- Давай не будем спешить с выводами. Мы ведь не знаем, чем все это закончится, - ответила я. – Не стоит накручивать себя.

- Да… ты права. Я просто волнуюсь… Мне жаль графа, да и наша дальнейшая судьба неизвестна… - грустно произнесла Френсис, заворачиваясь в одеяло. – Я стала мнительной. Кстати, я так ни разу и не увидела его сиятельство.

- А портрет? – я вспомнила хмурое лицо графа с резкими чертами.

- Я как-то не обратила на него внимания, - пожала плечами кузина. – Он красивый?

- Не знаю… классической красотой Мортимер не отличается, но он не лишен привлекательности, - оказалось, что мне трудно описать внешность графа. Я просто не могла подобрать нужных слов.

- Как бы оно ни было, пусть у него все будет хорошо. И у нас тоже, - тяжело вздохнув, добавила Френсис.

- Мы вдвоем, и это самое главное. Ничего не бойся, - на удивление я чувствовала себя спокойно. Ко мне вернулись мои: рассудительность, спокойствие, а еще то самое ощущение жизни, которого так не хватало в последнее время. Теперь мне снова хотелось вгрызаться в нее со всей силой, брать все, что она предложит, не оглядываясь на других. Видимо, адаптация завершилась. – Спокойной ночи, Френсис.

- Добрых снов, Анжи…

Но так неожиданно закрутившееся колесо событий останавливаться не собиралось. Оно набирало обороты с какой-то бешеной скоростью, и мы, как две белки, еле поспевали перебирать лапками внутри него.

Через два дня после того как арестовали графа, в особняк приехал посыльный. Маркиз в этот момент куда-то уехал, и письмо было передано миссис Оджин. Экономка тут же распечатала конверт, пробежала глазами по написанному, а потом приподняла подол и помчалась в дом. Я слышала топот ее каблуков и недоумевала: что опять приключилось? Неужели новые неприятности?

- Наконец-то! Хвала Господу! – выдохнула она, вихрем влетев в кухню. – Теперь все будет хорошо!

- Что такое? – Джул бросила помешивать суп. – Его сиятельство выпустили?!

- Нет! Пока нет! – миссис Оджин потрясла смятым листком бумаги. – Сюда едет тетушка хозяина! Герцогиня Камберленд! Она быстро наведет порядок и поможет его сиятельству! А еще поставит на место лорда Фергюсона! Ишь возомнил себя хозяином!

Вот тут-то я и похолодела. Герцогиня Камберленд - тетушка Торнтона?! Но она говорила, что ее племянника зовут Доминик. Хотя у нее мог быть не один племянник… Но в голову настойчиво лезли слова Френсис об этом Доминике Меррое: «Он интересуется только разведением скота и своими землями! Ни одна девушка не захочет сидеть в загородном поместье, пропуская пышные приемы и балы!».

Мортимер тоже разводил скот и очень любил сельское хозяйство… Не может быть таких совпадений. Услышав фамилию герцогини, Френсис, как и я, удивленно уставилась на экономку.

- Так, значит, у его сиятельства тетушка герцогиня? – спросила она. В ее глазах вспыхнул нетерпеливый огонек.

- Да. Граф — ее любимый племянник. Леди Камберленд была с ним рядом с самого рождения и всегда принимала участие в его жизни, - ответила миссис Оджин. – Строгая, но справедливая женщина.

Кузина больше ничего не стала спрашивать, но в одну из свободных минуток поманила меня за собой в коридор.

- Происходит что-то непонятное! У герцогини один племянник и это Доминик Меррой! Как это понимать?

- Да, я тоже вспомнила твои слова, как только миссис Оджин заговорила о приезде леди Камберленд. Но если мы станем выпытывать какие-то подробности, это будет выглядеть подозрительно, - я задумчиво закусила губу. – М-м-м… есть у меня одна идея. Пойдем-ка в картинную галерею!

- Зачем? – удивилась кузина, приноравливаясь к моему быстрому шагу.

- Возможно, под портретом графа написано его полное имя. Это многое прояснит, - объяснила я. – Иначе от всей этой путаницы у меня уже начинает закипать мозг!

Оказавшись перед портретом его сиятельства, Френсис изумленно ахнула:

- Так и есть! Это Доминик! Но почему тогда его называют Торнтон Мортимер?!

Я подошла ближе, нагнулась, чтобы прочесть надпись, которая располагалась чуть выше дорогой золоченой рамы, и прошептала:

- Вот оно что… Граф Доминик Торнтон Мортимер Третий, барон Меррой седьмой… У графа совмещенный титул!

Почему его называли разными именами — это уже вопрос другой… Но теперь хоть что-то стало ясным!

- Анжи, а ведь герцогиня узнает нас… - испуганно прошептала Френсис за моей спиной. – Она всегда следит за своими слугами, за хозяйством и вполне может приказать слугам предстать перед нею. Что делать?

