- Если этот хороший человек даст показания против маркиза Фергюсона, то суд изберет для него наказание! – раздраженно процедил Генрих. – Но не я!

- Вас всегда преследовал страх, что Ричард организует заговор. Это было бы особенно больно, не так ли, Ваше Величество? – королева видела, что ее супруг на грани, но продолжала свое дело.

- Причем здесь это?! – король покосился на слугу, прислуживающего за обедом, после чего указал ему на дверь. – Не приплетайте к этому делу такие серьезные вещи!

- Они тоже братья! Или это другое, Ваше Величество?! Должны же вы понимать, что почувствует граф Мортимер?!

Генрих резко поднялся и, подойдя к окну, повернулся к супруге спиной. Прошло не менее пяти минут, а король все молчал, наблюдая за прогуливающимися в саду фрейлинами. Омытая дождём терраса сияла под лучами солнца. Капли переливались на листве, на полу, на скамейках и перилах. Сочные побеги садовой зелени радовали глаз своей свежестью.

Королева не трогала супруга, зная, как никто другой, что именно происходит. Его Величество колебался.

- Что вы хотите, чтобы я сделал? – наконец спросил он, медленно повернувшись к жене. – Нельзя наказать человека только за то, что он рассказал, где скрывается беглая девица!

- Маркиз поступил так не из-за добрых побуждений, а чтобы напакостить графу Мортимеру! Своему кузену! – возразила она, подойдя к королю. – Вот главная причина! Неужели вы этого не понимаете?

- Ваши предложения? – Генрих усмехнулся. Выражение его лица немного смягчилось.

- Вы можете его наказать очень изощренным способом, - хитро улыбнулась королева. В этот момент ее круглые щечки мило порозовели. – Так хорошо, когда создаются пары… Образуются семьи… Возможно, брачный союз поставит маркиза Фергюсона на путь исправления?

- Вы предлагаете женить его? На ком? – изумленно воскликнул Генрих.

- Мне кажется, для этого подойдет леди Элайжа. Она очень достойная женщина, к тому же вдова… - королева бросила на него быстрый взгляд. – Вам так не кажется?

- Рут Подтяжки?! – хохотнул король. - Вы серьезно, Ваше Величество?!

- А почему нет? Она сумеет м-м-м… убедить маркиза, что он ведет неподобающий образ жизни, - королева тоже засмеялась. – Подумайте над этим.

- Рут Подтяжки пользуется мужским седлом, носит мужскую одежду, любит охотиться и держит несколько угольных шахт в своих довольно крупных и цепких руках. Ее-то и женщиной трудно назвать! – Генрих находился в растерянности. – И вообще, с чего вы решили, Ваше Величество, что леди Элайжа захочет выйти замуж? Вы ведь совсем недавно упрекали меня в том, что я принуждаю вашу кузину к замужеству! А сами не брезгуете теми же методами!

- Маркиз Фергюсон должен понести наказание! А вот как раз леди Элайжа желает вступить в повторный брак, - королева подошла к столику с графинами и налила вина в два бокала. – Она сама мне это сказала и попросила подыскать для нее мужа.

- Но Рут Подтяжки вряд ли мечтает о таком супруге, как Фергюсон! – Генрих принял бокал из рук жены. – Несмотря на свою внешнюю грубость, леди Элайжа хозяйственна. Она умеет зарабатывать деньги, а маркиз прожигает остатки своего состояния. И вы хотите, чтобы он наложил руку на состояние будущей жены?

- Скорее она наложит руки на его шею! – захохотала королева. – Давайте уже устроим эту свадьбу, Ваше Величество! Я так люблю развлечения!

- Хорошо! Хорошо! Вы добились своего! – король вскинул руки, сдавшись под напором своей супруги. – Я вскорости пошлю за маркизом, чтобы сообщить ему столь чудесную новость лично. А вы уже можете поздравить леди Элайжу с предстоящими изменениями в ее жизни.

