— Я был бы рад устроить эту экскурсию для Радея Тихославовича, вот только это будет совсем не просто. Дело в том, что его внешность, скажем так, очень нетипична для верхнего мира. У нас могут возникнуть серьёзные проблемы, если он покажется на людях.
— О, за это не беспокойтесь. У псов охранки есть свои методы оставаться незамеченными, так что, полагаю, он справится. Так вы не против?
Валерка был совсем не против. Он не разделял пренебрежительное отношения к служащим этой самой охранки, да и Радей Тихославович оставил о себе только приятные впечатления. «А может, они специально играли? — задумался парень. — В доброго и злого полицейского. Сейчас, получается, роли поменялись?»
Было бы очень неприятно, если бы при встрече вместо того приятного и вежливого поросёнка Валерку встретил какой-нибудь злобный боров, однако парень и в этот раз ошибся. Радей Тихославович, кажется, был несколько удивлён, что на него возложили обязанность посетить верхний мир, но не возражал. Птицына поприветствовал искренне, и так же искренне поздравил с получением русского подданства.
— Что же, это будет очень любопытно — лично посмотреть, как изменился верхний мир за последние сто лет, — протянул поросёнок. — Когда отправляемся?
Из всех обязанностей проводника больше всего Валерке нравился именно этот момент — первый визит новичка в другой мир. Не важно, житель это верхнего мира, которому довелось увидеть тёмную сторону или наоборот. Для каждого из них такой визит — сродни чуду. «А я, получается, как Дед Мороз, который это чудо дарит, — думал Птицын. — Что ни говори, чувствовать себя волшебником ужасно приятно!»
Впрочем, не только Птицыну удивлять новичков — «туристы», порой, тоже заставляли проводника взглянуть на знакомый, казалось бы до мелочей мир с другой стороны. Радей Тихославович не стал исключением, причём удивлять Валерку он начал ещё на тёмной стороне. Поросёнок открыл свой саквояж, долго копался в нём розовыми ручками, и достал на свет серебристую сетку, усеянную крохотными драгоценными камешками. Развернул, аккуратно разложил на столе. Стало ясно, что сетка выполнена в форме комбинезона с капюшоном. Ячейки были довольно крупными, так что действовать приходилось аккуратно, чтобы не запутать странную одежду.
— Князь, мне придётся раздеться, — сообщил Радей Тихославович. — Полагаю, вас не смутит мой вид, но мне всё равно неловко, так что уж будьте любезны, отвернитесь, пожалуйста.
Валерка послушно отвернулся, а когда снова посмотрел на Радея Тихославовича, тот уже не был поросёнком — теперь это был обычный человеческий ребёнок лет двенадцати. Довольно упитанный, с очень серьёзным выражением лица, отчего смотрелся донельзя забавно. Птицыну он напоминал какого-то из героев Ералаша.
— Вот, извольте полюбоваться, — сообщил поросёнок. — Можете даже пощупать. Одно из последних достижений магической науки. Простой разумный, не колдун, от человека меня не отличит ни на вид, ни на ощупь. Даже жаль, что этим устройством нельзя пользоваться долго.
Птицын осторожно пожал ручку «ребёнку» — и действительно, в руке была обычная ребячья лапка. Парню безумно хотелось ещё и нос Радею Тихославовичу потрогать — не будет ли там свиного пятачка, но он сдержался, а то получилось бы совсем неделикатно.
— Поразительно! — уже пора бы перестать удивляться чудесам тёмной стороны, но Валерка до сих пор был уверен, что иллюзия — это что-то вроде голограммы. Смотреть можно, потрогать не получится. — А почему этим нельзя пользоваться долго? Заряд закончится?
