Вот только на душе моей было черным-черно. Как бы ни старалась я затянуть процесс, но всё-таки пришла минута, когда Ханс и Чернавка отступили, и портняжка довольно выдохнул:
– Готово! Вы прекрасны, госпожа Майя!
Бертран обернулся ко мне. Я впервые видела его озорные глаза печальными. Очень-очень печальными.
– Пора, – сказал он.
Венчать нас должны были в придворном храме, как оказалось. И почему я не удивлена? Конечно, зачем тащить невесту в кафедральный собор, представлять толпе народа, если всё это – ненадолго? Потом ещё хоронить придётся с пышностью… Зачем, если можно по-быстрому обменяться кольцами, не выходя за стены замка?
И всё равно я бессознательно ожидала каких-то придворных. Разряженных дам и кавалеров. Но никого не было. Даже Белоснежки. Кроме, конечно, священника. И Румпеля, привалившегося к стене и сосредоточенно ровнявшего пилкой ногти.
– А его величество?.. – потрясённо поинтересовалась я, когда мы с Бертраном, аккуратно касавшемся кончиков моих пальцев, вплыли в высокую, по-готически мрачную церковь.
– Будет, – коротко ответил Румпель, не отрывая взгляда от своей работы.
– Мы слишком рано?
Я повернулась к Бертрану.
– Нет, – Кот подбадривающе улыбнулся. – Но король обязан приходить последним.
Понятно. Я-то всегда наивно полагала, что это – священная обязанность женщин. Что ж, подождём. Как поётся в известном романсе «я ждать тебя всю жизнь могу…». И, чтобы не тратить времени даром, я принялась оглядываться. То, что в сказочном королевстве царит христианская религия, было понятно сразу. Впрочем, не удивительно, ведь это – европейские сказки. Вопрос лишь в той связи, которая есть между мирами. Эрталия – порождение земной ноосферы? Или наоборот? Может, все эти сказки на земле появились от попаданцев, вернувшихся отсюда и из подобных миров? С другой стороны, а что тогда здесь со временем? Ведь все эти события, происходящие сейчас, уже должны были произойти, раз о них рассказано в моём мире?
– Король подошёл к ступеням паперти, – Румпель внезапно прервал созерцание и глянул на меня. – Я всё ещё могу помочь.
Бертран тихо зашипел. Значит, всё это не было ночным бредом…
– Спасибо, – я любезно улыбнулась. – Сама справлюсь.
Чёрные, как угли, глаза сузились. Бледных губ коснулась усмешка.
– Я смогу помочь и потом, – шепнул он, – но это будет дороже… Тебе будет достаточно позвать меня по имени. В любой момент.
– Румпель! – прорычал Бертран, хватаясь за шпагу.
– Хочешь подраться, котик? – ледяным голосом уточнил капитан. – Изволь. Но позже. Король подходит к дверям…
Ветер от раскрывшихся высоких, окованных серебром, входных дверей погасил свечу, которую я сжимала в левой руке. Мне захотелось обернуться, но я продолжала пялиться на алтарную преграду. Хотя… Как у католиков это называется? Я помнила, что у православных – иконостас, а вот храмовое устройство римской конфессии мне не было знакомо…
Тяжёлые шаги отозвались эхом под острыми сводами. Я вздрогнула, но не стала оборачиваться, рассматривая резной крест, на котором корчился в муках Спаситель. Интересно, а если я православная, такой брак вообще действителен? И…
Но мне не дали найти ответы на религиозные вопросы: жёсткая рука взяла мою правую ладонь.
– Ты прекрасна, милая, – прошептал мне на ухо низкий, волнующий голос.
Волнующий до мурашек. Только не сексуальных, а мурашек ужаса.
– Спасибо, вы тоже, – автоматически ответила я раньше, чем успела подумать.
Король напрягся.
