— Подожди. Ты забыл это. — Его брови сходятся, когда я делаю шаг вперед и хватаю концы его галстука-бабочки.
Я тяну с одной стороны, прежде чем продеть более длинный конец в петлю на шее. Он судорожно вздыхает, когда мои пальцы касаются его кожи, и я поднимаю глаза, чтобы поймать его пристальный взгляд, устремленный на меня. То, как он смотрит на меня, чувствуется…
Разрушительно.
Я торопливо преодолеваю оставшиеся ступеньки, прежде чем делаю что-то сумасшедшее, например притягиваю его губы к своим.
— Вот так. — Я переставляю стороны так, чтобы узел был центрирован.
Я делаю шаг назад, но он хватает меня за руки и прижимает к груди.
— Спасибо. — Мое медленное моргание дает мне время, чтобы все обдумать.
— Это всего лишь галстук-бабочка.
— Я имею в виду все. Фальшивые свидания…
— Нарушенные законы.
— И носы. — Я смеюсь. — Это все ты.
Его губы изгибаются в соблазнительной улыбке, от которой у меня дрожат колени. Он протягивает руку и проводит большим пальцем по моей щеке, и мой живот предательски переворачивается, что приводит меня в ужас.
Как бы ни прошел сегодняшний вечер, ясно одно: Деклан не отступит. Во всяком случае, наш поцелуй сделал его смелее. Не знаю, как я переживу эту ночь, не натворив глупостей.
Боже, помоги мне.
Мы с Декланом добираемся до благотворительного вечера без поцелуев, драк и разговоров. И только когда он выходит из машины и протягивает мне руку, чтобы я взяла ее, он наконец говорит:
— Как долго мы должны здесь оставаться? — Я хватаю его за руку и выхожу из машины.
— Мы еще даже не зашли внутрь. — Он фыркает.
— Ты знаешь, как я отношусь к этим вещам.
— Я могу знать, как, но не почему. — Его глаза, кажется, блуждают по мне, прежде чем вернуться к моему лицу.
— У меня есть на то свои причины.
— Они как-то связаны с тем, что ты два часа подряд мучительно притворяешься, будто тебе нравятся другие люди?
— Если бы все было так просто.
— Что бы ты делал, если бы рядом не было меня, спасающей тебя от многочасовых светских разговоров?
— Смерть от ножа для масла была бы наиболее подходящей, учитывая обстановку. — Я наклоняюсь к нему и смеюсь.
Он обнимает меня за талию, и я смотрю на него широко раскрытыми глазами и улыбкой, которая еще не исчезла. Его губы приоткрываются, как будто он собирается что-то сказать, но наш момент прерывается вспышкой лампы камеры. Кто-то выкрикивает имя Деклана. Это достаточно отрезвляет меня, чтобы оглядеть наше окружение и разных людей, размышляющих о красной ковровой дорожке, опрашивающих каждого проходящего мимо человека.
Я успокаивающе похлопываю его по груди.
— Давай покончим с этим. Чем скорее мы войдем внутрь, тем скорее сможем уйти.
— Тебе не нужно повторять мне дважды.
Я снова смеюсь, и его рука на моей талии напрягается.
Нравится ли ему мой смех?
Эта идея кажется комичной, учитывая, что Деклан предпочитает молчание.
Моя теория подтвердилась позже, когда я разразилась очередным приступом смеха, и рука Деклана сжала мое бедро в ответ. Когда я осознаю свое откровение, меня охватывает прилив счастья.
Интересно. Очень интересно
АЙРИС
Нам не нужно много времени, чтобы найти адвоката Брейди Кейна. Его было бы трудно не заметить, учитывая его громкий голос и столь же громкий вышитый смокинг.
Деклан делает движение, чтобы уйти в свой угол бального зала, но я тяну его назад.
— Мы должны вести себя спокойно и ждать, когда он придет к нам. — Лед в стакане Деклана дребезжит, когда он делает большой глоток.
— Ты хочешь, чтобы мы подождали и что конкретно сделали? — Я неловко смеюсь, прежде чем сделать большой глоток вина.
— Поговорили? — Он морщится. — Ну, как сегодня на работе? — Он бросает на меня свирепый взгляд.
