– Как потом поедешь мокрая? – сказал он без упрека.
– Я мгновенно высохну, – улыбнулась она. – У нас свои приемы. Я же русалка.
Вдохнув глубоко, она легла на воде на спину. Несколько минут прошли в молчании.
– Когда видишь солнце сквозь толщу воды, на него вполне можно смотреть, – заметила она. – Тут не так.
– Да.
– Почему ты не уезжаешь?
– Как я оставлю тебя? Здесь такое пустынное место, вдруг на тебя нападут?
– Иди ко мне.
Матвей засмеялся.
– Слышали мы о русалках. Спасибо, не надо.
– Я тебя тоже потом быстро высушу, если не хочешь раздеваться. Не бойся, я тебя не утащу на дно. Я сейчас и сама туда не пойду.
– Не-ет. Вода наверняка ледяная.
– Ну ладно.
Она еще помолчала.
– Я немного в шоке.
– Я понимаю.
– Не знаю… Я только что узнала от тебя, что есть еще и любовь. И потом узнала, что я родилась от любви. Что у моих мамы и папы была любовь. Она у них была. А я о ней даже не знала. Отец со мной об этом не говорил. Доверил няне определить подходящий момент. Отправил меня сюда, чтобы у меня любви не было.
Матвей шевельнулся – ему так хотелось положить руку ей на плечи, притянуть к себе, чтобы успокоить.
– Нет, нет, – возразил он. – У тебя вполне может быть любовь! Люди часто женятся по любви. Насколько я понимаю, Денис любит Василису. Она просто на него сердится сейчас, но, наверное, тоже его любит. Мы ее разыщем, он попросит прощения, и она вернется, и они будут растить вместе детей. И вот пропавшие дети… меня привлекли к делу по просьбе кромешника, у которого пропала дочь, он живет со своей женой, она человек. И дочке уже скоро десять лет, они все время живут вместе, семьей.
– И много таких примеров ты знаешь?
– Я не очень-то общался с кромешниками, – признался Матвей. – Поэтому я таких примеров знаю не слишком много. Но они есть, это главное.
– Я чувствую себя так, будто мое сердце кто-то выжимает, как тряпку.
Не зная, что ответить, Матвей промолчал. По машине гулял ветерок. Мимо пролетела бабочка. Он решил слегка разрядить обстановку:
– Ты говоришь, что умеешь сушить одежду, а ко мне в офис заявилась вся мокрая.
– Я тогда не сообразила, как этим пользоваться, – хихикнула Ассо. – Чем больше я обретаюсь на поверхности, тем лучше учусь. И еще Велемир показывал мне, как делать иллюзии.
Боже, опять Велемир.
– Ты так хотела быть с ним? – спросил Матвей, очень стараясь говорить тем же тоном, что и раньше.
Ассо ответила не сразу.
– Может, еще буду.
– Не рискуй. Может быть, потом, позже, когда это будет безопасно для тебя. Он не стоит того, чтобы…
– Стоит.
Матвей закатил глаза, но ничего не сказал. У него зашумело в ушах. Велемир жил в этом мире столько лет и наверняка не собирался ничего менять, судя по всему, его все устраивало. А девчонке в шестнадцать лет – или сколько ей там – неудивительно мечтать о любви, пусть даже она будет трагической, тем интереснее. Он чувствовал себя таким старым рядом с ней. Как найти слова?
– Не надо рисковать, – повторил он медленно. – Ну что ты. Жизнь такая прекрасная. Вы живете долго. Даже практически не болеете. Будут дети, будут любовники, будет все, что ты захочешь. И потом, через год с небольшим, получишь своего Велемира, он никуда не денется за это время, даже не постареет. Ты, главное, не торопись. Ты еще тут никого и встретить-то не успела, кроме него да нас с Денисом. Не видела ничего. – Он вдруг нашелся. – Пойдем в кино.
Ассо и правда высушила одежду сразу, магическим образом. Вышла из воды мокрая: белая ткань в момент стала прозрачной, облепляя фигуру (Матвей отвел глаза). К машине подошла уже сухая. Только блестящие волосы начали слегка виться.
– Кино – это что? – спросила она с интересом, и он в очередной раз ей позавидовал.
– Это… Ы-ы-ы. – Он постучался лбом об руль. – Короче, это выдуманные истории, которые снимают на камеру. Как сказки или другие книжки, только их показывают, разыгрывают. Мы садимся в большом зале, слушаем и смотрим. И там есть музыка.
– Пойдем, – охотно согласилась она, занимая свое место. – На камеру – это что?
Изучив киноафишу, Матвей остановился на мультфильме «Тролли». Пришлось еще раз объяснять Ассо, что такое кино, с учетом того, что смотреть они будут не игровой фильм, а анимационный, но здесь это пошло легче: на небольших экранах у касс демонстрировали трейлеры.
– Попкорн будешь? – Он ткнул пальцем в картонное ведерко, которое держала в руках девчушка, ожидавшая начала сеанса.
Ассо принюхалась, сморщила нос и покачала головой. Ну и хорошо, он и сам не любил этот вонючий пластик.
