Сет коротко целует меня и уходит делать кофе себе, в то время как я, вздохнув, опускаюсь на подушки и думаю: «Проклятье, Мейсон»!
Эмилия
В два часа дня я прощаюсь с Сетом. Он идет на еще одну лекцию, которая проходит сегодня после обеда, а я еду на такси к доктору Дэниелсу. Китон даже купил мне машину, но я редко на ней езжу, потому что после ДТП с Сетом я боюсь сломать еще что-либо и Нью-Йоркское движение сводит меня с ума.
Сейчас машина стоит в студенческом гараже, который я снимаю, и я там практически не появляюсь. Всегда нахожусь у Сета. Потому что в общежитиях общие души, а это противно.
По пути к доктору Дэниелсу звоню Китону. Он берет трубку после первого гудка.
— Эмилия? — говорит он. Я люблю слышать этот голос. Он напоминает мне голос Мейсона и в то же время вызывает чувство доверия в моей груди.
— Привет, — тихо и осторожно отвечаю я.
— Что случилось, Эмилия? — сразу же спрашивает он. Когда мы созваниваемся, он звучит практически так же, как будто разговаривает с Мейсоном. А это значит, что я стала частью семьи.
— Ты сейчас работаешь, я мешаю? — отвечаю вопросом на вопрос и слышу, как закрывается дверь.
— Ты никогда не мешаешь.
— Ладно.
— Сраная жаба должна тоже периодически что-то делать, — шипит он. Я пытаюсь это игнорировать, но прекрасно понимаю, кого он имеет в виду. Как только представляю, что Мейсон, возможно, прямо сейчас находится в нескольких шагах от своего отца, во мне все сжимается.
— Ну… Я еду к доктору Дэниелсу, — осторожно говорю я.
— Эмилия… — Китон ненавидит, когда ходят вокруг да около. — Что случилось? — он звучит немного уставшим.
— У тебя все в порядке? — для начала спрашиваю я.
Его «ну да» звучит как угодно, но не в порядке.
— Что с тобой, Эмилия? — допытывается он. — И почему ты снова едешь к этому придурку доктору Дэниелсу? — я краснею до кончиков ушей. — Ты же знаешь, что я знаю, что…
— Да, я знаю! — перебивая, восклицаю я. Господи, такое ощущение, что я действительно разговариваю со своим отцом. Медленно у меня повышается пульс.
— Ну так, пожалуйста, постарайся держать свои ноги вместе, когда к нему приедешь, Эмилия!
— Да, хорошо! Я не поэтому тебе звонила! — раздраженно говорю я и получаю такой же взгляд от водителя такси, пакистанской национальности.
— Извините, — быстро бормочу я. — В общем, я снова еду к доктору Дэниелсу, потому что дневники больше не помогают. Он снова в моей голове, и он мне написал.
— Вот говнюк! — грохочет он. — Я же ему строго-настрого запретил это делать, Эмилия.
— Ты ведь знаешь, как он относится к запретам! Сейчас все вернулось, и я сбита с толку, поэтому мне нужен…
— Очередной засранец, конечно же.
— Я звонила тебе не для того, чтобы ты упрекал меня, па… эээ… Китон.
Я практически чувствую его улыбку.
— Хочешь приехать к нам на пару дней, чтобы отвлечься? Его здесь не будет, я позабочусь об этом. А ты могла бы с Оливией заняться девчачьими делами и немного расслабиться. Ты можешь взять своего нового говнюка с собой. Но при мне с ним не крутить шашни. Мне это не нравится, Эмилия.
— Вот же блин… — бормочу я. — Ладно, почему нет. Но только если его, пожалуйста, на самом деле не будет. Ты знаешь, что произойдет, когда мы снова увидимся.
— О, да. Я не против этого избежать!
— Эй, есть еще кое-что.
— Что именно? — спрашивает он.
— Ну… Эмм… Когда я приеду к вам с моим парнем… — я снова краснею, как помидор.
— Что потом, Эмилия? — спрашивает Китон.
— Вы могли бы вести себя так, будто и есть настоящие родители? Потому что… он как-то спросил меня о родителях, а я сразу подумала о вас. А потом просто сказала: «Они живут в Чикаго», и он поверил. Ну, а сейчас все как-то глупо.
Китон смеется, а обычно он смеется только когда речь идет об Оливии. Я люблю это.
— Думаю, все получится!
— Кстати… я возьму мою собаку с собой.
— Как хочешь, Эмилия, у нас достаточно места. Тем более Мисси все равно у… него.
— Хорошо, — тихо говорю я.
— Хорошо, значит, до встречи через неделю? Я скажу Оливии.
