– Да ты никак пялишься на меня? – весело усмехнулся он.
– Что? Нет, совсем нет! – Я покраснела и быстро взглянула в его черные-пречерные глаза.
– Конечно, пялишься! – заверил Люсифер, все еще улыбаясь. – Я только что сам видел!
– А что я могу поделать, если ты раздеваешься прямо у меня на глазах? – защищалась я. – Стоит ожидать, что я буду пялиться, если стягиваешь свитер всего в нескольких шагах от меня!
Он тихонько засмеялся и присел на песок рядом со мной.
– Ну ладно, ты права, – признал он.
Радость моей маленькой победы в словесной дуэли, впрочем, показалась мне совершенно неважной, когда я поняла, насколько близко он от меня. Не раздумывая, я зарылась руками в его волосы и начала крепко его целовать. Он обнял меня за талию и поднял на ноги. Голова моя болела и кружилась, но в данный момент это не имело никакого значения.
Пока наши губы встречались вновь и вновь, я вдыхала его знакомый запах, запах леса и океана, а руки мои скользили от его волос по шее к торсу. Я нежно поглаживала его мышцы, замечала, как вздымается и опускается под моими пальцами его живот, и даже почувствовала, как быстро забилось его сердце. Скользнув по бедрам, пальцы мои начали исследовать его спину. Я почувствовала, как Люсифер напрягся всем телом; затем он отстранился от меня, тяжело дыша, и отступил на несколько шагов.
– Надо поспешить к лошадям, – объяснил он.
Я смущенно посмотрела на него. Неужели ему это не понравилось? Но я не стала вдаваться в подробности, потому что знала – он прав. Судя по низко стоящему солнцу, было уже довольно поздно, и настало время мне потихоньку возвращаться в Тонду.
Люсифер побрел по пляжу. Я нерешительно последовала за ним – и внезапно поняла, почему он от меня отстранился.
Его спину исполосовали многочисленные шрамы, длинные и плотные, похожие на красноватые рубцы. Как же я могла не заметить их раньше? На них было мучительно смотреть, и мне не хотелось даже представлять себе, какую боль, должно быть, испытывал Люсифер, получая удары.
Потому что я точно знала, откуда эти шрамы. Он рассказывал мне, как мать хлестала его плеткой, чтобы заставить его и дальше шпионить на нее.
Во мне вскипел гнев, и я представила себе, как стою перед Фрейей и душу ее собственными руками. Впрочем, я сразу же отбросила эту жестокую мысль.
Я решила про себя больше эту тему не поднимать. Люсиферу она казалась неприятной, и я не хотела его мучить. Когда он будет готов, то сам со мной об этом поговорит.
Я догнала его, и мы молча пошли бок о бок, пока наконец не вышли на очень узкую тропу, поднимавшуюся вверх по скале. По сути, это был просто длинный скальный выступ, уходивший в сторону плато. Тропа эта не выглядела устойчивой или надежной – но, вероятно, идти по ней было все равно безопаснее, чем взбираться иным путем.
Люсифер сделал несколько первых шагов, и я пошла вслед за ним.
– Держись за скалу, – сказал он. – Тогда с тобой ничего не случится.
Я кивнула и последовала его совету.
Мало-помалу мы продвинулись дальше и вскоре уже были в нескольких ярдах над уровнем пляжа. На меня высота не действовала, но я заметила, как Люсифер с каждым шагом становится все бледнее и бледнее.
– Не смотри вниз, – попыталась я его успокоить. – Мы уже почти дошли.
Он с благодарностью кивнул.
Мы продвигались все дальше и дальше и вскоре действительно почти достигли плато. Внезапно под ногами Люсифера обрушилось несколько камней. Инстинктивно я прижала потерявшего равновесие друга спиной к скале, а сама одной рукой схватилась за выступающий камень. Ахнув, он прислонился к широкому утесу. Я увидела, как пот выступил у него на лбу.
– Спасибо, – выдавил он, прежде чем еще быстрее заспешить наверх. Я последовала за ним, тщательно избегая раскрошившегося участка пути. Как только плато оказалось на уровне глаз Люсифера, он подтянулся на руках, а затем протянул руку, чтобы помочь подняться и мне.
– Ты в порядке? – спросил он, когда я лежала на животе на плато.
– Я могла бы спросить тебя о том же.
Люсифер только вздохнул.
– Давай поторапливаться, – галантно пропустил он мой полувопрос мимо ушей. – До поляны, где пасутся лошади, еще идти и идти.
Он направился к опушке леса. Я догнала его и пошла рядом.
– Как ты думаешь, эти мужчины были товарищами тех, кого мы в прошлый раз… убили? – наконец задала я вопрос, который уже некоторое время вертелся у меня на языке.
– Думаю, что да, – ответил Люсифер. – Они были очень похожи на первый отряд. Черная одежда, вооружены до зубов и совершенно мне незнакомы. Я почти уверен, что они из Трансаки.
– Тогда остается один-единственный вопрос: что, черт возьми, они здесь делали?
– К сожалению, на этот вопрос у меня тоже нет ответа. Думаю, если они появятся здесь и в третий раз, мы последуем за ними.
Я согласно кивнула. Этот план явно звучал более разумно, нежели «Всех вырезать» или «Спрыгнуть со скалы».
* * *
Всю следующую неделю мы с Люсифером ходили на охоту, бились друг с другом и даже лазали по скалам. Я пыталась развеять его страх высоты, но, когда он в ответ предложил научить меня плавать, я сразу же отказалась. Мы старались отвлечь друг друга, милуясь, устраивая совместные вылазки или встречаясь с Ленноксом, который становился мне все более и более симпатичен. Мы делали все возможное, чтобы не думать о пророчестве.
Но каждый раз, как только я покидала Люсифера и направлялась обратно в Тонду, ужасное беспокойство возвращалось. Оно грызло меня изнутри, не давало спать и нашептывало на ухо, что наше время скоро истечет. Я пыталась изгнать из головы этот ужасный голос, постоянно бормотавший пророчество столь бессчетное количество раз, что вскоре я выучила его назубок. Мне это не удалось.
Два дня в неделю я оставалась во дворце, чтобы посещать уроки этикета и музыки и сражаться с Леандером. Конечно, он спросил меня, в чем на этот раз причина залегших у меня под глазами глубоких кругов, и на этот раз моя отговорка прозвучала довольно неубедительно. Я сказала, что два голубя, вероятно, свили гнездо на крыше моей башни и с тех пор каждую ночь воркуют так громко, что я не могу заснуть. Когда Леандер предложил забраться на крышу и прогнать оттуда птиц, я возразила, что это слишком опасно – и что я лучше сделаю этих голубей своей личной почтой. Брат чуть приподнял бровь, но ничего не ответил.
Было воскресенье. Мы с Люсифером сидели на нашей поляне и перекусывали хлебом с вяленым мясом. Похоже, он был в плохом настроении, хотя и пытался это скрыть. Он все время хмурился, и каждый раз, когда я заговаривала с ним, мне казалось, что он будто через силу стряхивает с себя невеселые мысли. Его поцелуи также казались мне сегодня более напряженными и вынужденными, нежели обычно.
– Да что с тобой? – в какой-то момент не выдержала я. – Что ты сидишь с такой кислой миной?
– Это никак не связано с тобой, – выдавил Люсифер. – Просто поверь мне. У меня выдался плохой день.
