого польза?
– Неужели вы думали, что я соглашусь на это из чистого благородства, миледи? Да, я всего лишился и сам превратился в ничтожество, но я не собираюсь зря рисковать жизнью.
Мег задумчиво кивнула. Грегор уловил тень презрения на ее лице. Сейчас она, наверное, думает, что у него нет чести, что великодушный человек не задумываясь сделал бы все, чтобы помочь людям в Глен-Дуи, хотя бы в память о традициях своего рода. Могла ли она его понять, не зная, что значит потерять все? Она не представляла, что чувствует обездоленный человек, у которого нет будущего. Он уже давно не был рыцарем без страха и упрека, он стал солдатом, который сражается на той стороне, которая больше платит.
Будет лучше, если она узнает об этом сейчас, чтобы у нее не было иллюзий насчет его истинных мотивов. И он окажется еще большим глупцом, если позволит себе переживать из-за того, что дал ей это понять. Грегор ждал ответа, стараясь подавить терзавшее его душу чувство сожаления, что он навсегда потерял расположение Мег.
– Мы вам заплатим, – ледяным тоном ответила она. – Так сколько нынче стоит наемник?
Холодные рысьи глаза изучали ее. И хотя взгляд их был абсолютно непроницаем, Мег чувствовала, что он испытывает какое-то мрачное удовольствие от того, что она так разочарована и подавлена.
– Меня устроит та же сумма, которую сейчас мне платит Аргайл. Для начала будет достаточно, – сказал Грегор. – Я попрошу Малькольма Бейна забрать мои вещи из казармы, он же передаст мое прошение об отставке.
Мег очень хотелось спросить, что он будет делать, когда уйдет из армии, но, взглянув на Грегора, решила, что он не из тех, кто станет откровенничать с женщиной. Он замкнулся в себе, как будто захлопнул невидимую дверь у нее перед носом. Мег не была уверена, что ей хочется сейчас открыть ее. Да и стоит ли выяснять, что сделало его таким. Отправляясь сюда, она надеялась, что Грегор сразу согласится им помочь. Не ради нее, ради людей, которые живут там. Вместо этого бывший лэрд попросил о вознаграждении.
Мег понимала, что не имеет права осуждать Грегора. Обстоятельства вынуждали его прежде всего думать о себе. Иначе как бы он выжил в этом жестоком мире? Но она так долго рисовала в душе идеальный образ рыцаря без страха и упрека, что теперь не могла не испытывать разочарования.
В гостиную вошла Мораг, которая принесла завтрак, а вскоре вернулся и Дункан Форбс. Он испытал явное облегчение, когда услышал, что Грегор поедет с ними, и был страшно рад, когда тот попросил его отнести прошение об отставке в казарму, чтобы передать Бейну.
– Мы сможем выехать завтра утром? – спросил он, окинув Грегора опытным взглядом.
– Несомненно, – спокойно ответил Грегор тоном, не допускающим возражений. – Подождите немного, я напишу прошение.
Тут же принесли бумагу и чернила, и Грегор принялся за работу. Мег тем временем попросила принести чистые тканевые полоски и воду, и, как только он закончил, не говоря ни слова, начала перевязывать рану.
Дункан мельком взглянул на Мег, взял прошение и ушел.
– Это мог бы сделать Малькольм Бейн, – сказал Грегор, упрямо сжав губы. – Не стоило утруждать…
– Теперь вы мой наемник, капитан, и я должна быть уверена, что вы сможете выполнить свою работу.
Грегор что-то буркнул себе под нос и молча наблюдал, как Мег, внимательно осмотрев рану, осторожно промыла и перевязала ее. Ровный шов немного припух, и кожа в этом месте была горячей на ощупь, но Мег знала, что для заживающей раны это нормально. Сильный выживает, слабый погибает, а Грегор Грант явно принадлежал к первой категории.
