Гас пробежал по балкону и свернул на лестницу, спрыгнув с нее в атриум внизу. София промчалась мимо меня, с невероятной грацией выпрыгнула на балкон, затем создала гончую из магии огня и отправила ее преследовать Гаса.
Я перепрыгнул через перила из красного дерева и увидел, как Гас резко поворачивает по коридору от атриума, а огненная гончая преследует его по пятам.
Чтобы смягчить падение, я бросил толстый слой мха, перекатился и вскочил на ноги за считанные секунды, побежав обратно в погоню.
— Ксавье! — закричала София, и я оглянулся назад, обнаружив, что моя сила растекается по стенам, распространяясь все глубже и глубже во Двор Солярии. Я мог чувствовать силу, укоренившуюся в глубинах моей души, ненависть, которую я чувствовал к Лайонелу и его последователям, вытекающую из меня и подпитывающую это разрушение.
— Пусть оно сгниет, — прорычал я, и София кивнула с темнотой в глазах, когда она побежала вниз по лестнице, чтобы поймать меня.
Красивый атриум вокруг нее рухнул, черная плесень распространилась по всему и разъела красивую краску, блестящую плитку, богато украшенные кубические часы, свисающие с потолка, останавливая их навсегда и навсегда отмечая момент, когда они разрушились.
София и я бежали бок о бок так быстро, как только могли, следуя за Гасом через здание, маленькие огоньки собаки Софии мерцали вдоль тропы, указывая нам путь. Она была чертовски умна, и я обязательно поцелую ее за это позже.
Моя сила набирала силу, преследуя меня, пока я мчался по полированным коридорам, преследуя пламя Софии в прекрасное здание, которое было запятнано правлением Лайонела. Эти залы и офисы были источником военных преступлений, решений, принимаемых между богатыми, когда они отвергали целые ряды Фейри как ничто, строя планы жестоких тюремных заключений и безжалостных убийств. Эти стены никогда больше не будут чистыми, поэтому я пожелал, чтобы они сгнили и запятнали их той порчей, которую они скрывали под своим блеском.
Пламя, которое вело нас дальше, привело к офису с открытым окном, и я злобно заржал, подбежав к нему и глядя на улицу. Шум битвы снова был силен в воздухе, и было ясно, что наша сторона побеждает, вид этого окунул мое сердце в лужу надежды. Нимфы и вражеские Фейри отступали, и многие обратились в бегство, устремляясь в город.
Я толкнул окно пошире, подхватил Софию и швырнул ее на улицу. Она плавно приземлилась, оглядываясь по сторонам в поисках Гаса, пока я вылезал за ней.
Мои ботинки ударились о булыжник, и я начал искать в толпе вспышку рыжего меха, но его не было видно. Ни блеска рыжей шерсти, ни хвоста с белым кончиком, ускользающего между сталкивающимися телами.
— Там! — воскликнула София, заметив линию пламени, пронизывающую массу, и улыбка тронула мои губы.
Мы вступили в драку, и ревущий голос Джеральдин разнесся по толпе где-то рядом.
— Посмотрите туда! Как двор Солярии гноится на наших глазах!
Я оглянулся на высокие стены и блестящие флагштоки, возвышающиеся позади меня, плесень ползла по ним, поглощая каждый кусочек. Послышался стон, прежде чем трещина пронзила центральную стену, и откуда-то изнутри здания послышался громкий грохот. Казалось, что пройдет совсем немного времени, прежде чем вся конструкция рухнет, и моя грудь раздулась от осознания того, что я был ответственен за ее падение.
Шупальца нимфы находящейся рядом ухватилась за мою силу, начиная блокировать ее, но огромный белый волк пролетел над моей головой и врезался в зверя, повалив его на землю в захвате зубов и ярости.
Резкий щелчок челюстей Сета превратил существо в пыль, и моя магия снова резко потекла по моим венам.
Гул победы витал в воздухе, повстанцы кричали от радости, а мучительный рев падающих нимф заставил мое сердце взволнованно колотиться. Но я еще не закончил. Не без моих рук на этом куске дерьма лиса.
Толпа передо мной расступилась, и мой взгляд наконец остановился на нем. Гас в отчаянии все еще нес свою сумку, а огненная гончая Софии хваталась за следом Лиса по пятам. Если он выйдет из боя и опередит отряд Софии, он может ускользнуть в переулок, и мы никогда его не найдем.
Внутри меня вспыхнуло резкое желание, и я выбросил ладонь, выстраивая перед ним каменную стену. Лис вскочил, пытаясь перебраться через него, но гончая подскочила и укусила Гаса за хвост. Его рыжий мех загорелся, и Гас пронзительно завыл от боли, потерял хватку и упал на землю, отчаянно перекатываясь, пытаясь потушить пламя.
В следующую секунду я уже был рядом с ним, схватил его за шкирку и облил водой, чтобы потушить пожар, заставив его выглядеть жалким и оборванным, пока он безвольно висел в моей руке. Я связал его ноги по бокам лозами, и его голова поникла в поражении, признавая, что бой проигран.
София взяла сумку, которую он тащил, и с торжествующей улыбкой повесила ее на плечо.