— Нет, заряда в узловых камнях достаточно — наверное, на год хватит, а потом можно восполнить. Дело в проклятье. Оно не терпит даже таких способов его обойти. На какое-то время его можно обмануть, но примерно через день злое колдовство обойдёт все ухищрения учёных, и я снова вернусь к обычному облику. Только буду ещё украшен довольно нелепой сетью с бриллиантами. Однажды так и случилось, причём в самый неудачный момент — конфуз был страшный! Поэтому давайте-ка, Валерий, не будем тратить время, которого и так мало. Ведите меня скорее в верхний мир.
Город Радею понравился. Поросёнок вёл себя довольно сдержанно, но видно было, что он удивляется изменениям.
— Да, если такое же везде, это поистине удивительный прогресс. Всего за сто лет — такие изменения. Вот только не все из них подойдут нам. Работы предстоит очень, очень много. Понимаю теперь, почему другие государства — те, которые до сих пор не теряли связи с верхним миром, столь сильно ограничивают контакты. Здесь действовать нужно осторожно, иначе мы можем получить в результате нечто поистине кошмарное, как здесь, в верхнем мире, так и на тёмной стороне. Предки не зря разделили миры. Раньше это было не так заметно, но сейчас — совершенно очевидно.
— Вы уже бывали в верхнем мире? — уточнил Птицын. В принципе и так было ясно — Радей Тихославович об этом упоминал ещё когда они были на тёмной стороне. Просто Валерке было любопытно.
— Да, довелось вот… Правда, не в наших местах. У нас тогда было одно дело в Великобритании. Мы тогда едва не провалились. Впрочем, об этом я рассказывать не буду. Сроки давности ещё не прошли. Хотя дело вышло громкое. Мы даже попали в народные сказания, правда, довольно странным образом. Отчего-то моих коллег народная молва тоже наделила свинскими чертами, хотя они как раз имели вполне человеческий облик!
— Стоп. — Валерка вспомнил единственную сказку, в которой участвовали поросята, отчего остановился посреди тротуара, вызвав этим недовольство спешащей за парочкой дамы — ей пришлось срочно обходить неожиданное препятствие. — Радей Тихославович, вы хотите сказать, что сказка «Три поросёнка» — это про вас⁈
— Да, так уж сложилось, — пожал плечами поросёнок. — Хотя в ней крайне мало осталось от истинных событий, происходивших тогда… я, к слову, ошибся — это было не сто лет назад, а все двести. Ну да немудрено перепутать, много времени прошло.
Ох, как же Птицыну было интересно, что же произошло тогда, двести лет назад, на самом деле, что из этого получилась сказка «Три поросёнка». Но спрашивать он не стал — ясно, что рассказывать Радей не собирается. Поэтому спросил другое:
— Радей Тихославович, вам, вроде бы, нравится то, что вы видите, и в то же время, вы говорите, что нужно очень сильно ограничивать контакты между мирами. Я вас не совсем понял. Или вы о загрязнении природы?
— Да, воздух здесь пахнет не слишком приятно, — кивнул поросёнок. — Полагаю, есть и другие проблемы. Но я совсем не о том. Разумные — существа неопрятные, и совсем не важно, на каких принципах основана промышенность. Полагаю, нас на тёмной стороне тоже ждёт нечто подобное в скором времени, и заранее готов с этим смириться — за развитие приходится чем-то платить. Нет, Валерий, дело вовсе не в загрязнении природы. Дело в идеях. Мы с вами гуляем всего час, и я ещё не всё понял про верхний мир, но то, что некоторые его идеи нам не подходят, уже видно. Вот, взгляните, — поросёнок кивнул в сторону сценки, которая разворачивалась на дороге — там случилось небольшое ДТП и два водителя орали друг на друга не стесняясь в выражениях. — У нас даже десятой доли того, что они сказали, хватило бы, чтобы вызвать друг друга на смертельную дуэль. Если бы этого не сделали спорящие, их вызвали бы свидетели происходящего. Причём не важно, к какому социальному слою принадлежали бы спорщики. Мысль о том, что можно настолько неуважительно относиться к ближнему, коробит меня до глубины души. Если ты зол и считаешь себя оскорблённым — вызови соперника на дуэль и убей его. Но не смей пачкать свои уста и уши окружающих такой площадной бранью. Отвратительно. Между тем я вижу, что для вас это совершенная обыденность, как и для всех окружающих. Они даже не обращают на происходящее внимания.
