Я посмотрела на него. Он не хотел, чтобы я уходила, и сама я тоже этого не хотела. Но я обязана была сделать это, чтобы не привлекать к себе дома еще больше ненужного внимания. Он это понимал.
Я нехотя пошла к опушке леса, где Аннабель мирно щипала свежую весеннюю травку. Сев в седло, я еще раз встретилась глазами с Люсифером, прежде чем отвернуться.
Я вернусь завтра. Я обязана буду вернуться завтра.
Но он и так знал это. Он понимал меня без слов.
И, поскакав во весь опор в сторону Лунарии, я впервые почти за два месяца снова почувствовала себя действительно свободной и счастливой.
Я приехала сюда навсегда попрощаться, но теперь уезжала, чтобы вновь вернуться.
Сопротивление было бесполезно.
Вернувшись в Белый дворец, я устало рухнула в постель. К счастью, мне удалось никого не встретить. Я все еще была настолько сбита с толку встречей с Люсифером, что не смогла бы придумать достойного объяснения улыбке, снова появившейся у меня на лице. Свернувшись калачиком под одеялом, я тут же задремала.
На следующее утро я проснулась отдохнувшей и в хорошем настроении. Мадлен вошла в мою комнату, чтобы заправить мне постель, – и, конечно же, сразу стрельнула глазами в мою сторону.
– Почему у тебя вдруг такой довольный вид? – спросила она с деланным равнодушием. Удавалось ей это, прямо скажем, так себе.
– Вчера я встретила Генри на рынке, – бессовестно солгала я в очередной раз. – Он попросил у меня прощения за наш внезапный разрыв и сказал, что хотел бы попытаться снова.
– И ты согласилась? – ахнула Мадлен.
– Конечно! – воскликнула я. – Я ведь люблю его больше всего на свете!
Возможно, я мазала патоку слишком густым слоем – но Мадлен, похоже, заглотила наживку.
– Так что, теперь опять все в порядке? – просияла она.
– Да, – кивнула я и добавила несколько сокрушенно: – А еще я хотела бы извиниться за то, что так утомляла тебя последние несколько дней.
На этот раз я – в виде исключения – сказала чистую правду.
– Чепуха! – отмахнулась Мадлен. – Я твоя камеристка. Усмирять утомительных принцесс – моя работа.
Я рассмеялась, а затем быстро сменила тему, прежде чем Мадлен могла пуститься в продолжительные рассуждения об обязанностях камеристки. После таких разговоров я всегда чувствовала себя неловко.
– Я сразу поеду к Генри, – сообщила я ей. – Он обещал, что мы сегодня сможем вместе позавтракать.
Мадлен энергично кивнула и тут же приготовила для меня – в точности согласно ее представлениям о романтическом завтраке – выходную белую блузку и элегантные черные бриджи. Я переоделась, и она стала расчесывать мои черные волосы, пока они не заблестели, а затем заплела их в длинную косу.
Потом я тепло попрощалась с ней и отправилась на кухню, не забыв тайком пристегнуть к ноге оружейный пояс. Мадлен наверняка удивилась бы и спросила, зачем мне оружие для завтрака с другом. Честно говоря, я и сама этого не знала – но кто мог заранее предполагать, что Люсифер задумает?
Впервые за несколько недель действительно почувствовав голод, я съела две булочки, целое яйцо и много бекона, к великой радости и вящему удивлению Греты. Затем я отправилась в город. Прежде чем посетить Люсифера, мне хотелось – на этот раз по-настоящему – быстренько заехать на рынок.
Выйдя на улицу, я поняла, почему Мадлен приготовила мне сегодня тонкий, кремового цвета плащ. Светило солнце, и на улице царило приятное мягкое тепло. В воздухе витала весна.
Аннабель, похоже, тоже обрадовалась хорошей погоде. Лошадь громко заржала, когда я появилась в ее поле зрения, и сразу же перешла на рысь, стоило нам оставить позади кованые ворота.
Во время поездки по узким улочкам Тонды я каждый раз краснела, когда прохожие благоговейно кланялись мне. Это была еще одна причина, по которой я во время поездок по столице всегда старалась поглубже натянуть на лицо капюшон. Я ненавидела это незаслуженное внимание – ведь я не вела себя как настоящая принцесса.
Что ж, хотя бы под плащом не было видно оружейного пояса; только слухов мне сейчас и не хватало! Вот Тесса – та действительно заслуживала внимания подданных. Я признавала это с большой неохотой, но она и вправду была куда лучшей принцессой из нас двоих.
Через несколько минут я добралась до рынка и въехала в торговые ряды. С высоты моей статной Аннабель палатки и сновавшие между ними жители столицы выглядели словно сошедшими со страниц цветной детской книжки с картинками. Быстро осознав, что пробираться через толпу верхом на лошади будет нелегко, я привязала Аннабель к столбу, установленному здесь специально для таких целей, и ринулась в самую гущу покупателей.