— Мой.
Вокруг нас раздался победный рев, и я вскрикнул от восторга, накинув на Гаса металлическую клетку и неуклюже швырнув его на землю.
София улыбнулась огненной гончей, затем позволила ей раствориться в вихре трепещущего пламени, и я бросился к ней, крепко целуя ее. и при этом низко опустил ее, заставив ее рассмеяться прямо в мои губы. Ее кожа начала сиять, и моя тоже, наши Ордена Пегаса светились полной радостью и заставляли нашу кожу мерцать, как капли дождя на солнце.
Эхо грохота сотрясло землю под нашими ногами, и мы разошлись в стороны, ища источник шума. Я с облегчением перекинул руку через ее плечо, обнаружив, что Двор Солярии поддается моей власти, гниль настолько глубока в строении, что оно рушится на наших глазах, камень и раствор трескаются и разбиваются.
Повстанцы аплодировали, а Тайлер заржал наверху, пролетая над нами и посылая на толпу дождь серебряных блесток.
— Этот день отныне будет называться Великим Приходом Мятежников! — прогремела Джеральдин, усиливая свой голос магией, забравшись на крышу машины и выпятив подбородок.
— Не лучшее название, — пробормотала София.
— Определенно нужно доработать, — согласился я, фыркнув от удовольствия, и наклонился, чтобы поднять клетку Гаса.
— Давайте наденем победные шлемы и вернемся в нашу крепость, чтобы сообщить нашим правителям о Великом Пришествии! — Джеральдин плакала. — Слава Истинным Королевам!
Все повторили ее последние слова, затем бросили себе на головы щепотку звездной пыли, и мы помчались в объятия звезд.
Мои пальцы крепко сжались с пальцами Софии, пока мы уходили в пространство между галактиками, и я чувствовал, как Тайлер пикирует за нами, наши души соединяются и танцуют вместе, когда мы возвращаемся в Академию Зодиак. И мы чертовски хорошо дожили до следующего дня.
ГЛАВА 7
Земля дрожала подо мной, пока я беспокойно спала на тонком матрасе, и вздох вырвал меня из скудных объятий сна, когда толчок сотрясал сами стены.
Я подняла широко раскрытые глаза, когда женщина с доброй улыбкой вышла из тени.
— Что теперь? — испуганно зашипел в темноте мужчина, его силуэт мелькнул перед решеткой нашей камеры.
В Центре Инквизиции Туманности было холодно. Всегда холодно и всегда тесно.
Минотавры в соседней камере беспокойно мычали, пыль посыпалась со стен, когда их снова потряс очередной толчок.
Вокруг нас раздались хныканье и испуганный ропот, и я поджала ноги к груди, обхватила их руками и положила подбородок на колени, пытаясь не вспоминать ту ночь.
Но крики все еще звучали в моих ушах, кровь моей матери горячила мои щеки, когда она пыталась сопротивляться, вставая между мной и мужчинами, которые нас нашли.
Буквы на их одежде поплыли у меня перед глазами. ФБР. Нам всегда говорили, что Фейри защитит нас больше всех остальных. Тех, кто вместо этого украл у меня мой мир.
— Тише, милая, — сказала женщина, опускаясь рядом со мной и беря мою руку в свою мягкую ладонь. Она взяла на себя заботу обо мне и других детях, которые были здесь одни, но мало что могла нам предложить, кроме мягких улыбок и простых банальностей. Она снова заставила меня успокоиться, но я не издала ни звука. Ни единого звука с той ночи. Это не я плакала в углу нашей камеры. Не я бормотал молитвы равнодушным звездам, когда стены снова задрожали.
— Королевы здесь! — раздался голос откуда-то из темноты, далеко за пределами нашей камеры, за этим криком следовал еще и еще, мое сердце билось сильнее с каждым заявлением, с каждым всхлипыванием надежды и облегчения.
Дальше не было ничего, кроме огня.
Дым прорвался сквозь камеры, крики разорвали тьму, а женщина, державшая меня за руку, в испуге заерзала, ее тело сжалось до тех пор, пока крошечная лапа не коснулась моих пальцев, прежде чем она упала на матрас рядом со мной.
Остальные Тиберийские Крысы, разделившие со мной этот кусок ада, сделали то же самое, в то время как из соседней камеры мне в уши доносился звук мычания скота в ужасе. Крошечные тела роились вокруг меня, пищали от испуга, царапая мою кожу острыми когтями, проносясь мимо меня в поисках выхода, о существовании которого мы уже знали.
Огонь вспыхнул снова, жар обжигал мою кожу, когда красное и синее пламя яростно вспыхнуло во тьме, освещая сцену чистого ужаса с двумя ужасно красивыми женщинами, стоящими в центре с коронами на головах.
Крылья бушующего огня расправились из их спин, и я могла только смотреть, как они медленно приближались ко мне; единственная спокойная точка в кипящем потоке испуганных Фейри.
Это были королевы, о которых шептались люди, запертые в этом лагере. Те, которые, по их словам, спасут нас. Те, кто в конце концов пришли убить нас всех.
