- Нет!.. Я… больше… никогда... не стану... убегать!!!

Глаза Уильяма так решительно сверкнули, что я поняла: он вернулся! Вернулся боец, которого ломали десятилетиями, но не сломали. Вернутся победитель, который с этого момента положит свою жизнь, но не отступит.

Никогда…

Двина дрожащими руками держала перед собой огромный кухонный нож, направляя его на Уильяма. Мы вместе с ним вошли на кухню сразу же после того, как он вполне осознанно оделся и поспешил спуститься вниз на первый этаж.

Поразительно, но с каждым шагом его поступь становилась всё более уверенной, а движения всё более плавными. С лица исчезло затравленное и отрешенное выражение, парень полностью преобразился, став по виду абсолютно нормальным человеком.

Что это? Каким образом подобное могло произойти настолько быстро?

Наверное, дело в медальоне. Он накачан магией и помогает побороть влияние драконьей сущности.

Что ж, мне просто нужно довериться ему.

Я бежала вслед за Уильямом, как неприкаянная душа. Он двигался быстро, резко и решительно. Несмотря на мой бойцовский характер и лидерские качества, прямо сейчас я не смела вмешиваться и пытаться взять всё под контроль.

Но вовсе не потому, что боялась его. Я просто верила, что существо подобного решительного склада ума должно знать, что делать. Это его война, а не моя. Это его здесь держали в рабстве пол жизни.

Поэтому я решила временно побыть на подхвате.

Не знаю, что понадобилось Уильяму на кухне, но он направился туда в первую очередь.

Вот тут-то мы и наткнулись на Двину.

Старуха была бледной, испуганной и отчаянно агрессивной. Кажется, она ненавидела и меня, и парня всей своей душой. Или же просто боялась возмездия.

Увидев, что Уильям свободен, одет и достаточно грозен, она схватила нож и выставила перед собой для самозащиты.

Мне стало её даже жаль.

Уильям замер, сверля старуху взглядом, и я решила, что пора вмешаться.

- Уильям... – прикоснулась к его плечу, и парень вздрогнул. Неужели забыл, что я бегу вслед за ним хвостом?

Он не стал оборачиваться и ничего не ответил, поэтому я снова произнесла:

- Оставь ее. Это женщина стара и несчастна. Она не сможет причинить нам вреда...

- Где Вайлем и леди Сибилл? Где твоя хозяйка??? – прошипел он угрожающе в сторону Двины, полностью проигнорировав мои слова.

Старая затряслась.

- Изыди, чудовище! – заорала она хриплым голосом. – Убирайся прочь, мерзкий демон!!!

О Боже! Они тут все сумасшедшие!!!

- Двина, ты с ума сошла? – я выступила вперёд, стремительно беря ситуацию в свои руки. – Это наследник семьи Диери – Уильям Диери! Твой непосредственный хозяин после леди Сибилл!!!

- Ты лжешь! – рявкнула Двина. – Дрянная девчонка! Я так и знала, что в твоих словах не было ни слова правды! Ты пришла сюда выпустить его и погубить нас! Воровка! Украла деньги и притворилась госпожой!!!

Уильям снова зарычал, как зверь, а я испугалась, что даже медальон не сможет обуздать его дракона, поэтому поспешила прервать брань старухи.

- Попридержи язык, Двина! Вы издевались над человеком так много лет, поэтому должны ему по гроб. Лучше бы ты сейчас упала на колени и умоляла о прощении. Кстати, если думаешь прикрыться Гоши, то знай: он мертв!

Честно говоря, бросаться таким словами было нелегко. Воспоминание об окровавленном трупе в комнате было для меня до сих пор очень тяжелым, но я боролась с собой. В этом мире всё не так, как на Земле. Здесь слишком много жестокости и зла, и преступники наказываются не только тюремными застенками.

- Гоши заслужил смерть, - продолжила я, скрепившись. - Если попросишь прощения, будешь помилована!

Я говорила наобум. Мне нужно было срочно разрулить ситуацию. Но, с другой стороны, я верила, что Уильям ни за что не поднимет руку на старуху. Он не такой.

Однако Двина не считала его достаточно милосердным, поэтому, изрядно ужаснувшись, наконец-то бросила нож и дрожащими губами произнесла:

- Мне жаль...

Это были неискренние слова, продиктованные страхом перед местью дракона, но большего и не требовалось.

Я подскочила к Двине, не слишком грубо, но резко развернула ее к кладовке и на время заперла там, пообещав освободить при хорошем поведении.

Когда же разобралась со старухой, то повернулась к Уильяму и посмотрела ему в глаза.

Парень разглядывал меня... удивленно. Кажется, остатки гнева уже слетели с него, и теперь он силился понять, что я такое и почему так яростно на его стороне.

Честно говоря, его взгляд смущал. Никто еще в жизни не смотрел на меня с таким интересом и недоумением, хотя в этом всём не было и намёка на что-то романтическое. Меня просто изучали, как личность, оценивали, как человека, и пытались разобраться в моих мотивах.

- Кто ты? – закономерный вопрос с его стороны.

- Я же уже предоставлялась, - с нервной улыбкой произнесла я. – Мое имя Наталья, Натали, если так удобнее…

— Это я помню... – даже речь Уильяму уже давалась довольно легко. Кажется, медальон буквально на глазах восстанавливал все его человеческие функции. – Кто ты... для меня?

Я вдруг покраснела. Не от смущения, а от волнения. Что я отвечу? Невестка? Жена его бесячего брата? Да и сама формулировка его вопроса такая... непростая. Кто я ДЛЯ НЕГО?

- Я друг, - выдавила из себя. – По крайней мере, хочу им стать. Можно?

И хотя моя просьба прозвучала несколько жалко, но от растерянности я не смогла выдать ничего более уверенного.

И вдруг... маска напряжения на лице Уильяма треснула, и его губы растянулись в мягкой искренней улыбке. Улыбке, которая вряд ли посещала его лицо в последние годы.

У меня аж дыхание перехватило. Не знаю, почему. Наверное, потому что, читая записки парня, я тысячу раз представляла, как мы могли бы встретиться и стать друзьями. И он улыбался бы мне искренне и радостно. Это были мимолетные и глупые мечты. Несбыточные, как тогда казалось, ведь я считала его безнадежно мертвым.

Но прямо сейчас «хороший Уильям» улыбался мне по-настоящему, в реальности, хотя обстоятельства вокруг нас были аховые и безумные.

- Можно… – ответил он. – Меня зовут Уильям Диери, но ты называй меня Вилли, леди Натали…

***

Гоши похоронили быстро и без сожалений. Уильям сделал это сам. Кстати, туда же был брошен труп собаки, которую верзила периодически натравливал на узника.