М-да… Леди Камберленд могла стать огромной проблемой. И ее нужно решать прямо сейчас, иначе завтра уже будет поздно.

Покидать дом графа мне, если честно, не хотелось. Я привыкла к нему, да и работа на кухне уже не казалась чем-то ужасным. Но мы с Френсис ходили по острию ножа, и это могло закончиться очень печально. А еще я прекрасно понимала, что нужно двигаться вперед, быть себе хозяйкой, а не прислугой в богатом особняке. Жизнь играла красками, сияла чувствами, эмоциями, обещала свершения и открытия. Променять все это на скучное существование? Ну уж нет!

- Когда ты хочешь покинуть Мрачные Дубы? – волнуясь, прошептала кузина. – И что мы скажем миссис Оджин?

- Я все сделаю сама. Не переживай, - успокоила я ее. Теперь мы поменялись местами, и во мне было уверенности больше, чем у Френсис. – Ничего не случится. Ведь не станут нас держать здесь насильно?

- Где вы ходите?! – возмущенно воскликнула экономка, когда мы столкнулись с ней в холле. – Это что еще за прогулки по дому в рабочее время?!

- Мы уже идем обратно, - я собралась с духом и добавила: - Миссис Оджин, мы с Френсис решили вернуться в деревню.

- Что? – женщина удивленно застыла. – Как в деревню?

- Да… мы вынуждены покинуть дом его сиятельства. И хотим сделать это завтра утром, - продолжила я. – Вы уж простите нас…

- Не переживай, лапушка, я все понимаю, - неожиданно поддержала нас экономка. – Неизвестно, что всех нас ждет… Еще и кузен его сиятельства ведет себя неподобающим образом. Вчера вечером он делал оскорбительные намеки моей дочери… Я хочу отправить Молли в город к тетке. Она пообещала пристроить ее в кондитерскую. Вы тоже молоды и хороши собой, поэтому уезжайте от греха подальше. Я распоряжусь, чтобы Кадли отвез вас на рассвете к железнодорожной станции. Оттуда каждый день ровно в двенадцать отправляется поезд, который проезжает мимо Баллинхэйма.

- Спасибо, миссис Оджин! – мы с кузиной с благодарностью обняли ее.

- Идите работать! Вы пока еще служите здесь! – прикрикнула на нас экономка, прикладывая платочек к глазам. – Ох, как же нам всем теперь жить? Все с ног на голову перевернулось!

До конца дня мы трудились на кухне, а после ужина отправились к себе собирать вещи. Френсис немного нервничала, но была, как и я, полна решимости.

- Естественно, мы не станем садиться в поезд. Земли полковника граничат с поместьем графа, поэтому наймем экипаж на станции и оттуда поедем к сэру Риддуку, - сказала она, аккуратно складывая форменную одежду на стул. – И правда, мы ведь не можем вечно работать прислугой? У нас есть другие планы на жизнь!

- Несомненно! Как только устроимся на новом месте, сразу же начнем думать, чем заняться! – поддержала я ее. – Главное – иметь крышу над головой.

Миссис Оджин разбудила нас в половине пятого утра. Она принесла нам овсянку со сливочным маслом, чай и сыр. А еще небольшую корзинку с едой в дорогу.

- Отправляйтесь как можно раньше. Лучше, если никто не увидит вашего отъезда, - женщина протянула нам деньги. – Здесь то, что вы заработали за все время.

Позавтракав, мы взяли свои вещи и покинули дом графа Мортимера. Экономка проводила нас к экипажу, крепко обняв напоследок. А потом смотрела вслед уезжающей карете, сложив на животе свои полные ручки.

На железнодорожной станции мы были примерно через час. Кадли тепло попрощался с нами и отправился обратно, оставив нас на пустом перроне.

Ничем не примечательное здание вокзала было двухэтажным, с небольшой башенкой посередине. На ней отсчитывали время большие круглые часы. Под навесами стояли скамьи, а рядом с ними – торговые лотки, на вывесках которых красовались нарисованные конфеты, булочки, игрушки и стаканы с лимонадом.

Вскоре раздался монотонный звук метлы, чиркающей по брусчатке. А следом за ней начала оживать и вся станция. Сначала раздался свисток прибывающего поезда. Он остановился, выпустил пар, и на перроне замелькали головные уборы. Мужские шляпы, женские разноцветные шляпки, военные фуражки… Смех, разговоры, крики носильщиков…

- Пойдем отсюда, пока нас кто-нибудь не узнал, - сказала Френсис, кивая в конец перрона. – Там должны быть наемные извозчики.

За зданием станции была небольшая площадка, на которой стояло несколько колясок. Кони жевали остатки вытоптанной травы, а сами извозчики спали, скорчившись на неудобных козлах.