Что-то загугнил падре. Я закрыла глаза и расслабилась. Латынь. Этот язык мне не знаком. И можно было бы, конечно, насладиться непривычным процессом, вот только ужасно болела голова и мучил вопрос: что дальше? Заниматься сексом с маньяком я совершенно не планировала. Может… убить? Ну, если кого-то всё-таки и нужно убить, то почему бы не короля? На мой вкус, самая подходящая для этих целей личность. Уж кто-кто, а этот – точно заслужил…
Анри… Кстати, почему Анри, если, вроде как, прототип Синей бороды – страшный и ужасный Жиль де Рец? Юлий, если по-русски. Юлечка, так сказать…
Между прочим, у них тут вообще тяжко с именами. Бертран и Анри – французские, а вот тот же Румпельштильцхен – явно имеет германские корни… Интересно, Анри по-немецки же… Генрих, да? Ну точно. Мне сразу вспомнились проглоченные в юности книги Дюма «Королева Марго», «графина де Монсоро». Там как раз Генрих Третий, Генрих Четвёртый, которых подданные называли «Анри». Интересно, а мой жених – который из них?
Я вздрогнула так, что король покосился на меня и сильнее сжал мои пальцы.
Восьмой. Только не французский, а английский… Тот самый, у которого было шесть жён. Который велел отрубить головы двум своим жёнам, в том числе знаменитой Анне Болейн… У моего жён явно больше, но ведь сказка она и есть сказка. Кстати, а с чего я решила, что Франция? Аристократы в Англии говорили по-французски, а Бертран де Борн, вроде как, был именно английским поэтом и…
Так, я не о том думаю. Какая мне разница, кем является мой суженный-ряженый? Мне надо думать о том, как его убить.
А как это вообще делается? Ну… ножом пырнуть, например… Смешно, да. Яд? Прекрасно. Очень действенный способ. Вот только где его раздобыть? Где их вообще достают? В аптеке, может быть? Но здесь вряд ли есть аптеки… И потом, кто там у нас главный отведыватель королевских блюд?
Я покосилась на Бертрана. Кот, конечно, наглый паршивец, но не настолько же…
Бертран удивлённо оглянулся на меня. И король. И священник в белом плаще, который как-то иначе называется, но я забыла как.
– Милая, ты согласна выйти за меня замуж? – напряжённо уточнил Анри.
Я, видимо, задумавшись, пропустила что-то важное. Мне пришлось ответить «да». А у меня были другие варианты?
«И только смерть разлучит нас». Прекрасная идея, но можно это будет не моя смерть?
Задушить ещё можно… Благо в этих платьях просто сотня, не меньше, различных шнурков. Или из окна выкинуть…
Я задумчиво посмотрела на жениха.
Король поднял мою руку, надел на неё золотое кольцо, усыпанное бриллиантами, и протянул растопыренные пальцы мне. Я уставилась на них, а потом сообразила, поискала глазами пажа. Симпатичный мальчик стоял совсем рядом и держал синюю бархатную подушечку, на которой поблёскивало широкое кольцо из золота. Рядом с пажом стояла не менее симпатичная пухленькая девочка и хлопала карими глазками. Я забрала кольцо и надела на безымянный палец тирана.
Или сбросить камень сверху? Забраться на высокую башню и… Или книжный шкаф опрокинуть?
Сильные руки взяли меня за плечи, развернули, король наклонился и поцеловал мои губы.
А-а-а! Я, кажется, уже стала женой!
А затем меня потащили к выходу, и мой испуганный взгляд натолкнулся на насмешливые чёрные глаза Румпеля. Тот мне заговорщицки подмигнул. Я чуть не заорала и едва не позвала его на помощь. В какой-то момент я была согласна на любую сделку. Вот только имя его забыла.
Поздравляю, Майя. Вот ты и замужняя женщина.
Как только мы вышли из храма, муж подхватил меня на руки и понёс вот так. А я подумала: как часто этот момент встречается в книгах и фильмах. И мало встречается девушек, которые не мечтали бы покататься на сильных мужских руках. Почему же мне так неприятно, неудобно, и сердце бьётся больно и тяжело? Казалось, что меня сейчас уронят, и больше всего на свете я хотела, чтобы король поставил меня на ноги, и я снова почувствовала надёжную, твёрдую поверхность.
Как будто ощутив мой страх, Анри прошептал:
– Будь послушной, хорошей девочкой, и всё будет хорошо.
И мне захотелось врезать ему в лицо. Желательно кулаком. Какая я тебе девочка?!
