— А кто вам сказал, что я выберу второго? — неожиданно сказала Шейла, и у меня внутри все замерло. — Богатая жизнь звучит гораздо привлекательнее.
Я замотал головой.
— Вы не такая.
— Откуда вам знать? — последние слова она выплюнула мне в лицо, развернулась и продолжила спуск.
Боги. А ведь она была права. Я ее совсем не знал, хотя мне почему-то уже казалось, что маленькая несносная ведьмочка появилась в моей жизни годы, если не десятилетия назад.
*
Мы практически не пересекались до самых выходных. Я задерживался в оранжерее, где оставалось еще очень много работы по исправлению ошибок моего предшественника. Приходил поздно. На плите всегда оставался еще теплый ужин, и я без зазрения совести его съедал, принимая таким образом хрупкое предложение если не мира, то спокойного сосуществования.
Но вот наступила суббота, и настало время для выездной лекции по литературе, в которой я на свою голову согласился быть сопровождающим. Не сказать, чтобы я об этом жалел, но было горько осознавать, что Шейла скорее бы предпочла поездку в обществе Эдмунда, нежели в моем.
Я сложил в портфель недописанную работу по размножению астробел, самопишущее перо и несколько сэндвичей, которых должно было хватить, чтобы я не умер с голоду. Нам уже нужно было выходить, если мы не хотели опоздать на поезд, а Шейла все еще не вышла из своей комнаты. Проспала?
Некоторое время я постоял у ее двери, переминаясь с ноги на ногу. Острый слух подсказал, что внутри есть какое-то небольшое шевеление. Собравшись с духом, я крутанул круглую ручку и зашел внутрь.
— Добро пожаловать, — сказала Шейла, хотя ее взгляд не выражал ничего доброго.
Она сидела на кровати — левая сторона юбки задрана по самые бедра — и натягивала полупрозрачный чулок.
— Вы так и собираетесь пялиться? — спросила она, когда я тут же не ушел. — Или, может, мне вам подарить свой обнаженный портрет?
Я невольно задержался взглядом на голой коже, но моментально одернул себя и закрыл глаза.
— Прошу прощения. Просто уже пора на станцию, а вы еще не завтракали.
— Дайте мне две минуты, и я спущусь.
Закрыв за собой дверь, я почувствовал, как кровь прилила к лицу. Шейла все еще была зла из-за произошедшего в астрологической башне, а я теперь сдерживал себя как мог, потому что мне каким-то образом нужно было начать ухаживать за ней. Проще засунуть голову в пасть огнедышащему дракону, чем это.
Я ждал ее на кухне, прислонившись к столешнице и то и дело поглядывая на часы. Она действительно собралась быстро — правда, не за две минуты, а за четыре с половиной. Но мы еще могли успеть на вокзал вовремя — то есть немного заранее.
— Черт бы вас укусил за ногу, если бы вы сделали мне чашечку кофе? — пробурчала Шейла, и я почувствовал укол совести.
— Даже не подумал, простите.
— Вы вообще когда-нибудь думаете? — в сердцах бросила она.
Шейла прошествовала мимо меня с тяжеленной холщовой сумкой наперевес в белой блузе и пыльно-розовом сарафане сверху. В одном из больших карманов виднелась выпуклость от непухлой книжки или блокнота.
— Давайте, а то опоздаем! — крикнула мне Шейла у входной двери.
На улице я вдохнул полной грудью и надел шляпу. Пустая Квин-сквер, легкий туман — такой безмятежной я эту улицу еще не видел. Редкие лавочники готовили свои магазины к открытию, растаскивая деревянные заслонки, но в остальном Саллем казался совершенно безлюдным.
Благодаря длинным ногам я довольно быстро нагнал Шейлу.
— Простите за кофе. Мне правда и в голову не пришло. Хотите, помогу с сумкой? Что у вас там?
— Не надо, сама справлюсь.
Замечательно, Арден, ты сама обходительность.
— Что мне нужно сделать, чтобы вы простили меня за кофе? У меня с собой есть сэндвич. Хотите?
Шейла бросила на меня косой взгляд, но не сбавила скорости. Она так смешно пыхтела, когда торопилась.
— Хочу. Но не прямо сейчас. И не будьте таким мелочным, профессор. Вам не обязательно искать моего расположения. К счастью, темной магией я не владею и проклясть вас не сумею. А с трубами мы что-нибудь придумаем.
Вчера ей снова пришлось вызывать техника, когда меня не было дома. Об этом я узнал по оставленной у входа расписке. Шейла даже не попросила денег, а оплатила все сама.
— Вы думаете, меня беспокоят только трубы? — Как ни пытался, я не сумел скрыть раздражения. — Замечательного же вы обо мне мнения, если думаете, что этот дом — все, что меня волнует.
— А вы другого мнения о себе и не дали сложить, — возразила она, остановившись у перекрестка.
Надо признать, она была права.
Дилижансов на горизонте не виднелось, но я на всякий случай посмотрел по сторонам, рефлекторно выставив руку перед Шейлой. Я промолчал, давая ей возможность выплеснуть все, что у нее накопилось.
— Я пыталась относиться к вам со всем сердцем, даже купила цветов в первый день! А вы что? Понимаю, вы не ждали соседей и вам не очень приятно, что я достаю вас с антирринумом, но я бы не делала так без причины! Ведите себя как достойный ведьмак, в конце концов. — И она резко замолчала. Похоже, у нее в голове были еще мысли, но она не стала их высказывать.
— Все? — спросил я мягко.
— Все.
Мы свернули на Шарлотт-стрит, с которой было видно двухэтажное здание вокзала, у которого уже собрались люди. Даже издалека можно было сказать, что это студенты: шумные, небрежно одетые, с полупустыми холщевками на плечах. Студентов было больше, чем я предполагал. Разве это была лекция не для одного курса? Тут же было человек сорок, не меньше.
