— Выведи его из машины, — медленно и выразительно произнёс я.

— О нет. Я на такое не поведусь. Я отвезу его задницу в участок и получу чек. А потом он твой.

— Я не хочу, чтобы ты его перевозила, — сказал я. Волна собственничества смыла всё здравомыслие. Мне было плевать. Я лишь хотел, чтобы она находилась в безопасности и поблизости.

— Меня не волнует, чего ты хочешь, — прорычала она.

— А я буду волноваться за нас обоих. Вытаскивай его задницу из твоей машины.

Лина скрестила руки на груди.

— Нет.

— Ладно, — я сделал шаг назад и начал обходить машину. — Я сам это сделаю.

Она схватила меня за руку, и я упивался прикосновением.

— Сделаешь ещё шаг к моему НВС и я...

— Ты что? — бросил я вызов, когда она умолкла. Я хотел, чтобы она давила в ответ. Хотел, чтобы мы встретились посреди комка злости и похоти.

— Зачем ты это делаешь? — прошипела Лина, резко запуская пальцы в свои волосы.

— Хотелось бы мне знать, милая.

Но я знал. Она могла врать мне. Она могла подвергать себя опасности. Она могла избегать меня или ненавидеть. Но я всё равно не смогу оставить её в покое. Потому что я с ней не покончил.

Я ненавидел себя за то, как сильно хотел её.

— Я тебе не принадлежу. Я не нарушила закон. Единственная опасность, которая мне грозила — это травмировать моё эго, нейтрализуя этого идиота. Так что если ты не хочешь злоупотребить властью и задержать меня, я предлагаю тебе позволить мне сделать мою работу.

— Я не хочу переживать, знаешь ли.

— Бедный Нэш. Тебя заставляют играть в героя для злодейки?

Я пригвоздил её к машине своими бёдрами. Её зрачки расширились. Её изящные ноздри раздувались как у оленя, почуявшего опасность. Но её ладони жили своей жизнью. Они стиснули мою рубашку и крепко держали.

— Ты ведёшь опасную игру, Ангел.

— С моей точки зрения кажется, что ты единственный, кто тут пострадает, — огрызнулась она.

Я стоял на обочине дороги и прижимал сердитую женщину к скоростному автомобилю. Моё сердце колотилось в груди, и размеренный ритм вторил пульсации в моём члене. Она не была безопасным вариантом, мудрым вариантом. Но по какой-то электризующе глупой причине моё тело считало, что эта женщина, проживавшая свою жизнь в серой зоне — это правильный выбор.

Я накрыл ладонью её щёку и провёл большим пальцем по её нижней губе. Свет в её глазах сменился с ярости на нечто не менее опасное. Я вибрировал от нужды. Я не мог доверять себе в такой близости к ней.

Но как раз когда я почти уговорил себя отстраниться, Лина куснула зубами подушечку моего большого пальца.

Крохотный укол боли пронесся по мне, вниз по позвоночнику и остановился в моих яйцах.

Я чувствовал её сердце, бешено стучащее возле моей груди.

Мы оба двигались одновременно. Я слегка согнул колени, а она развела ноги, давая мне место.

«Вот это. Сейчас. Она».

Моя кровь требовала большего. Любые страхи насчёт своей состоятельности в этом вопросе испарились в ночи, сожжённые жаром похоти. Мне нужно сделать её моей. Доказать ей, что она принадлежит лишь мне. Скользнув ладонями под её колени, я дёрнул вверх и в стороны, разводя её ноги, пока моя эрекция не прижалась прямо между её бёдрами. Даже когда мы полностью одеты, ощущение её тела, приветствующего моё, было почти невыносимым.

— Мне нужно, чтобы ты...

— Я не хочу нуждаться в тебе, но нуждаюсь, — сказал я, утыкаясь лицом в шелковистую кожу её шеи.

— Проклятье, Нэш, — выдохнула она. — Мне нужно, чтобы ты сдал назад и дал мне возможность дышать.

Я замер возле неё, но не отодвинулся. Я не мог. Пульс на её горле трепетал прямо под моими губами.

— Нэш. Пожалуйста? Просто отойди и дай мне дышать.

Именно «пожалуйста» прокляло меня. Я бы дал ей всё, лишь бы она давала мне всё.

Я сдержал ругательство и сделал шаг назад, позволив ей соскользнуть на землю.

— Если я не трахаю тебя ради эмоциональной поддержки, я совершенно точно, чёрт возьми, не буду трахать тебя по ненависти.

— Ангел.

Она подняла руку.

— Мы уже доказали, что не можем доверять друг другу. И я практически уверена, что мы только что доказали, что не можем доверять себе друг с другом.

— Я не знаю, как долго я смогу бороться с этим, — признался я.

Она наградила меня бесстрастным взглядом.

— Так постарайся получше.

— Я стараюсь. Я в ярости на тебя. Ты предала моё доверие.

— Ой, я тебя умоляю, — она фыркнула. — С тобой я была честнее, чем с кем-либо. Просто ты отказываешься признавать, что мир не ограничивается чёрным и белым.

— Как я и говорил, я не могу перестать думать о том, как я зол на тебя. Но мне хочется лишь опуститься на колени и уткнуться лицом между твоих...

Она зажала мне рот ладонью.

— Не заканчивай это предложение. Мы опасны друг для друга. Я не могу думать связно, когда ты ко мне прикасаешься. Мы друг для друга — худшее решение, которое только можно принять. И если я говорю такое, это кое-что да значит.

Но впервые в жизни меня не волновали последствия. Я не думал на шесть шагов вперёд. Я лишь точно знал, что хочу её. Даже если она соврала. Даже если она причинила мне боль. Даже если она собиралась сопротивляться мне во всём.

Я хотел Ангелину Солавиту.