Мне нравился рынок с его сотнями разных запахов и множеством людей, каждый из которых был по-своему неповторим. Мне нравилось представлять себе, что у каждого из них есть своя жизнь, своя история, которая и привела их в это место именно в это время. Это помогало мне не чувствовать себя столь неуместной здесь, среди простого народа.
Справа и слева торговцы громко нахваливали свои товары, а люди были так заняты тем, что лежало на деревянных прилавках под разноцветными балдахинами, что на принцессу никто внимания не обращал.
В нос мне ударили различные ароматы. Пахло мясом и рыбой, влажной овчиной и местными специями, свежеиспеченным хлебом и копченым лососем, сушеными травами и яркими фруктами, ромом и пивом, огнем из печей и плавленым сыром, кожей и жареным картофелем.
Я позволила толпе увлечь себя и с упоением рассматривала разные палатки. В одной продавались яркие украшения, в другой бородатый торговец нахваливал бриджи и сапоги, а напротив торговали солью и перцем. Не спеши я к Люсиферу, я могла бы бродить по рынку часами – но сегодня у меня была определенная цель.
Наконец я обнаружила то, что искала, а именно торговца, продававшего маленькие безделушки ручной работы.
Деревянная палатка была выкрашена в яркие цвета, а для защиты от солнца и дождя над ней был натянут балдахин в красно-белую полоску. Торговал в ней пожилой мужчина с седыми волосами и в грязном фартуке. Он низко поклонился мне, как только понял, кто я такая.
– Принцесса Тамара! – хрипло воскликнул он. – Какая честь, какая честь! Чем могу служить вам, миледи?
Я купила у него небольшой отшлифованный кусок дерева, кусочек кожи еще поменьше и тонкую пряжу, а затем заплатила за все это богатство двумя бронзовыми талерами. На самом деле все купленное вряд ли стоило и половину бронзового талера, но мне стало жаль этого явно небогатого человека. Щедрость моя была вознаграждена сполна той благодарной улыбкой, которой он меня одарил.
Когда я наконец вернулась к Аннабель, солнце стояло уже почти в зените. Пора было ехать дальше. Вскочив на свою верную лошадь, я направилась в лес.
Ароматы рынка сменились в лесу ароматами свежей черемши и весенних цветов. Пурпурные и белые крокусы высовывали головы из свежей зеленой травы, а еще я увидела первые колокольчики. Цветение подснежников я, должно быть, уже пропустила. Впрочем, меня достаточно обрадовали и маленькие зеленые бутончики, и первые листочки на ветках. Они были такими же ярко-зелеными, как и мои глаза.
Аннабель, уже зная маршрут, сорвалась в галоп, и мы помчались через пахнущий свежестью лес. У меня вырвался легкий, счастливый смех.
На ветвях мрачных елей в Сатандре тоже распускались забавные светло-зеленые побеги, а темный лес украшали цветущие на земле голубоватые грозовики. Вчера я совсем не смотрела по сторонам, а сегодня не так торопилась. Весна действительно засияла во всей красе, даже в Сатандре.
Когда мы почти достигли обрыва, лошадь моя перешла на легкий шаг. Я вынула из кармана плаща купленные безделушки, а также небольшой перочинный ножик – и принялась за работу.
К тому времени, как Аннабель довезла меня до плато, подарок для Люсифера был в основном готов. Я держала в руках грубо вырезанный деревянный талисман на удачу в форме лука со стрелой. Кожаный шнур я обернула вокруг рукояти лука, а в верхней части плеча проделала отверстие, через которое пропустила пряжу, завязав ее узлом. Если Люсифер решит носить талисман в виде цепочки, стрела будет нацелена ему прямо в сердце.
Чтобы придать сувениру еще более личную нотку, я вырвала волос и намотала его на наконечник стрелы. Теперь все было окончательно готово.
Я снова обнаружила Люсифера сидящим на скале. Услышав топот копыт, он обернулся. Сегодня он выглядел куда здоровее, чем вчера; осанка его вновь стала горделивой, а когда я подошла поближе, то заметила игравший на его щеках легкий румянец.
– Доброе утро! – поприветствовал он меня. – Или лучше сказать: «Добрый день»?
Я слезла с лошади.
– Мне нужно было заехать на рынок, – словно извиняясь, сказала я и протянула ему ожерелье. – Вот.
Люсифер озадаченно посмотрел на меня, и я поспешила пояснить:
– В качестве извинительного подарка за наше вынужденное расставание.
Взяв талисман из моих рук, Люсифер как будто случайно коснулся моих пальцев. Затем он рассмотрел цепочку. Я была уверена, что его цепкие глаза ухватили каждую деталь. Наконец он накинул амулет на шею так, чтобы стрела указывала прямо ему в сердце, как я того и хотела. Казалось, он тоже заметил мое намерение, потому что на его лице расплылась широкая любящая улыбка.