- Значит, я не зря пригласила ее во дворец на празднование Дня Матери, - радостно воскликнула королева. – Я могу идти, Ваше Величество?

- Идите, - он подошел к своей супруге и поцеловал ее в лоб. – Я уже стал забывать какая вы восхитительно легкая в общении…

- Тогда мне придется напоминать вам об этом почаще, - королева кокетливо улыбнулась и скрылась за дверью.

Генрих лишь покачал головой, продолжая улыбаться. Как же все-таки приятно радовать свою супругу.

* * *

Медленно, но верно мое дело продвигалось. Оказалось, что разговоры о каком-то чудесном хмеле, который рос на землях графа, не выдумка. Именно здесь мне удалось обнаружить несколько его сортов. Один взрывной по горечи, а второй более спокойный, с травяным, пряным, немного земляным ароматом. Осталось еще заказать дубовые бочки и перевезти в пивоварню те, что были в усадьбе. Стояла жара, и мне пришло в голову сделать квас на ржаном хлебе. Вместо сахара я добавила мед, что ничуть не испортило напиток, а даже сделало его вкус сладковатым и освежающим.

Попробовав квас, граф пришел в восторг. Пусть это был не лимонад и не сбитень-салуп, так любимый местным населением. Его готовили из молока с добавлением сахара, пряностей и коры сассафраса*. Квас пришелся по вкусу не только Торнтону, но и всем домашним.

Пришло время собирать хмель, и к процессу присоединились Френсис с близнецами. Перед этим мы надели прочную одежду и перчатки, потому что хмель легко прилипал к волосам и коже. А это могло вызвать аллергию, раздражение, да и просто нанести мелкие царапины.

Для урожая первого года мы отбирали самые «правильные» шишки. Я предупредила, чтобы мои помощники ни в коем случае не обрывали стебель. Он должен был высохнуть сам, чтобы все самые важные питательные вещества, оставшиеся в растении, возвращались к корневой системе в течение всей зимы, обеспечивая таким образом ее сохранность.

Через несколько дней я наняла еще несколько человек из деревни, так как наших рук для сбора хмеля не хватало. Дело пошло веселее.

Вскоре хранилище было заполнено. Застелив полы холщовой тканью, мы разложили шишки на просушку. Здесь помещение хорошо вентилировалось. Это было очень важно, ведь в противоположном случае продукт мог заплесневеть.

Заботы на пивоварне захватили меня полностью. Но, тем не менее, я не забывала о мальчиках. Мне хотелось начать их обучение. Близнецы еще не доросли до школьного возраста, но домашние уроки пойдут им на пользу в любом случае. А для этого требовалось много чего купить: канцелярские принадлежности, альбомы, тетради, ну и прочее. Полковник сразу же предложил свою помощь. Он вызвался учить Люка и Лео азам географии и истории.

Медленно уходило лето, оставляя за собой шлейф ароматов. В нем чувствовались перезрелые груши, полынь и что-то тягуче-сладкое, напоминающее подвявший виноград. Так пахла светлая грусть, от которой на душе становилось хорошо…

*Сассафрас (новолат. Sassafras, от исп. sasafras < лат. saxifragus «ломающий скалы») — род листопадных деревьев, кустарников из семейства Лавровые; родина — восток Северной Америки и Восточная Азия. Латинское название — из-за способности ростков пробиваться из-под камней.

С первыми лучами солнца я была на ногах. Первым делом нужно было съездить в деревню, чтобы договориться о покупке зерна для солода. А еще я хотела нанять работников. Пивоварню никто не охранял, и пришла пора решить этот вопрос. На землях графа в целом было безопасно, но, как говорится: «береженого Бог бережет». Нельзя быть столь беспечной.

