— Но что делать эскадре Чухнина — меня беспокоит стрелки, что плывут на пароходах, хорошо, что пластуны уже прибыли в Дальний. Мы не можем допустить интернирования ни эскадры, ни целой дивизии, с такими трудами отправленной. Что вы можете предложить, Зиновий Петрович?
— Разрешить Григорию Павловичу действовать против неприятеля исключительно из собственных соображений, исходя из сложившихся обстоятельств. Если прорыв в Дальний или Чемульпо будет невозможен, то осуществить высадку войск на ближайшей неприятельской территории при поддержке корабельных пушек — у него шесть броненосцев, сила, способная на равных сразится с половиной японского флота. По крайней мере, с броненосными крейсерами Камимуры вполне успешно будет противостояние, скорее с нашим ощутимым превосходством, если японцы решат дать баталию.
— Ближайшей территории? Но это же Формоза!
— Именно так, государь. Местное население владычеством японцев недовольно, еще четыре года тому назад они с трудом подавили восстание. Оккупационных войск там немного, примерно с дивизию, так что силы будут равные. Но береговые батарее слабы, как и на самих островах метрополии — противник в этой войне больше надеется на корабельные орудия. Так что захват Формозы, если он произойдет одновременно с занятием Чемульпо, позволит угрожать Японии с двух сторон. К тому же привлечь на нашу сторону Китай обещанием дезавуировать итоги их войны девяносто пятого года, в обмен за передачу Квантунской области уже в «вечную аренду», сроки которой будут определены по нашей воле. Но то дело дипломатов, не адмиралов и генералов — нам нужно победить в этой войне. К сожалению, государь, еще раз повторю — она будет чревата для нас неизбежными потерями, порой значительными, но в конечной победе над врагом я не сомневаюсь. Мысли о поражении не допускаю, лишь бы не свершены были ошибки!
Рожественский говорил уверенно, хотя его «грыз червь сомнения» — он хорошо знал, чем все закончилось. Но тут ситуация несколько иная — морские силы России на тихом океане усилены до чрезвычайной степени, отправлены практически все боевые корабли, которые были способны выйти в поход. И даже если отряд Чухнина не сможет дойти до Дальнего, то принесет несомненную пользу. Хотя бы тем, что японцы вместо Кореи начнут срочно перебрасывать подкрепления на Формозу — в том, что высадка русской дивизии удастся, в этом не было никаких сомнений.
Во-первых; поддержка корабельной артиллерией, которая просто сметет полевые пушки и пехоту, а во-вторых; измотанные «морской болезнью» и тяготами длительного перехода, стрелки просто озвереют, и сделаю невозможное — захватят плацдарм, не взирая на потери. А там потихоньку начнут отвоевывать остров, поднимая туземцев на восстание…
Недалеко от Выборга лежит на дне броненосец «Гангут», затонувший в 1897 году — пропорол днище об камни. Это «удешевленный» образец «балтийских таранов», про который сами моряки печально шутили — «одна пушка, одна труба, одна мачта — одно недоразумение». И невдомек тогда было, что весь русский флот через семь лет повторит судьбу этого незадачливого «недоброненосца»…
Глава 29
— Теперь все — назад пути нет! Это война, Михаил Павлович, приказ получен. Прочь сомнения — транспорты пойдут в Корею, как вовремя мы произвели их загрузку. Теперь бы не упустить время, японцы вчера ясно показали, что они сами готовы начать войну. И тут нам нужно их опередить!
Степан Осипович возбужденно прошелся по салону — он продолжал держать флаг на своем «Ретвизане», прикипев всем сердцем к этому броненосцу, который выгодно отличался от кораблей отечественной постройки. А о том уровне комфорта, который имелся для команды, нижние чины других броненосцев могли только мечтать.
— Степан Осипович, забрав вчера подданных микадо у нас и во Владивостоке, японцы показали, что готовы начать войну. И признаться, я не ожидал, что Петербург так быстро отреагирует на это, назвав происходящее поводом к войне, каковым стал разрыв дипломатических отношений, — начальник штаба контр-адмирал Молас 2-й, названный так, потому что на эскадре Чухнина шел младшим флагманом его старший брат Петр, был как всегда осторожен в оценках ситуации, как и полагается штабисту. Там служба такая, которая требует всегда взвешенных решений. А раз начальник ГМШ отдал такое распоряжение, ссылаясь на волю государя, то надлежит действовать, но только с единой оговоркой — право первого выстрела в любом случае должно быть за неприятелем, и он его уже сделал, и не важно, что по казакам конвоя, что охраняли дипломатическую миссию в Сеуле. Теперь предстояло отправить на защиту посольства внушительную силу — всю 7-ю Сибирскую стрелковую дивизию, которая вот уже неделю готовилась к повторным учениям, теперь по выгрузке из пароходов всех необходимых грузов, повозок и лошадей — но последних хотели загрузить в последний момент. Теперь сами японцы «подыграли», как говорят в таких случаях — «нет худа без добра».
