Этот файл пугает меня, и на то есть причины. Я знала что-то про Джулиен, и надо выяснить, что именно.
Я кликаю дважды и получаю сообщение об ошибке, информирующее меня, что путь недопустим. Я пробую снова, потому что он должен быть здесь. Всё, что я делала с тех пор, как мы купили этот компьютер, всё ещё в нём.
Не получается. Файл исчез.
С колотящимся сердцем я нажимаю на папку с удаленными файлами.
Пусто.
Пустая белая корзина поражает меня до глубины души. Я редко удаляю файлы и никогда не очищаю корзину. Мэгги обычно нещадно поддразнивала меня этим. Она бы сказала, что если я не смогу держать это под контролем, то превращусь в одну из этих жутких мамаш, которые хранят каждый выпавший зубик своих детей, их волосы и каждый носок, который те когда-либо носили, просто на всякий случай.
Нет, это была не я. Это означает, что кто-то ещё почистил всё. С ума сойти, да. Но это менее сумасшедшая мысль, чем то, что я внезапно удалила файлы с моего компьютера.
Я запускаю руки в волосы и делаю судорожный вздох.
Это начало. Теперь я знаю, что ищу.
Файлы, которых больше нет.
***
Кто-то стучит в дверь, и я рывком поднимаю голову со стола, моргая и пытаясь сфокусировать взгляд. Три банки из-под содовой и пустые пакетики из-под острых кукурузных чипсов выстроены в линию на клавиатуре. Чипсы, возможно, ответственны за ужасный вкус на моём языке.
Мама стучит снова, и я вижу бледное обещание утреннего света, плавающего вокруг занавесок. Уже утро? Серьёзно?
— Хлоя? — спрашивает она.
— Да? — Я кликаю, открывая наполовину законченный доклад об электромагнетизме. Прошлой ночью я подумала, что это было бы отличным прикрытием, но он понадобился мне лишь сейчас.
— Милая... — Она обеспокоенно смотрит на меня. — Ты спала?
— Думаю, задремала на клавиатуре. — Потирая лоб, я неуверенно улыбаюсь. — Но ненадолго. Возможно, отключилась на пару часов.
— Сегодня? Но сегодня суббота, дорогая.
Я молча смотрю на неё. Слишком рано для этого.
— Верно. Следовательно, мне не надо спешить в школу.
Мама смеется, качая головой и помахивая на меня пальцем.
— Очень смешно. Блейк будет здесь через десять минут. Я могу сделать тебе чай в термосе, если хочешь.
— Блейк?
Она смотрит на меня так, словно я сошла с ума, но я уверена, что если кто-то здесь и сумасшедший, то это она. Раннее субботнее утро. Я вообще не в сознании по субботам в течение нескольких часов, так почему, ради бога, Блейк в пути?
— Ты комик, как обычно, — говорит она. — Тебе повезло, что он не забежал раньше, как обычно делает.
— Сколько времени?
Я ищу на столе свой телефон, поднимая бумаги и опрокидывая пустую банку из-под содовой.
— Семь пятнадцать. Что ты ищешь?
— Мой телефон. Мне нужно написать Блейку. Я не могу идти прямо сейчас. Я почти не спала.
Мама скрещивает руки на груди, её взгляд становится тяжёлым.
— Хлоя, ваши субботние встречи с Блейком — не свидания.
Подождите минутку... Этим я занимаюсь каждую субботу? Выступаю добовольцем? Я смотрю на неё, надеясь, что она просветит меня. По её лицу я могу сказать, что мне предстоит целая лекция, поэтому я стараюсь смотреть внимательно.
— Эти дети зависят от тебя, — говорит она и ждёт, что я возьму программу.
Чего не может произойти, потому что я даже не знаю эту программу. Вместо этого я возвращаюсь в своё предыдущее состояние. Делая его приятным, насколько возможно.
— Ты права. Я оденусь. Десять минут?
Она смотрит на часы.
— Семь. Я сделаю тебе чай.
Я стаскиваю вчерашнюю одежду и пролезаю в шкаф в поисках джинсов и нежно-голубого свитера, который мягко оттеняет мою кожу. Я едва успела собрать волосы в хвост и почистить зубы, когда слышу звонок в дверь. Звуки приветствия веселых людей-жаворонков доносятся с лестницы.
Когда я спускаюсь, Блейк стоит с мамой, держа мой чай.
— Где твоя повязка?