Домашние тоже проснулись ни свет ни заря. Приближался День Матери, а значит, весь сегодняшний день пройдет в предпраздничных хлопотах. Хотелось устроить пикник в саду: с расстеленными на траве пледами, шашлыками и танцами под скрипку. Полковник обещал взять в руки забытый после смерти сына инструмент и сыграть для нас «Пьяную пастушку», а еще «Топотушку Люси». Я понятие не имела, что это такое, но радовалась не меньше остальных. Ведь наш названый отец наконец, почувствовал вкус к жизни.

Торнтон уже как пять дней назад отбыл в столицу. Генрих приказал ему явиться незамедлительно для важного разговора. Я надеялась, что король позвал моего жениха для того, чтобы прояснить ситуацию и поставить все точки над «и». Все-таки королева дала понять, что не против нашего брака с Мортимером. Но отношения между графом и Его Величеством все равно оставались напряженными, и нужно было смягчить сердце Генриха.

Всю дорогу в деревню я провела в размышлениях, стараясь избавиться от дурных предчувствий. Граф — умный мужчина, он сможет найти правильные слова. В конце концов, не заставит же его король взять обратно данное мне слово?

В деревне вовсю шла подготовка к Дню Матери. Женщины украшали дома соломенными фигурками, одетыми в белоснежные передники с разноцветными лентами. Пекли пироги с фруктами и орехами, варили медовуху. Молодые девушки выносили на порог глубокую глиняную миску, полную краснобоких райских яблочек. Она называлась «матушка». Существовало поверье, что в ночь перед праздником на землю спускалась сама Богородица и благословляла каждый дом, где стояла такая миска. Тогда девушку в будущем ждет счастливый брак. В нем родится много детей, и все они будут здоровыми.

Охранников я нашла на рыночной площади, где собирались крепкие парни, ищущие, как бы подзаработать. Обычно сюда приходили те, кому нужна была помощь в поле или со скотом. Но эта работа была временной, а я предлагала заработок на постоянной основе. Главное, чтобы претенденты не злоупотребляли спиртным. Ну и, конечно, могли скрутить любого, кто попробует пробраться на территорию.

Шестеро молодых мужчин должны были дежурить сутки через двое. Нанимать меньшее количество охранников я и не планировала, так как людям нужен отдых, а еще возможность уделить время семье и личным делам. Мы договорились, что они приедут на пивоварню на следующий день.

Вернувшись домой, я с удивлением увидела в холле большую корзину, полную райских яблок. Они были просто идеальными! Сочными, тугими, без малейшего изъяна.

- Яблоки привезли из поместья графа Мортимера, - объяснила Френсис, когда я заглянула на кухню. – Чтобы мы выставили свои «матушки» на порог. Я одну корзину передала в приют.

Мне было приятно внимание с его стороны, а особенно такой тонкий намек на наше будущее потомство.

- Что ты ищешь? – я с улыбкой наблюдала, как кузина заглядывает в темные внутренности буфета.

- Нам нужно четыре глиняных миски, - ее голос прозвучал глухо. – Но здесь только две.

- Зачем четыре?! – громко удивилась я.

- Я еще не теряю надежды, леди! – недовольно проворчала миссис Маклин, отложив нож, которым она резала фрукты. – Вряд ли Богородица захочет благословить меня на зачатие, но вот от счастливого замужества я не откажусь! А оно обязательно будет счастливым, ведь я глухая! Ворчание мужа все равно не услышу!

После такого заявления Френсис ойкнула, ударившись затылком о верхнюю полку буфета, а потом принялась хохотать, сев прямо на пол. Я рассмеялась следом за кузиной, с любовью глядя на ставших родными женщин. У нас была настоящая семья.

- Да и я бы не отказалась от крепкого мужчины, - миссис Читдаун аккуратно выложила тесто на борта формы для запекания. – И вот что я вам скажу, леди! Моя мать родила меня, когда ей было пятьдесят два года. А я на год моложе! Так что моя «матушка» точно появится на пороге усадьбы!

Вдоволь насмеявшись, мы выпили чаю. А потом я собралась в пивоварню. Нужно было перемешать хмель.