— Не помню, чтобы ты этого заслуживал.
Когда они почти подошли к воротам её дома, он спросил, зачем она хотела его видеть, если всё равно молчала большую часть пути. Он почему-то надеялся, что она опять скажет, что соскучилась, пусть и несерьезно, но услышал:
— Я хочу, чтобы ты его отпустил. Совсем.
— С чего вдруг? — Ал даже немного растерялся.
— Теперь он обычный калека, ничего тебе не сделает. Поместье его семьи у восточной границы, пусть спокойно доживёт свою жизнь там.
— Нет, — равнодушно отрезал он.
— Ну нет, так нет.
Она взялась за ручку широкой двери, но Ал не дал её открыть.
— Ты даже не будешь торговаться?
— Мы не на базаре.
Руслана всё же зашла во двор, освещенный только лунным светом, и медленно пошла к дому, в надежде, что он её остановит. У порога она совсем замедлила шаг, но Ал не собирался просить. С первой ступенькой она сдалась:
— Ладно, говори, чего хочешь.
На его лице заиграла торжествующая улыбка.
— Ты знаешь, что мне нужно, так зачем спрашиваешь?
Конечно, она знала, но радовать его не собиралась. В предвкушении Ал поднял вверх указательный палец и сказал:
— Одна ночь.
Он стоял на ступеньку ниже достаточно близко, чтобы девушка смотрела ему прямо в нахальные глаза.
— Я не продаюсь, — отрезала она и начала искать ключ в сумке.
— А на что ты рассчитывала?
На твою человечность она рассчитывала, идиот.
— Уходи, я хочу спать, — тонкий ключ на секунду пропал в замке.
Руслана попыталась быстро прошмыгнуть внутрь и закрыться, но Алоис зашёл за ней. Он не видел смысла отступать, когда желаемое было так близко.
— Осторожнее, дорогая, ты разбудишь слуг.
Он знал, что это не правда. Слуги приходили утром и уходили вечером. Сейчас им бы никто не помешал.
— Да я лучше умру, чем хоть раз тебе отдамся, — раздражённо произнесла она, тщетно пытаясь его вытолкнуть.
Алоис слегка постучал пальцем ей по лбу.
— Вечно ты об одном думаешь, — изобразив обиду, сказал он, — я тоже устал и хочу спать.
Ему стало интересно, что она сделает дальше. Он сильнее. Будет умолять, как в темнице? Или собственное тело не так важно, как жизнь того урода?
Но она знала, что просить о чём-то бесполезно. Алоис всегда делает, что хочет. Не говоря ни слова, Руслана взяла его за руку и повела в спальню.
Перед постелью она сняла с него кафтан, потому что жесткие длинные рукава могли помешать. Алоис остался в белой рубашке. Не до конца веря своему счастью, он потянулся к пуговицам на вороте, но девушка шлепнула его по руке и за плечи опустила на перину.
Около кровати стоял столик, заставленный шкатулками и коробами с разными украшениями. Руслана открыла большой ларец с шёлковыми лентами для волос.
Натуральный восточный шёлк очень сложно порвать растяжением.
Она взяла ларец, а сама села на пол перед Алоисом. Подняла его запястья, случайно наткнувшись на участившийся пульс. Парень не сопротивлялся. Что бы ни было дальше, вид Русланы на коленях перед постелью того стоил.
Первая лента обвилась вокруг его рук в неумелой восьмёрке. Вторая села более крепко. Третья до боли пережала сосуды.
— Полегче, дорогая, — прошептал Ал.
Руслана переделала узел.
Когда ларец стал наполовину пуст, её, наконец, удовлетворил результат. Руки были связаны надёжно и более-менее безвредно.
— Теперь ложись, — приказала она.
Он опустился на мягкие подушки, ожидая, что она ляжет на другой край, но девушка села на него сверху и подняла связанные руки к прутьям изголовья кровати.
Ал усмехнулся. Так вот что она задумала. Он резко поднялся, перекинул замок из рук ей за спину, и теперь уже она оказалась в ловушке. Руслана вздрогнула от неожиданности. Он шепнул ей на ухо:
