— Заберёте всё? — удивилась Мирена. — Это невозможно.
— Не забывайте, что со мной ваша дочь. Для неё нет невозможного. Кольцо на её руке вместит, при необходимости, хоть весь дворец.
— Тогда нечего думать! Оставьте ублюдков без деции! Я подожду.
— Тут существует опасность, что что-то пойдёт не так, что возникнут непредвиденные обстоятельства, мы не успеем, нам придётся срочно уходить. И тогда…
— И тогда я просто снова вернусь во дворец. В место, где провела уже сотню лет. Скажите, а принц точно ничего больше сказать не сможет?
— Ничего. Но как вы догадались о принце?
Мирена невесело рассмеялась:
— Вы называли друг друга по именам, не скрываясь. Только дурак не понял бы, что ему, это всё слышавшему, больше не жить.
— Понятно, — кивнул я, досадуя об оплошности. — Вот только если вы попадёте назад…
— Скажу, что вы хотели похитить именно меня. Как источник силы. Кенри, дай одни из тех кандалов, — распорядилась она.
Кенира вытянула ладонь и на ней возникли оковы, похожие на очень широкие полицейские наручники. Мирена взяла их и взвесила в руке.
— Они защёлкиваются, — пояснила она со смешком. — Буду выглядеть настоящим пленником. Даже костюм… похищая, вы, подлые негодяи, заставили меня его надеть.
Я посмотрел на неё с огромным уважением. То, на что она готова была пойти, требовало большой силы духа. Мирена Валсар выдержала все испытания, не сломалась и не впала в ступор. Боюсь, я бы так не смог.
— Мам, при допросе они могут применить реликвию Керуват, — возразила Кенира. — Скажут, например, что у добропорядочного гражданина нет причин не заключить договор честной беседы.
Мирена вновь рассмеялась. Но этот смех был очень горьким и невесёлым.
— Керуват не примет никакие мои слова. Я отреклась от неё.
— Но зачем ты это сделала? Мама, я не понимаю, ты же всегда уважала Блюстительницу Договоров!
— Не «зачем», а «почему», — ответила Мирена. — После того, как этот подонок надо мной надругался, после того как принялся за свои игры, мне пришлось это сделать. Пусть произошло это из-за боли, но в своём отречении я была очень искренней. Одари слишком хорошо умел подвести затуманенный болью разум к выводу, что виноваты боги, не пришедшие на помощь. Керуват, которая не дала справедливости, Мирувал, что не исцелил увечья, и Ризвинн, что недостаточно облегчила боль.
— Мне даже хочется вернуться и снова с ним поговорить, — сказал Ксандаш. — Он, похоже, всё хорошо продумал. Жертва, отрёкшаяся от Керуват, не сможет обвинить принца и подтвердить показания на суде, отрёкшись от Мирувала, она не получит божественного исцеления, а отрёкшись от Ризвинн она в полной мере испытает все муки. Мирена, моя жена лекарь и очень хороший. И я знаю, чтобы сделать с вами такое, пыток недостаточно, нужно уметь исцелять. Кто сообщник принца? В какой комнате он находится, а если живёт в городе… Мне достаточно имени. У меня есть собственные счёты с такими, так что хочу его навестить.
— Можете не стараться, — покачала головой мама Кениры. — Никого больше не было. Об этом мало кто знает, но принц умеет исцелять. Без этого ему было бы сложно удерживать своих жертв в живых. И, конечно же, создавать свои «шедевры».
Она приподняла свою беспалую руку и качнула ею в знак иллюстрации.
— Ули, будут проблемы? — спросил Хартан. — Я имею в виду, та штука у принца в спине, ну, которую ты создал напоследок, он сможет себя вылечить и…
— Не сможет! — оборвал его я. — Вот только… Нам надо поторопиться, я добавил контур против вмешательства, и, если в него полезть, может сработать раньше. Мирена, вы всё слышали. Не передумали?
— Рискну, — сказала она.
— Хорошо, — кивнул я. — Идти самой не придётся, вас понесёт голем.
Следуя командам Таага, один из четырёх истуканов подошёл к Мирене, присел на корточки и вытянул вперёд широкие блестящие руки. Та покачала головой, звякнула цепью кандалов и бесстрашно подошла к голему. Тот встал, удерживая её на руках, сложив ладони вполне удобным креслом. Четвёрка металлических фигур развернулась и направилась прочь.
— Ну что же нам тоже пора, — сказал я. — За мной!
— Подожди, Ули! — сказала Кенира. — Мы собираемся ограбить дворец, правильно?
— Конечно! Надеюсь, у тебя нет каких-то моральных предубеждений против грабежа?
— У меня нет. А вот не будет ли проблем у госпожи?
— У нашей богини?
— Ну да. Она благая богиня, а мы использовали её силу, чтобы совершить преступление. Не утратим ли мы благодать её?
Я кивнул, понимая её сомнения и признавая их оправданными.
— Если бы мы воспользовались силой её ради воровства, тогда да, так бы и было. Но мы применили Право богини без злых намерений, а нашей целью являлось лишь спасение.
— Но теперь цель изменилась, — возразила девушка.