Когда она закончила, он встал и направился в свою комнату, ступая так осторожно, словно шел по раскаленным углям. Мег очень надеялась, что ему удастся выспаться, чтобы набраться сил для трудного переезда. Ей страшно было представить, что им придется преодолеть огромное расстояние с тяжело раненным человеком, который к тому же ни за что не признается, что ему плохо, пока не свалится с лошади.
– Леди Мег?
Мег оторвалась от созерцания горящего камина и взглянула на Дункана, который только что вернулся из казарм и теперь стоял перед ней с каменным выражением лица.
– Дункан? Все в порядке?
– Я отдал прошение дежурному офицеру, принес вещи капитана и привел его лошадь. – Дункан говорил с плохо скрываемым негодованием.
– Что случилось? Скажите же мне наконец, сейчас я не в настроении разгадывать шарады.
Дункан обиженно поджал губы, но ответить не успел – прямо позади него показалась высокая фигура Малькольма Бейна. Его второе имя как нельзя лучше подходило этому светловолосому человеку, так как означало «белоголовый Малькольм». Он нисколько не изменился со вчерашнего вечера – волосы были растрепаны и торчали во все стороны, только лицо было каким-то помятым, а темные круги под глазами и тяжелые складки говорили о том, что он не спал этой ночью.
– Миледи, – сказал он с вежливым поклоном и озорным блеском в глазах, – надеюсь, вы не будете против, если я отправлюсь с вами. Я всегда забочусь о капитане Гранте, и он не сможет без меня обойтись.
Дункан презрительно фыркнул.
Мег спрятала улыбку, в который раз удивляясь, какая кошка пробежала между этими двумя мужчинами. Но совершенно неожиданно Малькольм Бейн сам прояснил ситуацию.
– Дело в том, миледи, что сам я из Глен-Дуи, – начал он с легким волнением. – Когда мальчик все потерял и уехал из имения, я отправился с ним. Видите ли, мой отец был личным слугой его отца, мой дед служил его деду, и так из поколения в поколение. Я дал зарок всегда заботиться об этом молодом человеке.
– Скажи это Элисон, – пробурчал Дункан с мрачным видом.
Малькольм Бейн взглянул на него и грустно вздохнул:
– Эх, Дункан, я пытался, но она не поняла меня.
– Она до сих пор не может этого осознать, – жестко сказал Дункан.
Мег переводила взгляд с одного на другого.
– Что ты хочешь сказать, Дункан? Ты говоришь об Элисон, моей горничной? О своей сестре?
– Моя сестра должна была выйти замуж за этого… за это животное, миледи, – с готовностью ответил Дункан, как будто ждал этого вопроса. – Но он вдруг уехал и не давал о себе знать целых двенадцать лет! Он разбил ей сердце.
Мег живо представила Элисон, темноволосую, темноглазую, пухленькую девушку, такую подвижную, веселую и старательную. Она бы ни за что не догадалась, что у нее разбито сердце, но ведь Элисон никогда не говорила, что хочет замуж, и не проявляла никакого интереса к ухаживаниям местных мужчин. Мег решила, что она пока не нашла достойного человека, чтобы подарить ему свою любовь. Разве сама Мег не была в таком же положении? Помимо всего прочего, в ее отношении к Элисон была и доля эгоизма – только эта девушка могла сделать все так, как ей нравилось. Теперь же Мег увидела все в новом свете – ее Элисон намеренно оставалась одна, не желая иметь ничего общего с мужчинами, потому что любила только одного из них.
Малькольм Бейн издал звук, похожий на фырканье.
– Я не просил ее ждать меня столько лет, – сказал он нарочито грубо. – Вокруг нее крутилось столько парней, которые были готовы на все ради одного ласкового слова. Но раз она до сих пор одна, значит, ей так нравится!
Дункан угрожающе двинулся на Бейна, пока не оказался с ним лицом к лицу.
– А ты подумал о том, что ей не нужны другие? Может быть, она любит только тебя, ты, эгоистичный…
