Я не могла точно определить, откуда это исходит, и не знала, когда началось, но внезапно почувствовала себя очень некомфортно. Я не знала, что это было. В голосе Элли не было ничего, что указывало бы на то, что она расстроена, и выражение ее лица было полностью расслабленным, но я чувствовала перемену в ее настроении. Было что-то в том, как ее голова была наклонена, в глазах появилась резкость, которой раньше не было. Она судила меня. Судила и находила, что мне чего-то не хватает.

Мои ладони вспотели.

— Обед был великолепен, — сказал Майк, радостно вздохнув, и встал. — Спасибо.

— Пожалуйста, — сказала я, тоже вставая.

Я вела себя странно и знала это, но всему этому есть причина. Энергия в комнате изменилась, и я не знала почему и как это исправить.

Этта начала о чем-то ныть, и мой отец, благослови его Бог, встал.

— Думаю, сейчас время вздремнуть, — ласково сказал он, потянувшись к Этте. — Тебе хочется спать, принцесса?

— Нет, — сказала Этта, все равно прижимаясь к нему.

— Наверное, нам стоит ненадолго вернуться в отель, — пробормотал Майк. — Думаю, мне тоже нужно вздремнуть.

Тревор последним сдвинулся со своего места за столом. Он смотрел, как все разворачивается, с выражением лица, которого я не понимала, но, к счастью, ничего не сказала. Парень удерживал взгляд на мне достаточно долго, чтобы попрощаться.

Семье Харрис потребовалось всего несколько минут, чтобы уйти, но это были одни из самых длинных минут, которые я могла вспомнить. В тот момент, когда за ними закрылась дверь, мой отец повернулся ко мне, нахмурившись.

— Не знаю, что это было, черт возьми, — пробормотал он, передавая мне Этту, затем обхватил руками грудь и насмешливо задрожал.

— Я пойду уложу ее, — ответила я, игнорируя его комментарий.

Мне нужно было время, чтобы осознать, что, черт возьми, только что произошло. Визит прошел хорошо. На самом деле, все прошло отлично. По крайней мере, большую часть времени. Я просто не могу понять, когда все изменилось так быстро, и теперь у меня в груди оставался огромный ком беспокойства при мысли о том, что снова увижу бабушку и дедушку Этты.

* * *

Час спустя я сидела на заднем крыльце с пивом, все еще пытаясь точно определить, что именно заставило мои чувства так пошатнуться, когда я получила сообщение от Тревора.

Тревор: Ты занята?

Прежде чем ответить, я взглянула на свои шорты, верх от купальника и пиво в руке. Этта все еще спала, а мой отец ушел в дом друга. Сказать ему правду? Я не была уверена, готова ли я поболтать.

Морган: Не совсем.

Я ответила после нескольких минут внутреннего обсуждения. Его ответ был мгновенным.

Тревор: Хорошо. Я снаружи.

— Черт, — пробормотала я, вскакивая на ноги.

Поспешив через дом, я распахнула входную дверь прежде, чем он успел позвонить и разбудить Этту.

Наверное, мне следовало найти время, чтобы надеть рубашку.

— О Господи, — сказал он, сделав небольшой шаг назад, как только смог хорошенько меня рассмотреть. — Ты пытаешься меня убить.

— Я не знала, что ты приедешь, — ответила я.

— Я только что тебе сказал.

— Ага, что ты уже здесь.

— Помидор, томато.

— Прошу прощения, — ответила я так, словно собиралась оставить его стоять на крыльце. — Нам не нужно чистить ковры.

Тревор рассмеялся.

— Эти продавцы все еще ходят от двери к двери? — Он подошел ближе.

— Не знаю. Я не открываю дверь, когда стучат незнакомые люди.

— Конечно, — ухмыльнулся он. — Ты впустила меня.

— Кратковременное помрачение, — поддразнила я. Я сделала шаг назад, а он сделал еще один шаг вперед. О Боже. Мы действительно этим занимались?

— Ты собираешься повторить эту ошибку снова? — мягко спросил он.

Я склонила голову набок, как будто пыталась определиться со своим ответом, и тут он сделал свой ход. Движение.

Длинным пальцем Тревор скользнул между моей грудью и зацепился за шнурок, который держал верх моего купальника, в тот момент, когда наклонил голову к моей, пока наши губы не оказались в миллиметре друг от друга.

— Впустишь меня? — спросил он, его дыхание было мятным и прохладным на моих губах.

— Не знаю, — прошептала я, продолжая играть. — Я не должна впускать людей, когда моего отца нет дома.

Тревор застонал, когда его губы коснулись моих.

Поцелуй был взрывным. Я не могла подобрать другого слова, чтобы описать это. Меня целовали сотни раз раньше, но я никогда не чувствовала этого до кончиков пальцев ног, как сейчас. Губы, которые я наблюдала, растянутые в широкой улыбке и тайно прижимающиеся к моим, пока между нами не исчезло пространство.

Когда его язык скользнул по моему, вопросительно, но с полной уверенностью, мои колени задрожали, угрожая подкоситься. Я чувствовала запах мяты и чего-то уникального для Тревора.

Не говоря ни слова, он обнял меня за талию и поднял, чтобы полностью внести в дом. Как только дверь за ним закрылась, всякая вежливость исчезла. Я не смогла бы описать мысли, которые приходили в голову, даже если бы попыталась. Мы были жадными и почти отчаявшимися, пока срывали одежду друг с друга. Его рубашка упала на пол первой. Мои шорты последовали следом. Потом туфли и его шорты.

Каким-то образом мы добрались до кухонного стола, и я взвизгнула, когда моя задница ударилась о край, но никто из нас не остановился. Я скользнула руками в его трусы-боксеры, когда тот пальцами развязал лямочки от верха купальника на моей шее. Его рот оторвался от моего, но прежде чем я успела возразить, его губы сомкнулись вокруг моего соска, и он стянул трусики вниз по моим ногам.

— Черт, — пробормотал он, приближаясь губами к моей груди. — Ты хочешь, чтобы я остановился?

Я удивленно дернулась и наклонила голову, чтобы посмотреть на него, гадая, не дразнит ли он меня. Но то, что я обнаружила в его выражении лица, было полностью противоположным тому, что я ожидала. Он был серьезен. Дыхание было прерывистым, и его тело практически излучало напряжение, но он был абсолютно неподвижен.

Это был момент истины, доля секунды здравомыслия, когда я могла все остановить.

— Нет, — тихо сказала я, схватив его руки и снова положив их себе на бедра, когда он меня неправильно понял. — Я не хочу, чтобы ты останавливался.

— Я не пытаюсь торопить тебя, — сказал он с облегчением, прижимая лицо к моей груди, прежде чем повернуть голову и втянуть кожу соска достаточно сильно, чтобы оставить след. — Мы не говорили об этом или...