— Да уж, — Валерке стало очень стыдно. «И ведь правда — обыденность. Я в самом деле даже внимания не обратил!» — Могу только извиниться за то, что вам приходится это видеть.
— Ну что вы! Вам, как раз, совершенно не за что извиняться, Валерий. И потом, я же именно для этого сюда и пришёл, чтобы посмотреть на жизнь верхнего мира. К слову, Валерий, я заметил, что здесь не принято обращаться к детям на «вы». Мы, вероятно, будем странно смотреться для окружающих, если наш разговор кто-нибудь услышит.
— В самом деле. В таком случае, Радей, ты тоже говори мне «ты».
Выбор мест, которые заинтересовали чиновника, Валерку тоже здорово удивил. Поначалу всё было довольно обычно — поросёнок пожелал погулять по Кремлю. Впрочем, там его интересовало не то, что обычно интересует туристов — Радею не был интересен ни восхитительный вид на Оку, ни стены древнего кремля, ни даже церкви. Чиновник ходил вокруг здания администрации как кот вокруг сметаны:
— Эх, жаль, что нельзя попасть внутрь. Было бы очень любопытно посмотреть на работу местных чиновников. Больше ли порядка? Впрочем, о чём я. На тёмной стороне даже в столице раза в три меньше населения, чем здесь. Естественно, им поневоле приходится разработать и следовать правилам, чтобы всё это не скатилось в первозданный хаос и анархию! Нужно будет обязательно выяснить структуру и должностные инструкции местного чиновничества — полагаю, нам не помешает перенять опыт.
Птицын натянуто улыбнулся — он здорово сомневался, что Радей Тихославович найдёт здесь что-то полезное. «Пожалуй, нужно будет сначала самому всё выяснить, а уж потом, если что, как-то замять эту тему. Не дай бог они потом разочаруются — меня ведь обвинят!»
Во вторую очередь поросёнка заинтересовала работа полиции, и тут Птицын наконец-то почувствовал себя по-настоящему полезным — у него ведь есть замечательный друг, который знает всю эту кухню изнутри! Впрочем, узнав, что у Валерки в клане есть свой личный полицейский, Радей решил знакомство с полицией отложить на вечер, когда можно будет не тратить время действия маскировочной сети. Вместо этого Птицыну пришлось ехать на автозавод, куда их, конечно, не пропустили, но Радей Тихославович удовлетворился тем, что расспросил работников. Он так талантливо изобразил любопытного ребёнка, что никто ничего не заподозрил. Люди охотно рассказывали «любопытному мальцу» о своей работе, а тот слушал с раскрытым ртом и восторженно задавал вопросы. Вдоволь наобщавшись с работниками завода, Радей Тихославович потащил Валерку в военную часть. Парень знал только одну, в восьмидесяти километрах от города, но поросёнка большое расстояние не остановило:
— Ну и что, что далеко? Учитывая скорости передвижения на этой вашей машине, такое путешествие займёт всего часа четыре! Ну же, Валера, не ленись! Должен же я составить отчёт, раз уж меня всё равно заставили этим заниматься.
— К слову, хотелось бы знать, в чём вообще состоит задача высокой проверяющей комиссии? А то твои коллеги мне так толком ничего и не рассказали. Я, собственно, так и не могу понять, чем они занимаются, и чего мне в связи с этим опасаться.
— Да как раз в этом и состоит, — пожал плечами Радей. — Оценить перспективы контактов с верхним миром, составить своё мнение, ну и отчёты, конечно. Создать первые наброски будущего сотрудничества с тобой, как проводником, ну и с верхним миром. В идеале — навести мосты с местной властью. Чиновники, Валера, всегда между собой могут договориться, хотя дело это совсем не быстрое.
