— Алло. Я здесь. Жива и здорова. Вполне способна сама принимать решения.
— Я забираю ее, — говорит Уэст.
— Я не оставлю ее, — настаивает Кришна.
— Ладно. Останься. Но мы пойдем в спальню.
— Может быть, я не хочу...
А потом я оказываюсь вниз головой, плечо Уэста сильно давит мне в живот, и я должна сосредоточиться, потому что мои глаза покалывает, и я боюсь, что меня сейчас вырвет на него.
Он поднял меня. Поднял меня с пола и перекинул через плечо.
Вот мудак.
Когда он опускает меня, я натыкаюсь на стену. Он закрывает дверь и запирает ее.
Ему не жить.
— Ты неандерталец. Ты гребаный пещерный человек. Как ты смеешь? Как ты смеешь?
Он стоит у стола, вытаскивает бумажник и кладет его в ящик. Снимает пальто. Расстегивает молнию на толстовке. Он открывает ящик стола, достает связку презервативов и кладет один в карман.
— А это для чего?
— Не беспокойся об этом.
— Не беспокоиться? Почему бы тебе не перестать вести себя как пещерный человек, который может просто поцеловать меня, когда он хочет, перекинуть меня через плечо, унести в свою комнату и достать презерватив, как будто это когда-нибудь случится, который может просто заниматься сексом по телефону со мной, а потом, когда он уже все сделал, он хочет выйти из этого и бросить меня? Как насчет...
— Кэролайн. — Он садится на кровать. Его голос медленный и успокаивающий. — Нам есть, о чем поговорить. Не могла бы ты помолчать пять минут без визга?
— Я не визжу!
Но это выходит довольно визгливо.
Я поворачиваюсь лицом к стене и закрываю лицо руками, потому что смотреть на него слишком больно.
Мне нужно злиться, потому что если я перестану злиться, то все, что останется — это разочарование и желание, а я больше не могу себе этого позволить. Они стоят слишком дорого. Они слишком долго отнимали у меня много сил.
Пружины его кровати скрипят. Даже это кажется пронзительным, звук, который я помню, когда была в его постели, его руки на мне, его рот. Мои глаза наполняются слезами, и я так разочарована собой.
— Кэролайн.
Теперь его голос раздается прямо у меня за спиной. Я уже слышала это, мое имя тихое и интимное, прямо перед тем, как он кончал. Это больше, чем я могу вынести, то, как мое сердце колотится, мое тело реагирует, даже когда я пытаюсь найти свой гнев и отогнать слезы.
— Не надо.
Но он не слушает. Он кладет одну руку на стену, а другую мне на поясницу. Он наклоняется, его рот у моего уха, тепло его тела позади меня достаточно близко, чтобы чувствовать, достаточно близко, чтобы заставить меня тосковать, достаточно близко, чтобы притянуть меня обратно, если я позволю, если сломаюсь, если ослабею.
— Пожалуйста, — говорит он.
Раздается стук в дверь.
— Ты в порядке, Кэролайн?
Это голос Куинн. Могу представить ее, Кришну и Бриджит, выстроившихся там в очередь. Беспокоившихся обо мне.
Я думаю о сегодняшней вечеринке, о танцах, о том чувстве, что меня окружают люди, которые любят меня.
Я не слабачка. Я немного пьяна, с каждой секундой становлюсь все более трезвой, но я сильна.
Я делаю глубокий вдох и нахожу в себе силы.
Затем убираю руки от лица и поворачиваюсь лицом к Уэсту.
— Я в порядке, — кричу я достаточно громко, чтобы меня услышали. — У него есть десять минут.
— Ты уверена? — спрашивает Кришна.
— Идите посмотрите свой гребаный фильм, — говорит Уэст.
Через мгновение громкость телевизора увеличивается.
А потом мы просто смотрим друг на друга, Уэст и я. Его лицо было таким совершенно неидеальным. Этот широкий, умный рот, который может заставить меня чувствовать себя наэлектризованной, заставить меня чувствовать, что я тону, заставить меня чувствовать, что я могу жить за счет него и только за счет него.
Его рот — ложь.
Я разбираю его на части, по кусочку за раз. Подбородок, скулы, нос, брови. Эти глаза. Его зрачки расширились, светлые ободки вокруг них, темные круги внутри.
