— Ваш благродь, вашими ручонками только в носу ковыряться, — усмехнулся Вальк. — Стойте в сторонке и наблюдайте, как выкапывается богатство семьи Брэк.
— Барон, — улыбнулся я. — Пошли, покажу другое место. Там не так глубоко, но придется валун в сторону откатить.
В общем, пока бойцы крались в темноте к лагерю, я обеспечил работой всех «нянек», что пришли с нами, и даже Наю припахал, чему она была только рада.
Через полчаса в стороне лагеря раздались крики и звон оружия. А спустя еще некоторое время к нам пришел Краст и позвал в лагерь. Закончив выкапывать последний тайник из указанных мной, мы пошли в поселок. Все-таки ночевать лучше под крышей, даже если это бывший лагерь бандитов.
Из Искателей трое еще были живы, так что Краст и Ульен сразу принялись их допрашивать с пристрастием, выясняя имена всех тех, кто им поставлял малолетних рабов, кто скупал их добычу, кто в Сикте работает на них, когда должны вернуться двое отпускников, как зовут дежурного у перехода и так далее.
Я с «няньками» пошел освобождать детей. На Фру действительно было страшно смотреть — скелет, обтянутый кожей. Но все это обратимо, нашлось бы у девочки желание жить, о чем я и сказал прямо Крейне и Сели. Фру смотрела на всех нас ошалелыми глазами, не понимая что происходит. Только Ная и смогла вывести ее из этого состояния. Двое мальчишек были тоже изможденные и многократно битые, но ничего критичного, а вот с третьим все было очень плохо.
Он лежал на земле поверх какой-то грязной тряпки и буквально светился, поэтому я сразу предупредил всех:
— К этому мальчишке не прикасайтесь, и даже не подходите. Он все равно не выживет. Он умирает не из-за побоев, а потому что нахватался «духов» и «жаб». Я не знаю, как ему можно помочь, — сказал я, а потом посмотрел мальчику в глаза и развел руками. — Извини, пацан, но ты обречен.
Найти клад и перепрятать
Глава 22. Казнь и Кастя.
Мальчишка еле заметно кивнул головой и прошептал:
— Я знаю. Убейте меня быстро.
— Я дам тебе усыпляющее зелье, — успокоил я его. — Ты умрешь во сне.
— Хорошо, — ответил он и улыбнулся.
Я еще в Нелисе предполагал подобную ситуацию и запасся усыпляющим зельем в приличных объемах. Быстро налив малышу смертельную дозу, я потребовал дать мне ворох каких-нибудь никчемных тряпок. Намотав их на руку, я приподнял мальчишку и влил ему в рот зелье, после чего положил его обратно.
— Спи, пацан, — улыбнулся я ему. — В другой жизни тебе повезет больше.
— Спасибо тебе! — улыбнулся он в ответ и закрыл глаза.
Я встал и, не видя ничего перед собой, вышел из сарая. Моя уверенность в том, что я поступаю правильно, убивая Искателей, только окрепла. Какое-то время я простоял снаружи, привалившись спиной к стене. Потом ко мне подошли Цари и Ник. Девочка, не говоря ни слова, крепко меня обняла, после чего мы продолжали молча стоять. Минуты через две Цари выпустила меня из своих объятий и сказала, глядя куда-то в пустоту:
— Мы их всех убьем! Всех до единого.
— Мы за всех отомстим! — добавил уверенно Ник.
— И навсегда отобьем охоту к такому промыслу у прочих уродов! — подтвердил я.
Придя в себя, я пошел в дом, где вели допрос. Процесс оказался в самом разгаре. Чтобы не мешать, я отозвал барона на минутку и попросил:
— Постарайтесь не убивать этих троих. И остальных троих постарайтесь взять живыми. Я хочу устроить казнь. И палачами будут дети, если, конечно, захотят этого.
— Что-то случилось?
— Мальчика пришлось усыпить. Он был весь буквально пропитан магической энергией. Я сомневаюсь, что в этом мире такое кто-то способен вылечить. В общем, он был обречен. И боюсь, что это не последний случай, когда мне придется усыплять детей.
— Я понял. Не боишься, что на душах детей роль палача скажется в худшую сторону?
— Хуже им уже не станет, а вот лучше от этого вполне может получиться. Если что, я этот грех возьму на свою душу.
— Как скажешь.
Оставшийся вечер прошел как в бреду. Помню, что меня кормили. Потом пытались уложить спать в одном из домов, но я не смог находиться в этих гадких хижинах, где все провоняло немытыми телами и нестираной одеждой. Поэтому я попросил постелить мне коврик где-нибудь за пределами лагеря и заснул под открытым небом. А когда утром проснулся, обнаружил, что вокруг меня спит вповалку практически вся наша команда, пришедшая на зачистку этого лагеря. Даже четверо детей, освобожденные вчера, спали здесь, прижавшись плотно друг к другу.
Я кое-как встал и побрел на зов природы. Потом немного побродил вокруг нашего спонтанно организованного лежбища, отметив еще несколько тайников. Вчерашние, выкопанные перед штурмом, мы так и не изучили. Я решил как раз этим и заняться, раз уж все спят.
Вернулся к своей лежанке, уселся на нее с одного края, а на другой половине высыпал содержимое всей вчерашней добычи. Пока я ковырялся в этой кучке, разглядывая непонятные мне безделушки, лагерь постепенно начал просыпаться. Убрав золотые монеты и украшения с лежанки, я оставил непонятные мне фиговины для показа Киррэту. Тот, когда взглянул на них, восторга не испытал:
— Что-то можно продать, что-то даже мне не знакомо, а остальное больше похоже на мусор. Но я советую ничего не выбрасывать — мало ли чем это может оказаться, когда мы накопим знаний.
— Свой тайник здесь будем делать? — спросил я, не почувствовав ни тени обиды или разочарования. — У нас этого барахла уже изрядно накопилось.
— Я думаю, лучше тащить на юг, пока руки не отвалятся, — рассудил Умник. — Все тайники лучше делать в той части гор, которые ближе всего подходят к Крёйцеху.
— А дворец ты для нас где думаешь построить?
— Вот как раз там, ближе к Крёйцеху, места лучше всего, — рассмеялся Киррэт.
— Тогда будем тащить дальше, — горестно вздохнул я, убирая добычу в мешок.
— Эх, если бы скупщики знали о твоих проблемах, о том, какую добычу тебе девать некуда…
— Я бы их всех убил! — обрезал я.
— Согласен с тобой, — скривился Киррэт. — Все эти мрази прекрасно знали, как добываются эти побрякушки, на перепродаже которых они наживались.