— Эмм, — удивился Пицын. — Ты извини, Радей, но одного дня на всё явно не хватит. И что тогда делают остальные твои коллеги?
— Мне тоже очень интересно узнать, что они делают, — проворчал поросёнок. — А им почему-то очень не хочется этими сведениями со мной делиться. Впрочем, не важно, Валера. Не обращай внимания. В любом случае, тебе бояться нечего. Ни государство в целом, ни лично государь император к тебе претензий не имеет. Вообще-то это большая удача, что в Нижнем вновь появился проводник. Спустя столько лет! Полагаю, тебя будут беречь пуще глаза, лишь бы никуда не исчез. Конечно, теперь, когда проход открылся, снова он не закроется. Случись что с тобой — и новый проводник появится, но всем будет гораздо спокойнее, если проводники не станут меняться слишком часто. Тем более — люди разные. Кто может лучше подходить на эту роль, чем открывший переход? В общем, Валера, не беспокойся, и не слишком-то переживай по поводу этой, как ты выразился, комиссии. Она не по твою душу сюда направлена, а, скорее, по поводу перехода между мирами вцелом.
«Вашими бы устами да мёд пить», — подумал Валерка. — «Интересно, это действительно так, или Радей Тихославович слегка лукавит? И если не врёт, то чем тогда занимаются его коллеги? Для меня это выглядит, как будто это именно под меня и копают!»
Дальше разговор снова ушёл в сторону обсуждения нравов и порядков верхнего мира, потом они добрались, наконец, до военной части, и Радей снова устроил представление. «Вот уж кто умеет располагать к себе людей!» — солдаты офицеры с ещё большим удовольствием, чем работники завода рассказывали «мальчишке» об особенностях службы. Валерка оглянуться не успел, как один из офицеров пригласил их прогуляться по части, так что экскурсия получилась крайне познавательной — прежде всего в части умений некоторых чиновников из департамента тайных дел. Поросёнок, конечно, не спрашивал ничего секретного, но всё равно — скорость и мастерство, с которым он добывал информацию не могла не поражать. Да и насторожиться заставляла — Валерка себя сильно проницательным человеком не считал, и теперь пытался сообразить, не сболтнул ли он сам чего лишнего в разговорах с Радеем?
Военная часть стала последним пунктом экскурсии, и Птицын, наконец, смог вернуться домой, где уже ждала ужасно недовольная Алиса — девушка успела заскучать за день, и теперь злилась на Птицына, что он не взял её с собой.
— Я, может, тоже хотела бы военную часть посмотреть! И завода я ещё не видела!
Пришлось извиняться — Валерка и сам не думал, что эта прогулка займёт столько времени. Сопровождать Радея Тихославовича оказалось довольно утомительно. Правда, как только они оказались дома, тот совершенно перестал требовать внимания. Птицын договорился с Лёхой, чтобы тот заехал после работы, посадил Радея Тихославовича изучать просторы интернета, — тот разобрался с компьютером на удивление быстро, — а потом парочка отправилась на тёмную сторону — посмотреть, как дела у клана. Правда, и там не задержались. Стройка шла полным ходом, всем было не до бездельника-князя. Валерке было немного стыдно, что он не участвует в строительстве, пока все остальные изо всех сил пашут. «Вот уж действитльно, совместный труд объединяет», — удивлялся Валерка, глядя как весело переругиваются с Андреем Ивановичем бывшие рабы с фермы людоедов. «А я тут как барин какой, только указания раздаю». Указания, впрочем, никому не требовались, и раздавали их скорее Птицыну — Андрей Иванович долго перечислял, сколько всего и что именно нужно привезти на ферму.
— Андрей Иваныч, — попросил Птицын, закончив записывать, — Вы мне лучше скажите, где квадроциклы покупали? А то у нас там заказ большой, нужно сразу десять.
