Знаешь, мам, мне очень жаль, что я твоя дочь. Знаю, что ты хотела, чтобы всё было по-другому и, может быть, сейчас о многом жалеешь, но увы, невозможно теперь уже ничего исправить. Знаешь, я так хотела сидеть с тобой на кухне и просто пить чай или кофе, не важно что, какой напиток. Главное, просто сидеть с тобой и разговаривать по душам. Мне так не хватает твоей материнской любви и заботы, но ты подала мне очень хороший урок, показала, какой матерью быть не стоит и что нужно сделать, если хочешь, чтобы твой ребёнок тебя ненавидел.
Да, прости, но было и время, когда я ненавидела тебя. Вспоминая это сейчас, понимаю, как это было глупо. Многие лишь с годами осознают, что значит слово «мать» и каково это — быть матерью, а я знала это всегда и всегда ценила, но только ценить особо было некого. Ты просто избавилась от меня, как от ненужной вещи. Но я всё равно прощаю тебе абсолютно всё, я заканчиваю своё письмо тебе.
Долгих лет жизни тебе, мама.
С любовью, твоя Мариами».
«Съёмки окончены. Появилась свободная минутка, чтобы написать обо всём, что переполняет мою душу. Я не так давно начала вести этот дневник, по совету моего психотерапевта, который сказал, что: «Лучше выкладывать свои мысли на бумагу, если некому их рассказать». К психотерапевту после этого я больше не ходила. Лекарств я, тем более, больше не пила. Из-за них я выпадаю из реальности и забываю некоторые моменты из прошлого, чего мне совершенно не хочется. Лишь идея с дневником оказалась кстати.
Сегодня мы снимали в стиле "LoveStory".
Нашими моделями была невероятно милая пара: Ника и Ахра. Правда, у Ники было слишком много макияжа, что невольно появилась мысль: «Не пугается ли её муж, просыпаясь с ней утром? Или она спит накрашенная?» Девушка на самом деле была очень милая, добрая, но использовала чересчур много тонального крема.
Эх, вот бы и нам с тобой сделать такую фотосессию… Но ты её если и сделаешь, то, скорее всего, с другой. Ведь всё кончено. Навсегда. Но я ещё надеюсь, что ты напишешь, хоть и говорила тебе, что потеряла надежду, потеряла смысл во всём. Так оно и есть. Но стоило тебе уйти, как я обрела его вновь. Просто с твоим уходом, чтобы окончательно не спятить, я начала заниматься издавна излюбленным делом. А также, я ещё больше стала следить за собой для тебя. Вроде бы мы расстались, ты не сказал ни слова. Но я не осознала этого до конца… словно ты всё ещё со мной. Впрочем, это ведь так и есть. Ты же в моём сердце, а оттуда не уйти никому. Тот, кто однажды войдёт туда, не сумеет выйти никогда.
Слышу, как открывается входная дверь. Чьи-то шаги. Кажется, Натиа, идёт с какими-то людьми. Видимо, фотосессия ещё не окончена.
Люблю.
Потом напишу».
— Ты идёшь домой? — спросила Натиа, пройдя в наше рабочее место, где я сидела. — Такси уже вызвано, — пояснила она, посмотрев на свой телефон, в котором она переписывалась с кем-то по мессенджеру.
Я взглянула на коллегу, которая была всегда такой улыбчивой, от неё исходило тепло и счастье. Ведь её душа не была избита и опущена в грязь, что превратило её в черневшую смоль, от которой исходил запах гнили, но мало кто мог почувствовать его.
— Нет, я, пожалуй, ещё немного посижу и пойду…
— Ну ладно, — кивнув, она уже собиралась уйти, как вдруг остановилась, распахнув дверь и войдя ко мне. — Сегодня пятница…
— Я знаю, — с усмешкой произнесла я, не подозревая, к чему это всё клонится.
— Так что откладывай свою тетрадку и ручку в сторону, вставай и пошли.
— Куда? — без энтузиазма спросила я.
Натиа подошла ко мне, выключила компьютер, повернула свой стул на колёсиках от стола и, потянув меня за руку, заставила встать.
— Давай, одевайся, — девушка протянула мне моё пальто из кашемира, вязанный синий шарф и шапку. — Пойдём сегодня поразвлечёмся, а то вечно тухнем.
— У меня нет настроения, — сказала я, надевая шапку и поправляя шарф.
