— У вас с братом есть привычка обсуждать мое местонахождение?
— Нет, обычно нет, – отвечаю я с оттенком веселья. — Он сказал мне, что ты живешь в Лондоне и возглавляешь европейское подразделение «Таунстед Интернэшнл». Это впечатляет, – хвалю я ее.
Мои разговоры с Тео обычно крутятся вокруг спорта, бизнеса и наших отношений на одну ночь. Его семья – деликатная тема, и он не говорит о своих родителях и не делится со мной подробностями личной жизни Эверли.
Эверли поджимает нижнюю губу между зубами – привычка, которая намекает на то, что ее что-то беспокоит – по крайней мере, так было, когда она была моложе.
— Он преувеличивал правду, – говорит она с ноткой цинизма. — Мой отец назначил моих сводных братьев руководить европейским подразделением, когда переключил свое внимание на глобальную экспансию, и я подчиняюсь непосредственно им.
В ее тоне чувствуется горечь, но я не уверен, направлена ли она на отца или сводных братьев.
— Ты занимаешь высокий пост в международной фирме по продаже недвижимости. Это повод для гордости.
Опираюсь руками на липкую стойку бара.
— Все в порядке, я думаю, – отрывисто отвечает Эверли. — Август и Лиам предоставляют мне полную самостоятельность, и я это ценю, – добавляет она более мягким тоном.
Я завороженно смотрю, как она берет свой мартини и, откинув голову назад, одним глотком допивает напиток. Ее безупречно ухоженные ногти окрашены в малиново-красный цвет, совпадающий с пятном от помады, которое она оставила на бокале.
— Моя мама говорит, что если кто-то говорит тебе, что у него все хорошо, это значит, что все совсем не так, – говорю я, переключая внимание с ее рта на глаза.
— Это похоже на то, что сказала бы Джоанна, – отвечает Эверли со слабой улыбкой.
Она отвлекается от меня и пытается подозвать бармена. Он занят двумя кокетливыми женщинами в другом конце бара, выстраивая перед ними ряд рюмок. Пока Эверли на мгновение отвлекается, я пользуюсь возможностью понаблюдать за ней повнимательнее.
Она одета в безупречный костюм цвета слоновой кости, из-под пиджака выглядывает белый кружевной камзол, дополняющий ее гладкую кожу оливкового оттенка. Иссиня-черные волосы завязаны в безупречный высокий хвост.
Шоколадно-карие глаза тусклы, словно искра внутри нее угасла, а на лице застыло суровое выражение, заставляющее задаться вопросом: Что случилось? Что сделало ее такой измученной?
— Есть ли причина, по которой ты все еще здесь? – Возмущенный тон Эверли возвращает меня в настоящее. — Разве у тебя нет дел или чего-то еще?
Она машет рукой в сторону выхода, в ее голосе слышится неуверенность.
— Ты так хочешь избавиться от меня, Эв?
Я наклоняюсь ближе, вдыхая аромат ее духов – смесь жасмина, лаванды и ванили.
Боже, она невероятно пахнет.
У меня возникает непреодолимое желание сократить расстояние между нами и притянуть ее к себе. Но, учитывая ее равнодушную реакцию на мое появление, сомневаюсь, что она это оценит.
Оглядываясь по сторонам, я понимаю, что каждый второй мужчина в холле отеля наблюдает за ней, ожидая своего шанса подойти к ней. Им не повезло, потому что, если мне есть что сказать по этому поводу, она уйдет со мной. Я уверен, что Тео предпочел бы, чтобы Эверли пошла со мной, чем осталась одна в баре отеля в окружении незнакомых ей мужчин.
Опустив взгляд, чтобы вернуть себе самообладание, я замечаю, что она сменила свои туфли «Docs» на дизайнерские туфли на смелых красных каблуках.
— Конечно, нет. – В ее голосе звучит сарказм. — Что ты делаешь в Вегасе в пятницу вечером?
— Почему, по-твоему, я здесь? – бросаю я ей вызов.
Она наклоняет голову и рассматривает меня, постукивая по губам красным ногтем, на ее лице появляется задумчивое выражение.
— Я слышала, что ты очень любвеобильный мужчина и что ты много путешествуешь по работе. Так что я предполагаю, что ты завершаешь деловую поездку или приехал на уик-энд для разврата. Судя по историям, которыми поделился со мной Тео, я бы предположила последнее.
Я нахмурил брови. Что, черт возьми, он ей рассказал? Конечно, я избегаю постоянных отношений, как чумы, но это не делает меня бабником.
— Что именно, Стаффорд? – Эверли дразнит меня. — И помни, я в первых рядах с твоей матерью, так что тебе стоит дважды подумать, прежде чем лгать.
Поджимаю губы, чтобы подавить усмешку. Приятно видеть, как ее дерзкая сторона просвечивает сквозь маску, за которой она прячется.
— Я здесь по обоим причинам, – небрежно признаюсь я. — Сегодня днем у «Стаффорд Холдингс» было экстренное заседание совета директоров. У Харрисона возник конфликт в расписании, поэтому я прилетел из Лондона, чтобы присутствовать на нем от его имени.
Я опускаю тот факт, что срочное собрание было связано с обсуждением деловой сделки с ее отцом.
Моя семья владеет компанией «Стаффорд Холдингс», крупнейшей в стране фирмой по продаже недвижимости. Когда три года назад мой отец вышел на пенсию, мой старший брат Харрисон занял пост генерального директора «Стаффорд Холдингс». Он назначил моего другого брата Дилана главным финансовым директором, и я был потрясен, когда он назначил меня главным операционным директором.
Девять месяцев назад я вызвался возглавить новый офис «Стаффорд Холдингс» в Лондоне, и это означает, что я провожу там большую часть своего времени. Несмотря на суматошный график поездок Тео, мы встречаемся в баре или клубе несколько раз в месяц, поскольку живем в одном городе. По совпадению, за все время пребывания там я ни разу не пересекался с Эверли.
— Если ты здесь по делу, то как в это уравнение вписывается удовольствие? – спрашивает Эверли, приподняв бровь.
Поворачиваю свой стул, чтобы повернуться к ней лицом.
— Я оппортунист. Никогда не упускаю случая доставить себе немного удовольствия. – Я подмигиваю.
Эверли разочарованно качает головой.
— Что с тобой случилось, Стаффорд? Я не узнаю эту версию тебя.
Она права. Очевидно, что мы оба претерпели значительные изменения со времен средней школы.