— Да, цель изменилась. И изменилось наше намерение. Ощути на себе её касание, пропусти сквозь себя её силу, прислушайся к её песни. Чувствуешь ли ты гнев её?
Кенира остановилась, закрыла глаза и прислушалась к себе. Наконец, она подняла голову и одарила меня удивлённым взглядом.
— Нет, не чувствую! Богиня не просто не против, но даже одобряет!
Я усмехнулся:
— Мы делаем это не от жадности, не из жажды наживы. И пусть нашу богиню зовут не Керуват, чувство справедливости ей тоже не чуждо. Ну а теперь пойдём, мы и так потеряли немало времени!
* * *
Мы шли, почти бежали, почти не обращая внимания на обстановку, разве что Кенире попадалось на глаза что-то, выглядящее ценным. Времени возиться с дверями не было, так что она просто клала на неё руку и забирала в контейнер, иногда прямо с дверным проёмом. Мы собирали всех встреченных застывших големов, находили комнаты без обитателей, а также те, в которых кто-то находился. Мы не делали никаких различий — разве что приходилось перекладывать людей на пол. Мы настолько вошли в ритм, что иногда за минуту успевали выпотрошить пару комнат. После того, как очистили тронный зал, не забыв забрать даже люстры, мы покинули крыло и вновь побежали по коридорам. Я не стал трогать комнаты прислуги, завернув сразу в Зал Собраний, место, где происходили приёмы с иностранными дипломатами и торжественные церемонии. Пока Кенира собирала всё в контейнер, Тааг лазил по стенам, точечными ударами своих щупалец выковыривал наблюдательные и защитные артефакты и бросал Хартану. Проинструктированный заранее, Тана не пытался сунуть их в свой «карман», а просто собирал в кучу, так что в итоге ничего не взорвалось и не поломалось.
Забрав двери в смежный Зал Балов, мы пронеслись по нему вихрем, оставив полностью пустым, и двинулись далее. Комнаты и коридоры слились в какой-то безумный калейдоскоп, превратились в унылую рутину — комнаты стражи, выставочные залы, библиотека, лаборатории, помещения всех возможных предназначений. Оптимизированный мною маршрут был рассчитан на максимальный результат за минимальное время, и, не тратя драгоценных мгновений на открытие дверей, мы даже опережали график. Вскоре мы сделали полный круг по трём этажам, пока не оказались возле столовых. Отсюда проходы вниз вели прямиком на кухню — тут мы обнаружили сильную горелую вонь, с которой еле справлялись очистительные артефакты, а также поваров, спящих прямо на полу. Похоже, успели вовремя — ещё чуть-чуть и мог случиться пожар, а значит, и сработать пожарная сигнализация, а продублирована ли она за пределы острова, я не знал. Как и все остальные помещения, мы оставили кухню абсолютно пустой — забрав всё до последнего ножа и выковыряв стазис артефакты в кладовых для продуктов, впрочем, и с самими продуктами.
Дальше мы направились в главную и приватную библиотеки, забирая стеллажи с книгами, каталогизирующие артефакты, столы и светильниками, прошли в обширное хранилище, которое оставили тоже пустым. Кенира не пощадила и оранжереи, забрав не только растения, но и землю и остекление — это был акт чистого вандализма, ведь растительная жизнь транспортировку в контейнерах переносила плохо, и часть растений могла погибнуть. Напоследок я отправил Таага в диспетчерскую, глушить все дворцовые системы, и пока он работал, мы очистили ещё несколько комнат и поднялись следом. В диспетчерской мы забрали уже демонтированные артефакты, а потом, выйдя, остановились возле светлого пятна на стене, на которой ещё недавно висела огромная картина.
Несмотря на то, что артефактор проделал хорошую работу, маскируя магические потоки, тайный ход я нашёл сразу. Никого у нас не было доступа, ведь проход управлялся автономной структурой, а не был подключён к главной системе, поэтому я позвал Таага.
— Быстрей, быстрей, — нетерпеливо сказал я, когда дверь открылась.
Время уходило, а мы проделали пока что едва ли пятую часть работы. Спустившись по длинной спиральной лестнице, мы увидели круглую комнату, в центре которой на орихалковом постаменте с затейливыми инкрустациями из пурпурной бронзы лежал огромный шар, в диаметре не меньше метра. От шара вверх расходилась паутина видимой элир, а ещё больше потоков шло в чисто магическом диапазоне.
— Кенира, забирай, — приказал я. — Это, наверное, самая ценная вещь, что мы встретили за сегодня.
Кенира не стала тратить дыхание — она вытянула руку и постамент с шаром исчезли вместе с изрядным куском пола, в который этот артефакт и был вмурован. Светильники замерцали и погасли, но вскоре снова загорелись — на этот раз сработало аварийное освещение. Я в который раз порадовался, что элир Кениры и Мирены идентичны — ведь наполняй шар чуждая магия, то справиться с ним не смог бы и Высший Маг, ну а если бы справился, получившийся взрыв мог оставить от дворца лишь воронку. Кенира вытянула руку и сдёрнула с потолка и светильники.
— Долго ещё? — нетерпеливо спросил Хартан, натягивая на глаза ночной визир.
— Тебе не нравится, чем мы занимаемся? — расхохотался Ксандаш. — Я бы это делал целый день!
