Я стону от разочарования и тяну его за волосы.
— Кто-то нетерпелив.
— Кто-то собирается покончить с этим сам, если ты не продолжишь двигаться. — Его смех наполняет меня теплотой, отличной от той, что бурлила внизу живота.
Он ползет по кровати, пачкая наши простыни, и широко раздвигает мои ноги. Наши взгляды остаются прикованными, когда он погружает свой язык внутрь меня. Моя спина выгибается, но его рука прижимает меня к кровати, пока он трахает меня своим языком.
Всегда ли будет так хорошо?
Его смешок посылает еще одну вибрацию по моему телу, и я понимаю, что, должно быть, сказала это вслух.
— Только с тобой.
Его пальцы дразнят меня, работая в унисон с его языком, когда он вытягивает из меня удовольствие с каждым толчком. Его большой палец трется о мой клитор, и я стону, когда меня накрывает оргазм.
Деклан не останавливается, пока я беспомощно не растягиваюсь на кровати и не жду его.
— Ты прекрасна. — Он ползет по мне и обхватывает ладонями мое лицо. Его руки раздвигают мои ноги еще шире, давая ему место, чтобы устроиться между ними. — Я мог бы провести остаток вечности с тобой, и все равно не было бы достаточно времени, чтобы закончить все, что я запланировал для нас.
— Как много планов.
— Давай начнем с этого. — Я дрожу, когда он выравнивает свой член у моего входа. Он водит кончиком туда-сюда, собирая мое возбуждение с каждым взмахом.
Его прерывистое дыхание наполняет меня гордостью.
Я обхватываю его ногами, побуждая продолжать.
— Ты уверена в этом? — Его голос звучит неуверенно.
— Только если это так.
— Я тебя не заслуживаю. Никогда не был и не буду, пока я жив.
— Ты достоин добра.
Наши глаза не отрываются друг от друга, пока его член заполняет меня дюйм за дюймом. Мы оба дрожим, когда он садится внутри меня, и его глаза закрываются, когда он делает глубокий вдох.
— Черт. — Говорит он сквозь стиснутые зубы.
Блять, это правильно.
Я боюсь, что он может больше не двигаться, но он, кажется, лучше контролирует себя и начинает качаться внутрь и наружу.
С каждым движением его бедер я поднимаюсь все выше. Его движения безумны. Неконтролируемые. Первобытные, каких я никогда раньше не испытывала. У меня голова идет кругом от всех ощущений, происходящих одновременно. Чувство невесомости овладевает мной, и мне кажется, что я переживаю внетелесный опыт.
Деклан, кажется, рядом со мной. Его глаза черны как смоль, когда он въезжает в мое тело, как будто владеет им, оставляя синяки там, где его руки держат меня в нужном положении для его удовольствия. Это заставляет меня чувствовать себя использованной самым лучшим образом.
Он наклоняет меня как раз так, чтобы его член скользил по тому месту, которое заставляет меня хватать ртом воздух. Его большой палец снова находит мой клитор, и требуется всего несколько медленных кругов, чтобы я взорвалась от экстаза.
Деклан трахает меня через мой оргазм, пока я снова не извиваюсь под ним. Когда он наконец достигает кульминации, он издает стон, который я чувствую прямо на своем клиторе. Его бедра не перестают двигаться, когда он входит в меня. Он опускается на локти, стараясь не раздавить меня, и целует один раз, прежде чем прижаться лбом к моему.
Ни один из нас не хочет двигаться и нарушать этот момент. Поэтому мы остаемся там до тех пор, пока он не вынужден выйти, и часть его высвобождения не выплескивается наружу.
— Черт. — Он кажется пораженным, когда смахивает немного своей спермы и использует ее в качестве смазки против моего клитора.
Я вздыхаю, когда покалывание пробегает до самых пальцев ног.
— Это, должно быть, самый сексуальный звук, который я когда-либо слышал. — Его хриплый голос оказывает мощное воздействие на мое либидо.
Я думала, что он уже покончил со мной, но он продолжает прикасаться ко мне, пока я снова отчаянно не тянусь к нему.
Во второй раз он входит в меня, его движения медленные, сладкие. Любящие. Он извиняется за свою прежнюю жестокость мягкими поцелуями и благоговейным прикосновением. Я никогда в жизни не чувствовала себя такой любимой, и это во многом связано с тем, как он смотрит на меня, когда трахает на этот раз.
Он целует мою шею, плечи, грудь, лоб. Даже моя душа не остается нетронутой, когда он шепчет мне на ухо иностранные слова. Я понятия не имею, что они означают, но от того, как он их произносит, у меня мурашки бегут по коже.
— Daisuki. (Я люблю тебя)
Его глубокий толчок заставляет меня ахнуть.
— Szeretlek. (Я люблю тебя)
Он прижимается губами к моему лбу. Мой пульс трепещет от этого жеста, посылая прилив удовольствия до самых кончиков пальцев ног.
— Ichliebedich. (Я люблю тебя)
Наши взгляды встречаются. То, как я дрожу, не имеет ничего общего с его прикосновением, а только с тем, как он смотрит на меня.
Может быть, я и не могу произносить иностранные слова, как он, но я понимаю тон и язык тела, и все, что он говорит, заставляет мое сердце чувствовать себя таким полным, что оно может разорваться.