— У меня тоже, поэтому и пойдём. Вместо того, чтобы сидеть вечером одной и попивать бутылочку-другую, выпьем в хорошей компании.
— И что ты подразумеваешь под "хорошей компанией"?
— Пойдём, и узнаешь, — загадочно произнесла Натиа.
«3:40 ночи.
Не знаю, зачем сообщаю тебе время. Я только что пришла домой — приползла, если быть точнее. Сейчас мне абсолютно ничего не важно касательно тебя. За это я люблю алкоголь. Почему я пью? Алкоголь помогает. Чем? Когда ты пьянеешь, проблемы кажутся незначимыми и становится легче — не чувствуешь никакой боли, кроме физической. А именно головной. У нормальных людей голова болит на следующее утро, а у меня в тот же день, и после проходит опьянение.
Сегодня мы познакомились с довольно милым молодым человеком — официантом. Натиа, конечно же, не могла не спросить его номер телефона, но каково было её разочарование, когда она узнала, что для своих двадцати лет он уже женат.
«Эх, старею, Марика, я уже», — сказала она мне за очередным бокальчиком Баграта.
Успокаиваю, говорю, что двадцать три — не приговор, и выглядит она на восемнадцать.
«Важно не то, сколько тебе лет в паспорте, а сколько в душе». Принимает как очередной тост и пьёт с горла.
Не важно, сколько тебе лет по паспорту и когда ты родился, важно то, на сколько лет ты себя чувствуешь. Помни об этом и знай, что возраст — это всего лишь цифра, а никак не приговор. Каждое число имеет свои искорки счастья.
Люблю».
Голубое небо обняли багряные тучи: кажется, будет снег. Почему снег, а не дождь? Просто когда живёшь здесь долгое время, учишься сам определять погоду — без метеорологии и прогнозов.
Горы покрылись белоснежным снегом. Мороз ударил в окна домов и квартир. Я спустилась в кафешку, которая находилась под нами. Заказала горячий капучино. В холодные дни лучше всего тёплые объятия, гирлянды для сказочного настроения и чашечка горячего напитка. Раз нет возможности исполнить первое, буду исполнять остальные пункты.
— Вы очень грустная, даже когда улыбаетесь и смеётесь.
Я повернулась и увидела перед собой высокого мужчину, его лицо украшала красивая и аккуратная борода, глубоко посаженные серые глаза. И что-то очень притягательное исходило от этого незнакомца. Немного посмотрев и отвернувшись от него, я взяла свой стаканчик с капучино и направилась к выходу. Прохладный поток ветра ударил в лицо. Лишь горячий напиток согревал и без того холодные руки.
Зачем я вышла на улицу, если собиралась вернуться в тёплую студию? Сама не знаю. Плохая привычка противоречить самой себе.
***
«Ты не ответственен за счастье кого-либо. Пойми это прямо сейчас. Ты не причина чьего-то несчастья. Жёсткий урок, но наиболее освобождающий из всех. Ты всё ещё можешь заботиться, слушать, понимать боль окружающих тебя людей, чувствовать глубокое сострадание к ним. Ты можешь взять на себя ответственность (что НЕ ТО ЖЕ самое, что чувство вины) за то, что ты когда-то сделал или сказал, хотя ты не можешь изменить прошлое. Ты можешь страдать, переживая свои чувства и размышляя над своими мыслями. Но не ты причина страдания окружающих тебя людей, независимо от того, сколько они плачут, кричат, обвиняют тебя, давят, пытаясь навешать на тебя "чувство жалости".
Если это нужно, ты можешь предложить им свою правду, совет, своё лекарство. Но ты не виновен. Ты не можешь дополнить, гармонизировать кого-то, ты не можешь сделать кого-то ущербным, неполным. Люди проходят свой собственный путь, и ты идёшь своим. Их счастье — это их приключение, и твоё счастье — это твоё приключение. Ты же видишь, что истинное счастье нельзя отдать или вернуть обратно. Истинное счастье — это Источник. Это Присутствие. Это готовность усваивать свой собственный опыт, не перекладывая это бремя на других. Это готовность не искать любви вне себя, но найти её гораздо ближе. В своём дыхании. В каждом чувстве радости или страдания, счастья или скуки. В каждом ударе сердца, каждом звуке, в каждом страстном желании, в каждом священном моменте жизни.