К выходу в море Квантунская эскадра была готова в любой момент — Макаров недаром пользовался репутацией «беспокойного адмирала». Отряды часто срывались с места, и, подняв якоря, уходили в плавание, приучив к этому жителей, среди которых, тут можно не сомневаться, множество шпионов. А теперь, после отправки подданных микадо, по всему Квантуну царило необычайное оживление, потому что моряки осознали — война близко.
Степан Осипович сильно надеялся, что эскадра вице-адмирала Чухнина успеет прийти вовремя, но прекрасно понимал, что может возникнуть любая ситуация. А потому захват главного корейского порта Чемульпо нужно было произвести как можно быстрее, согласно разработанным в ГМШ планам. Он сам удивился необычайной дерзости Рожественского — начать боевые действия до формального объявления войны, сразу же после разрыва дипломатических отношений, если таковое событие, будет иметь место.
В самом корейском порту постоянно торчал стационером небольшой японский крейсер. Сейчас там находился «Чийода», наверное, самый маленький из всех броненосных кораблей в мире — половину длины корпуса по ватерлинии защищал пояс из плит в четыре с половиной дюйма. И артиллерия была солидной — десять 120 мм пушек. Вот только противник у него имелся достойный — чуть меньшие по водоизмещению русские броненосные канонерские лодки. «Храбрый» и «Отважный» уже перевооружили на скорострельные шестидюймовые пушки Кане — на первом установили четыре, а на втором три таких орудия. С первого по приходу на Дальний Восток сразу же сняли две новейшие 203 мм пушки с бортовых спонсонов, заменив их 152 мм стволами, и установив еще одну такую же пушку на баке — по ромбической схеме. «Отважный» лишился носового каземата с девятидюймовой пушкой, на его месте установили скорострельное орудие с массивным щитом, и еще два таких же на корме, одно за другим, и при этом усилили бронирование рубки, и установили еще полдюжины 75 мм противоминных орудий, которых теперь хватало с избытком — снимали с крейсеров и броненосцев.
Бой вряд ли затянется — шесть 152 мм пушек против такого же числа 120 мм дают двойной перевес в залпе. К тому же туда отправлены для прикрытия все три имеющихся броненосца береговой обороны и помощь канонеркам окажет «Адмирал Ушаков» — командиру последнего капитану 1 ранга Миклухе приказано поторопиться, и вмешаться в предстоящее дело.
Затем с миноносцев будет высажен батальон спешно сформированной морской пехоты с пулеметами и десантными пушками, уже достаточно обученный — люди там собраны с опытом, многие повоевали с китайцами, а то и с хунхузами. А затем корабли должны обеспечить высадку (если потребуется то и огнем) головного стрелкового полка из дивизии Кондратенко, который будет доставлен на быстроходных пароходах «Монголия» и «Маньчжурия», реквизированных для нужд флота. Вместе с ними пойдет минный заградитель «Енисей», который выставит банки заграждения после ухода всех иностранных стационеров — в порту были английский, французский и итальянский крейсера, американская канонерская лодка.
Так что занятие Чемульпо даст эскадре необходимый передовой пункт базирования, армия займет Сеул, и король Коджон призовет на помощь русские войска с просьбой защитить его от притеснений японских, самураи ведь убили его жену, королеву Мин. И отбить его японцы не смогут ни с моря, ни с суши долгое время. С моря потому что идет извилистый фарватер, а русские броненосцы легко уничтожат любой небольшой крейсер, так как рисковать броненосцами на минных заграждениях ни один японский адмирал в здравом уме находящийся, не станет. А японским войскам нужно пару месяцев идти до Сеула, перенося грузы на спинах тысяч носильщиков, тогда как русским сутки пути не самого быстрого транспорта, что сразу же доставит в порт сотни тонн необходимых грузов.
— Жаль, не все успели сделать, Михаил Павлович, но нашей вины тут нет. «Севастополь» в море не выведем, одно хорошо, что машины на нем перебрали, да американские пушки поставили. Вернемся из похода, то поставим на перевооружение «Ростислав», а то его уже «тринадцатым апостолом» именуют. Хоть огневая мощь немного повысится, и то хлеб.
