— Почему ты все знаешь? Почему ты такой, такой... устойчивый?
Его губы подергиваются.
— Потому что я родом из гор, — говорит он, показывая большой палец.
Взгляд Тесси устремляется вверх, и она вздрагивает.
Из облаков поднимаются темные, зазубренные пики земли. Горы. Сильные, свирепые, задумчивые. Как Соломон. Их белоснежные купола, изящные, как мороженое, завораживают ее.
Тесси смотрит в окно на юг. Дрожащие осины колышутся под порывистым ветром. Белка бросается на дорогу, сожалеет о своем решении и ныряет в кусты.
Они проезжают мимо знака "Добро пожаловать в Чинук", население - 8000 человек. Веселый девиз города гласит: Take a Look at Good Ole Chinook.
Повернув, Соломон едет по асфальтированной дороге в город. Наконец-то пейзаж стал цивилизованным. Главная улица. Бутики, рестораны, бары, кофейни, мясная лавка. На обочине дороги мужчина возится со своей машиной, протягивает руку Соломону, тот в ответ делает то же самое.
— Добро пожаловать в Чинук, — негромко говорит ее горный житель. Свет в его темно-синих глазах говорит ей все, что нужно знать. Он любит этот город, свою общину. И она хочет полюбить его тоже.
— Куда мы едем? — спросила она, положив голову ему на плечо.
— Мы заскочим в бар, чтобы забрать Пегги, а потом отправимся в хижину.
— Ммм. Я увижу бар, собаку и хижину. Я счастливая девушка.
Яблоко его горла подрагивает, на лице появляется ласковое выражение.
Прижавшись к Соломону, Тесси позволила своему сердцу унять беспокойство. Это божественное чувство - отдаться настоящему, полностью насладиться им, не беспокоясь о том, что будет дальше.
Она будет волноваться.
Позже.
Потому что, когда она крепко обнимает Соломона, когда Мишка в безопасности в ее животе, все остальное не имеет значения.
***
Горы словно знали, что он привезет ее домой.
Соломон с гордостью в груди и Тесси, прижавшейся к его боку, смотрит на бескрайнее небо Аляски. Белые, как хлопок, облака выделяются на фоне огромной рощи деревьев, уходящей за горизонт. Вернуться в Чинук - все равно что напиться из свежего горного ручья. Увидит ли Тесси то же, что и он? Великолепную красоту? Дикую природу, которую он всегда любил? Он надеется на это.
Соломон въезжает на гравийную дорогу к Howler's Roost и оставляет грузовик включенным.
— Оставайся здесь, — говорит он. — Я возьму Пегги, и мы...
Но она уже отстегивает ремень безопасности.
Ругаясь, он выключает зажигание, затем выбегает из грузовика и пересаживается на пассажирскую сторону. Он хватает ее за руку, прежде чем ее ноги успевают коснуться земли. Да, он ведет себя как слишком заботливый мудак, но центр тяжести ее тела полностью изменился. Не говоря уже о том, что на ней самые высокие каблуки, которые он когда-либо видел. Он не собирается рисковать.
— Спокойно, — успокаивает он, обхватывая ее плечи руками, чтобы убедиться, что она устойчиво стоит на ногах. Окинув ее взглядом, он подавил улыбку. Она чертовски очаровательна. На ней черные узкие джинсы и безразмерная черно-белая рубашка Соломона из шерсти буйвола. Даже беременная, она в нем просто карликовая.
— Я не останусь в машине, Соломон. — Тесси щурится на ярко-красные амбары, окружающие унылую серую силосную башню. Она переключает внимание на ржавый флюгер с шантильей, расположенный на самом верху. — Я хочу увидеть это место, о котором ты говорил. — Она наклоняет голову и морщит нос: — Похоже на силосную башню.
Он проводит рукой по своей бороде.
— Это и есть силосная башня.
Черт, ему стыдно, что он позволил Тесс увидеть это. Стыдно за то, что он позволил бару так испортиться, позволил Хаулеру взять на себя ответственность. Но он не может вечно держать ее в стороне. Господи, это же его чертова работа. Если она останется здесь - а если у него есть право голоса, то так оно и будет - это станет частью ее жизни.
— Просто… — Взяв ее за локоть, он осторожно ведет ее через каменную стоянку. — Это развалина. Знай это.
Ее взгляд падает на неоновую вывеску, которая светит, как будто живет из последних сил.
— Я хорошо отношусь к развалинам.
— Не тебе судить.
Она поджимает губы, как будто речь идет о лимоне. Затем…
— Хорошо. Я буду внутренне кричать о своих возражениях.
— Хорошо.
Когда они подходят к входной двери, в кустах рядом с мусорными баками раздается шорох. Соломон замирает, а затем смещается, оказываясь перед Тесси.
Она впивается ногтями в твердую кожу его плеча.
— Боже мой, это медведь, да? — визжит она, когда шум становится все громче.
Он хочет сказать ей, что она ошибается. Но не может.
