Теперь в ее бордовых глазах превосходство смешивалось с ненавистью и жаждой мести, на губах играла улыбка хозяйки положения, а я была близка к отчаянию. Роли поменялись. Кажется, у судьбы было слишком специфичное чувство юмора, которое я пока не могла оценить.

— Вам нравится, Азалия? — бросила она и, оглядываясь, словно на экскурсии, сделала несколько шагов по темнице. — Здесь приятная атмосфера, наталкивает на размышления и заставляет многое переосмыслить.

— Что ты здесь делаешь? — прищурившись, спросила я ее, садясь ровнее.

Это был хороший вопрос.

Какого черта настоящая шпионка была на свободе и щеголяла передо мной новеньким платьем, а я сидела на тюремной койке?!

По губам девушки расплылась улыбка, и она усмехнулась.

— Сейр Абенаж все же решил принять предложение дворянства Иргейса.

Предложение…

Погодите. То самое предложение, где Кементина становилась его любовницей?!

Нет. Черт возьми, этого не могло быть. Какой-то абсурд…

Почему-то стало очень тихо. Серьезно. Вся комната вдруг погрузилась в могильную тишину, словно кто-то нажал на кнопку «Беззвучный режим». Это было странно, ведь я видела, как шевелились губы Кементины, когда она что-то говорила с плохо скрываемым злым торжеством в глазах, а в углу темницы незнакомая мне горничная уронила уже пустое ведро воды, которое должно было наделать много шума.

Но звуков не было. По крайней мере снаружи.

Зато я прекрасно слышала удары своего бешено колотящегося сердца. А еще чувствовала как неверие, злость и безнадежность смешиваются в груди гремучим коктейлем, который кислотой прожигал мои внутренности.

Ридрих принял предложение дворянства Иргейса.

Принял Кементину.

А я была приговорена к казни.

Тот, кто должен был умереть, умирал, а кому было суждено оказаться на коне, сверкал в блеске своей богоизбранности.

Вот, что происходило. По телу пополз холодок в перемешку с отвратительными мурашками. Мир романа с треском и скрипом, ломая любые законы логики, возвращал все на круги своя.

Боже…

— … Не слишком приятно потерять все, что имели, в один миг, правда? — слова Кементина прорвались через мой пузырь тишины. Она смотрела на меня со злым довольством. А каждое слово, вылетающее из ее рта было резким и хлестким, как пощечина. — Любимого человека, положение, даже теплую постель. Знаю, Азалия. Такого и врагу не пожелаешь. Но вам я желала. Знали бы вы, сколько ночей я провела в отчаянно мольбе о том, чтобы вы познали все то, что довелось мне.

По ее губам расползлась улыбка.

— Какое счастье, что Бог справедлив.

Уголок моего рта дернулся в кривой усмешке. И нет, не надо мне говорить, от кого я это подцепила.

— Справедлив? — мрачно спросила я ее. — Я спасла тебя от казни во время бала. Предупреждала о том, что нужно выбирать правильную сторону. А отмщения ты желала мне? Как-то лицемерно, разве нет? Ненавидеть того, кто тебя спас, и ложится под того, кто уничтожил твою страну и убил твоего отца.

От моих слов девушка вздрогнула и подобралась.

— Не от тебя мне слушать поучения, — отрезала она. — Не от Святой, которая рассуждала о казни людей, как парадном о парадном марше, и устраивала кровавые представления на потеху своему любовнику. Впрочем, это неважно. Уже неважно.

Она снова осмотрела мою темницу, прошлась взглядом по мне и улыбнулась.

— До встречи на казни, Святая Азалия.

Прищурившись, я смотрела вслед уходящей девушке, но она вдруг остановилась перед самой дверью и оглянулась на меня.

— В детстве отец рассказывал мне о злых духах, которые принимали обличие женщин. Они имели прекрасный облик, и сердце столь же черное, насколько красиво их лицо. Но в мир они несли лишь яд. Все, кто их окружал, были несчастны, либо умирали, а духи напитывались человеческим горем. Раньше я всегда думала, что это лишь сказка. Но после встречи с вами, Азалия, начала думать, а не одна ли вы из них?

Ну, конечно… Я корень всех зол.

Может, мир романа не просто возвращал все на круги своя, а буквально воздвигал новый сюжет на костях старого?

Что теперь?

Обманутый и преданный самым близким человеком Ридрих - главный герой, познавшая лишения и полная противоречивых чувств Кементина - главная героиня, Адэйн - мелкая сошка, а я - коварная и подлая злодейка, не знающая ни любви, ни жалости?

— Что-то еще? — резко спросила я девушку.

— Вам все равно? — спросила она в ответ. — Все равно узнать, что ваша старая горничная мертва?

А вот это… Вот это уже явно перебор. Я похолодела.

— Что? — пробормотали мои губы.

— Ваша служанка Несси была казнена сегодня утром как ваша сообщница, — произнесла Кементина. — Сколько она вам прислуживала? Десять лет? И в вас не проснется и капля жалости к ней? Вы настоящее чудовище, Азалия.

— Ридрих казнил Несси? — с ног до головы покрываясь мурашками, переспросила я.

Сам вопрос казался мне до безобразия абсурден. Как вообще эти слова оказались в одном предложении? Как мы до этого дошли?..

Но на этого главная героиня ничего мне не ответила. Жестом подозвав свою горничную, она покинула темницу, оставив меня наедине с собой.

Я уставила в одну точку перед собой.

Сердце в груди рвалось, а в голове была только одна отчаянная мысль: «Этого не может быть».

Как? Как я оказалась в этом моменте? Где все пошло тотально не так?

Теория про то, что сам мир (или его создатель) перекраивал происходящие события в угоду заданному сюжету, больше не казалась мне абсурдной. Потому что другого объяснения просто не было.

Ридрих не мог ни с того, ни с сего поверить в глупые, сфальсифицированные письма и решить, что я была шпионкой. Он вывернул все факты болезненно странным образом.

Или… Может, это и было его целью?

Что если ему зачем-то нужно было, чтобы я потеряла в него веру? Разочаровалась в нем и возненавидела его? Любой, кто обладал каплей чистого разума, посмотрел бы на факты и решил, что дело - дрянь.

Ридрих прямо заявил, что считает меня предательницей. Он, черт возьми, пытался задушить меня и приговорил к казни. Назвал лгуньей, убил мою горничную и схватил моего отца.