Степан Осипович тяжело вздохнул — с пушками была прямо беда. В Америке удалось купить только четыре восьмидюймовых пушки — и два дня тому назад они прибыли на пароходе в Дальний. Весь остальной заказ теперь уйдет на Балтику, на достройке там четыре броненосца стоят. Так что свою дивизию контр-адмирал Фелькерзам выведет в «урезанном» состоянии — «Петропавловск», «Полтава», «Сисой Великий» и самый слабый «Ростислав», у которого главный калибр десять дюймов, а вместо башен среднего калибра одиночные шестидюймовые пушки, как на «Двенадцати апостолах». На «Севастополе» убрали шестидюймовые малые башни, освободив барбеты для установки 203 мм орудий, и второй месяц идет переборка машин и ремонт котлов — остается надежда, что броненосец все же сможет набрать хотя бы четырнадцать узлов.
Под командованием самого Макарова была 1-я дивизия, в которую входили быстроходные броненосцы — «Ретвизан», «Пересвет», «Победа» и «Три святителя». Последний хотя и считался «16-ти узловым», но на испытаниях выдал семнадцать с половиной узлов, и сейчас его машины и котлы в приличном состоянии. К тому же на броненосце заменили 120 мм пушки на шестидюймовые орудия, доведя общее число последних до четырнадцати стволов.
Еще в состав главных сил входила 1-я бригада крейсеров, ставшего контр-адмиралом Рейценштейна — три германской и один американской постройки — «Богатырь», «Аскольд», «Новик» и «Варяг». Последний крейсер все лето стоял в Порт-Артуре на ремонте — проблемы с котлами на нем с момента постройки, причем не столько по вине Крампа, как от безалаберного обслуживания американской техники русскими «духами». И только замена «инертного» Руднева, ушедшего в штаб наместника, на капитана 2 ранга Эссена с «Новика» исправила ситуацию — корабль впервые выдал контрактную скорость в 23 узла, и сейчас совершенно не напоминал себя прежнего.
Все эти двенадцать кораблей были готовы к немедленному выходу в море, поддержать их могла только Владивостокская эскадра недавно ставшего вице-адмиралом Безобразова (да еще трое с ним получили «орлов» на погоны — Зиновий Петрович расщедрился на представления). И хотя теперь Петр Алексеевич оказался в равном чине, но никаких трений не случалось. А вот его эскадра представляла вполне реальную силу.
В 3-ю дивизию входил флагманским кораблем броненосец «Император Николай I», на котором, наконец, поставили новые германские 21 см орудия, снаряды которых весили как японские, по семь пудов, на полтора пуда больше чем русские. А вот после полной замены котлов «дедушка» ухитрился выдать почти семнадцать узлов вместо прежних четырнадцати — уникальный случай для отечественного судостроения, обычно все наоборот. В 1-ю бригаду с ним входил «Рюрик», максимальный ход которого был чуть больше. А вот закупленные для него у итальянцев шесть 203 мм пушек находятся где-то в трюме транспорта, что стоит в Камрани. И непонятно, когда пароход доберется до Квантуна, а оттуда еще потребуется перевезти стволы и боезапас во Владивосток — в течение месяца их и установят.
Входящие в состав 2-й бригады быстроходные «Громобой» и «Россия» получили по одной такой же пушке, но отечественной «выделки» с «Храброго». И взять других неоткуда, только для «Баяна» успели ствол изготовить. Обещают скоро отправить пару нужных пушек, но недаром в народе говорят, что «обещанного три года ждут». Не верилось в это!
А вот «богини» 2-й крейсерской бригады «Диана» и «Паллада» свои дополнительные шестидюймовые пушки получили. Но корабли эти тихоходные, хорошо, что вместе с ними «Боярин» для разведки — «датчанин» свои 22 узла все же смог выдать.
— Отправьте шифрованную телеграмму во Владивосток Петру Алексеевичу, чтобы начал действия по согласованному плану. Нужно обеспечить прорыв эскадры вице-адмирала Чухнина в Дальний. Для того нам тут необходимо отвлечь внимание японцев диверсией в Чемульпо…
Владивостокские крейсера на рейде — их время придет с войной, и «Рюрик» уйдет в бессмертие…
Глава 30
Восходящее солнце осветило огромную бухту, в которой стоял самый настоящий флот — три десятка кораблей и транспортов собиравшейся воедино эскадры. Это было самое многочисленное и мощное подкрепление, которое отправила Российская империя за те семь месяцев лихорадочной спешки, начатой неугомонным новым начальником ГМШ Рожественским. Собрали все что можно, и отправили через три океана навстречу неизвестности.
