Король поднял мою руку, надел на неё золотое кольцо, усыпанное бриллиантами, и протянул растопыренные пальцы мне. Я уставилась на них, а потом сообразила, поискала глазами пажа. Симпатичный мальчик стоял совсем рядом и держал синюю бархатную подушечку, на которой поблёскивало широкое кольцо из золота. Рядом с пажом стояла не менее симпатичная пухленькая девочка и хлопала карими глазками. Я забрала кольцо и надела на безымянный палец тирана.
Или сбросить камень сверху? Забраться на высокую башню и… Или книжный шкаф опрокинуть?
Сильные руки взяли меня за плечи, развернули, король наклонился и поцеловал мои губы.
А-а-а! Я, кажется, уже стала женой!
А затем меня потащили к выходу, и мой испуганный взгляд натолкнулся на насмешливые чёрные глаза Румпеля. Тот мне заговорщицки подмигнул. Я чуть не заорала и едва не позвала его на помощь. В какой-то момент я была согласна на любую сделку. Вот только имя его забыла.
Поздравляю, Майя. Вот ты и замужняя женщина.
Как только мы вышли из храма, муж подхватил меня на руки и понёс вот так. А я подумала: как часто этот момент встречается в книгах и фильмах. И мало встречается девушек, которые не мечтали бы покататься на сильных мужских руках. Почему же мне так неприятно, неудобно, и сердце бьётся больно и тяжело? Казалось, что меня сейчас уронят, и больше всего на свете я хотела, чтобы король поставил меня на ноги, и я снова почувствовала надёжную, твёрдую поверхность.
Как будто ощутив мой страх, Анри прошептал:
– Будь послушной, хорошей девочкой, и всё будет хорошо.
И мне захотелось врезать ему в лицо. Желательно кулаком. Какая я тебе девочка?!
Мы шли по высокой галерее, одна из стен которой была открыта арками, опиравшимися на колонны, и выходила во внутренний сад. Висящий зимний садик. Шагов сто в длину, шагов двадцать – в ширину. Зато под стеклянной крышей. Здесь было тепло, росли апельсиновые деревья, цвели розовые кусты, пели какие-то птахи. И, кажется, журчал фонтан.
– А м-можно п-посмотреть?
Анри замер, с недоумением взглянув на меня.
– Что?
– Ваше величество, поставьте меня, пожалуйста, на мои ноги. Я умею ходить, честно. И, пожалуйста, разрешите пройти по садику. Никогда не видела такой красоты!
Он действительно опустил меня, я запрокинула лицо, вглядываясь в посуровевший лик. «Злится», – поняла интуитивно. На что? Я как-то иначе должна реагировать?
– Можно посмотреть садик?
Я просительно коснулась его плеча.
– Хорошо, – недовольно отозвался муж.
Я прошла между колонн и оказалась на посыпанной блестящими камушками тропинке. Справа и слева – геометрические газоны, на которых росли какие-то цветы. В цветах я разбиралась немного лучше, чем в птицах, но, присмотревшись, поняла, что розы, наверное, были не розами. Небольшие кустики с аккуратными розетками цветов: белых, красных и жёлтых. Или это сорт роз такой? И деревья… Апельсины? Ну да, жёсткие такие листья и оранжевые плоды… Или, может, нет?
Здесь было очень хорошо.
Я дошла до фонтанчика, находившегося в центре садика. Обнажённая Афродита, выходящая из фонтана. Прелестно, да. Раковина из голубоватого мрамора, скульптурка женщины с мой локоть высотой – из розоватого.
Оглянулась на мужа. Он тяжело опёрся на колонну и следил за мной. Чёрные брови сошлись на переносице. Я физически ощутила, как сгущается его раздражение. И разозлилась.
– Научите меня танцевать, ваше величество, – кокетливо протянула я и чуть приподняла подол платья. – Пожалуйста! Ведь вечером у нас бал, а я совсем не умею.
– Сейчас? – опешил он.
– Почему бы и нет?
– Сейчас должен быть пир…
– Поглощение еды. Фи, как скучно! Поесть можно и без пафоса. Я ни разу в жизни не была на балах, а в ресторанах… то есть на пирах – неоднократно. Муж мой, сделайте мне такой свадебный подарок.
Анри сумрачно посмотрел на меня, но всё же снизошёл до желания только что приобретённой супруги. Растянул губы в улыбке, подошёл и поклонился. Я ответила реверансом. Уж что-что, а реверанс я делать умею. Ну, или мне кажется, что умею. Король подал мне правую руку, я вложила пальчики левой.
– Смотри мне в глаза, – посоветовал муж, – постарайся держать одинаковое расстояние. И доверься мне.
Положил левую руку на мою талию, и я невольно вздрогнула. Довериться Синей Бороде? Серьёзно?
– Робкая лань, – шепнул он, улыбнувшись.
И шагнул ко мне. Я отступила.
– Раз-два-три, – начал отсчитывать он темп.
Танец начался. Мой партнёр оказался неожиданно внимательным и терпеливым. Он снова и снова подсказывал мне, когда я сбивалась с шага, удерживал, направлял, и в какой-то момент я действительно смогла расслабиться и довериться его уверенности. Может показаться странным, но я настолько погрузилась в танец, что даже забыла о реальности, о том, кто он, кто я и что нас ждёт впереди. Только «раз-два-три», шаг назад, шаг в бок, шаг вперёд. Словно зазвучала мелодия. Даже птицы, казалось, пели: «раз-два-три». А руки мужчины были такими заботливыми, надёжными, сильными… Я смотрела в его синие глаза, забыв обо всём на свете. Потом он наклонился, не прерывая танца, и коснулся моих губ тёплыми губами. Я запрокинула лицо, отвечая на поцелуй и растворяясь в нём…
– Папа?!
Мы оба вздрогнули и отпрянули друг от друга, словно подростки.
– Белоснежка? Что ты тут делаешь?
Сильные руки стиснули меня крепко и больно. Я тихо вскрикнула, но Анри не обратил на это внимания. Он был разгневан.
– Папа? – черноволосая девочка, не менее сердитая, чем отец, шла к нам по узенькой тропинке меж цветущих растений. – Кто это? Почему ты её целуешь?