Шесть броненосцев были костяком, становым хребтом эскадры Григория Павловича Чухнина, еще в июне бывшего начальником Николаевской Морской академии, на этот пост его назначили по возвращении из Порт-Артура, откуда он привел эскадру из трех броненосцев и двух крейсеров. И вот гримаса судьбы — все эти корабли теперь были отправлены обратно. Понятно, что такие ошибки Адмиралтейства вызвали резкую реакцию офицеров, что на все лады склоняли за непродуманные решения управляющего ведомством вице-адмирала Авелана, порой хулительно проходились по «адресу» генерал-адмирала, зачастую принимавшего весьма спорные решения.
Но что сделано, то сделано, ничего не воротишь, но, слава богу, еще есть время для исправления просчетов!
Разные это были корабли, построенные с разрывом в двенадцать лет, и, по сути, являвшиеся представителями разных эпох. В бригаду «черноморских» броненосцев, которые в очередной раз провел через проливы Босфор и Дарданеллы неугомонный великий князь Александр Михайлович, входило три броненосца, одни из первых на русском флоте, а потому странных донельзя по своему виду. «Чесма» и «Григорий Победоносец» являлись «улучшенными» вариантами в серии из четырех кораблей, главной задачей которых было войти в узости проливов и там дать бой английской эскадре, которая без всякого сомнения попытается не дать русским возможности овладеть Константинополем — легендарным Царьградом. А такое в прошлом веке уже дважды бывало. Ведь стоило войскам выйти на подходы к столице бывшей Византийской империи, захваченной турками в далеком 1453 году, как тут же в проливах появлялись белые паруса британских линкоров, сменившиеся через полвека дымящимися трубами броненосцев.
Так что первая четверка черноморских броненосцев получила необычайно мощный носовой залп из четырех 305 мм орудий, установленных в броневых кольцах барбетов, на первой паре в тридцать калибрах, а на второй, построенной чуть позднее, стволы были на пять калибров длиннее. Точно такие же орудия стояли на «Наварине», но перед отправкой на Дальний Восток их заменили на более скорострельные 254 мм орудия, благо в башне их легко установили в виду того, что размерами меньше и весом легче.
Перевооружить должны были и «Чесму» с «Георгием Победоносцем», но германские 24 см пушки достались только последнему, имевшему не открытые барбеты, а закрытые башенно подобным куполом. Почти такими же прикрывались носовой и кормовой барбеты меньшего по водоизмещения броненосца «Двенадцать апостолов», и туда немцы установили свои пушки. И поставили свою же 150 мм среднюю и 88 мм противоминную артиллерию, расщедрился кайзер Вильгельм, всячески помогал царю Николаю.
А вот «Чесме» ничего не досталось, просто не хватило. Но еще восемь германских 24 см «изделий» Круппа со 105 мм пушками были погружены в трюмы и отправлены в Дальний. Там их должны установить на броненосец «Ростислав», десятидюймовые пушки которого порядкам расстреляны. И еще по тяжелому орудию решено поставить на месте снятых башен среднего калибра, что снизило перегрузку корабля на полтысячи тонн. Теперь на сотню тонн снова возрастет, то не смертельно, зато бортовой залп из шести 240 мм пушек весьма солиден, и способен причинить массу неприятностей любому вражескому броненосному крейсеру. Теперь бы только как-то доставить вооружение к берегам Квантуна, вот в чем проблема!
Припекало — все же тропики, и в последний день октября было жарковато, так что иллюминаторы отдраили и свежий ветерок приносил облегчение собравшимся за столом адмиралам, среди которых затесался генерал, командующий 5-й стрелковой бригады.
— Господа, по приказу из Петербурга, получив шифрованную телеграмму, я обязан принять к выполнению именно последнее приказание. Война между Российской империей и Японией может начаться в самое ближайшее время, и эскадре следует идти в Дальний. При невозможности осуществить переход, который может привести к потерям транспортов со стрелками, то незамедлительно высадить 5-ю стрелковую бригаду на Формозу и полностью занять остров, выбив оттуда неприятеля. Этим мы и займемся, так что сейчас необходимо решить, как нам лучше исполнить приказ.
Вице-адмирал Чухнин внимательно посмотрел на младших флагманов в контр-адмиральских чинах — лица Моласа 1-го и великого князя Александра Михайловича несколько вытянулись, и последний негромко выразил одолевавшие его сомнения:
