И только когда закончилась музыка танца, Хасин прижал Анну к себе крепко-крепко, подхватив на руки и покружив вокруг себя. Девушка забыла о празднике вокруг, о Ринаре, обо всем – рядом был ее демон, остальное не имело значения.
Хасин вывел ее из круга танцующих, держа за руку, отвел в сторону, где усадил на свободную скамейку, и снова крепко прижал прильнувшую к нему принцессу.
– Понравился праздник? – спросил с улыбкой беловолосый демон, касаясь губами ее растрепавшихся локонов у виска.
– Очень! Здесь здорово, – улыбнулась ему Анна, подняв лицо и выражая им весь свой восторг. – И твое появление сделало его еще лучше!
– Я тоже скучал, – честно ответил Хасин, коснувшись губами ее лба. – Устала? Как твое путешествие?
Он знал, что спрашивать, чтобы Анна взахлеб начала рассказывать о том, что видела, слышала и делала. Жестикулируя, срываясь на смех и восторженные возгласы, на мгновение прикрывая глаза, когда окуналась в воспоминания, что вызывали восторг, девушка говорила и говорила, отвечала на вопросы юноши, и впервые за долгое время тоска по другу отступала прочь. А Хасин просто наслаждался тем, что смотрел на красивое лицо, в голубые глаза, сияющие и счастливые, без тех ужасающих и сводящих с ума страха и боли – Анна справилась с тем, что ее сердце было разбито. И, возможно, еще страдала, но всеми силами старалась отрешиться и жить дальше без оглядки на прошлое и произошедшее.
Вернувшись в гостиницу, они снова спали в одной комнате и в одной постели: демон бережно обнимал свою Амани, а она доверчиво прижималась к нему, улыбаясь даже во сне, переплетя пальцы их рук и уложив голову ему на грудь. А Хасин не смог уснуть, глаз не мог оторвать от Анны – даже не подозревал, что так соскучился по ней. То время, что они провели лишь вдвоем, сделало его зависимым от этой девушки. Она стала нужна ему как воздух, и уже он сходил с ума от тоски и грусти по ней – его, в отличие от нее, ничто не отвлекало: мир не поражал, дела не занимали, как хотелось бы, и он постоянно возвращался мыслями к принцессе.
Было дикостью для него чувствовать так сильно – он не привык к подобным взрывам собственных эмоций. Но как же сладко! Это было странной смесью боли и наслаждения, которую он впервые познал и не мог сказать, что жалеет об этом. Он был счастлив по-своему, был доволен тем, как все сложилось, принял эту ситуацию, как данность, ведь что-то изменить все равно был не в силах. И именно когда это произошло он начал этим наслаждаться, ловить каждый момент, не пытаться сдерживать себя и говорить самому себе, что он поступает в корне неверно. И эта ошибка была самой сладкой в его жизни, самой ценной и важной. Но ошибкой. В первую очередь – для него самого.
***
Анна и демон неторопливо шагали по тихим улицам Кироса. Было позднее утро, но на улицах едва можно было встретить пару человек – после вчерашнего праздника, отшумевшего лишь несколько часов назад, люди еще отдыхали, и будут отдыхать до самого вечера. И лишь завтра утром вернутся к своим обыденным делам и заботам, заполонят улицы шумной толпой, зазывалы и торговцы будут оглашать криками проулки, предлагая свои товары и услуги. А приезжие по большей части будут исчезать в недрах города, спускаясь к порталу и продолжая свой путь. Туда же сейчас направлялись и Хасин с девушкой – Анна желала посмотреть на портал своими глазами. И юноша как всегда сопровождал ее любопытство и нетерпение интересными фактами.
– Портал из Кироса ведет в Кандейк – порт Семи Морей, так его еще называют. Корабли, корсары, величественные плавучие махины – красивое зрелище. Особенно утром на отливе, когда, расправив парус, корабли отплывают из гавани один за одним. В свете рассветного марева белые паруса алеют, кормы сияют, а водная гладь под килем разрывается скопищем разноцветных брызг.
Голос Хасина был почти мечтательным, когда он говорил, вспоминая то, что видел сам. Принцесса смотрела на него и слушала, затаив дыханием и не моргая, не отрывая глаз от задумчивого лица с легкой улыбкой на нем, с чуть прищуренными глазами, выдающими сейчас ту же самую мечтательность, что и тон его слов.
– Но эта красота лишь при свете дня. Стоит зайти солнцу за горизонт, как все замирает. И просыпается вторая половина острова – пираты, контрабандисты. Открываются ночные заведения, из которых до глубокой ночи, а иногда и утра, доносятся звуки музыки, драк и ругани. Под покровом ночи на корабли грузятся тайны и секреты, о которых ты даже никогда не слышала, – с усмешкой произнес Хасин, щелкнув заслушавшуюся Анну по кончику носа. – Мы пришли.
Девушка лишь рассеяно перевела взгляд на каменные ступени, что уводили вниз в грот пещеры. На окраине города, под насыпью острых скал, скрывался вход в подземелье. Никогда бы Анна не подумала, что это место скрывает нечто особенное – ничего примечательного в нем не было. И не знай она о том, что нужно идти именно сюда – прошла бы мимо не задумываясь.
Хасин взял девушку за руку, и потянул за собой в темноту. Щелчок его пальцев – и пара магических фонариков осветила им путь. Сухой проход, без слякоти, склизких влажных стен, что нередко сопровождают подобные места. Без всякого запаха – веяло свежестью, и ветер колыхал воздух, будто был еще один вход, но нет – тот, которым они воспользовались, был единственным. А причиной сквозняка был сам портал. Огромная арка, в несколько человеческих ростов, каменная, увитая каменными же цветами, где сердцевины заменялись полудрагоценными камнями. Большая площадь перед порталом, каменная и глянцевая от того, как много путников здесь побывало, стесывая ступнями мрамор до блеска. Мутная пелена светилась тусклым светом в этой арке, не давая увидеть ничего, но позволяя почувствовать свежесть моря и запах ветра, что неслись сюда из другого города на другом краю света.
– В Кандейке сейчас ночь. Был бы день, мы бы прогулялись с тобой по нему. Сейчас это место не для юной невинной девушки. К тому же переход весьма выматывающий – особенно впервые.
– Здесь никого нет, – заметила Анна, что они единственные, кто был здесь и перед ними не шел ни один человек.
– Порталы Свободных городов имеют лишь одно направление. Позволяют сократить путь лишь в одну сторону. К тому же многие предпочитают создавать свои – сразу к месту назначения. Этими порталами сейчас пользуются лишь те, кому не под силу иное. Или есть другие причины, – хмыкнул демон.
– Любой портал, созданный магом, можно отследить, – кивнула Анна. – Подобные же порталы имеют лишь одно направление. А затеряться в любом Свободном городе – проще простого.
– Еще есть артефакты перемещения – редкие вещицы, очень мощные и сильные. Их магию так же невозможно отследить, – добавил Хасин. – Но для их использования нужен большой магический резерв – не каждому по плечу обуздать их энергию и силу, задать нужное направление. Очень часто неумельцы погибали, пытаясь воспользоваться подобными артефактами. И сейчас по большей части эти артефакты не используются – находятся в коллекциях знатоков, которые хвастают тем, что обладают подобной уникальной вещью, – демон рассказывал, пока Анна наблюдала за всполохами портала, склонив голову к плечу. – Каждый из таких артефактов – драгоценность сама по себе. Но зачастую драгоценность драгоценная – украшения, созданные драконами многие тысячи лет назад. Они бесценны и уникальны. В них заложена история – каждое кольцо, браслет, серьги, ожерелье или кулон могут рассказать свою легенду или сказку, а возможно и быль, – улыбнулся юноша принцессе. – Ты – обладатель одного из них, – вдруг огорошил ее Хасин.
Анна удивленно распахнула глаза, а рука невольно метнулась к единственно возможному предмету, о котором мог говорить беловолосый демон – кулону, что он подарил ей много лет назад, с которым она не расставалась ни на минуту. Который согревал ее особым теплом и надежностью, что вплетал в него Хасин при каждой их встрече. Согревал обещаниями, что демон давал ей, и выполнение которых она может потребовать в любую минуту.
– Зачем ты отдал его мне? – удивленно протянула Анна, рассматривая как-то по-новому красивое украшение в своих пальцах.
– Ты – моя самая большая драгоценность, – нежно улыбнулся ей Хасин, коснувшись ее личика ладонью. – К тому же воспользоваться этой вещью по назначению мне не под силу. Это просто украшение.
– Откуда он у тебя? – полюбопытствовала принцесса.
– Он был со мной всегда. Отец сказал, что это принадлежало моей матери.
– Ты никогда не рассказывал о ней, – задумчиво произнесла девушка, бросив на него взгляд.
– Я ничего о ней не знаю. Даже не знаю, кем она была, – хмыкнул спокойно демон.
– Тебе никогда не было интересно? – удивилась девушка, неверяще посмотрев на него.
– Нет, – честно ответил Хасин, пожав плечами и беря ее за руку, чтобы вернуться обратно. – Она умерла, когда я был младенцем нескольких дней отроду. Зачем мне знать ее, если я никогда не встречусь с ней?
– Но она подарила тебе жизнь.
– И я ей благодарен, – снисходительно улыбнулся девушке юноша. – Но и только. Я не буду терзать себя фантазиями на тему того, какой была бы моя жизнь, окажись она жива и находись рядом со мной. Я не буду представлять ее в своих снах, потому что ничего о ней не знаю. И это незнание дает мне покой.
– Я бы так не смогла, – задумчиво и рассеянно протянула Анна, бросив последний взгляд на волшебное место, в котором побывала, прежде чем они шагнули на ступени, подъем по которым скрыл от ее взора каменную арку и мутное пространство, оставив лишь свежесть моря в воздухе.
– Мы с тобой полные противоположности друг другу, – хмыкнул Бастард. – Ты светлая, чистая и невинная. Я – сама суть порока. Я демон, Бастард. Я жесток, эгоистичен и злобен – это моя натура. Я мстителен и хитер. Ты – сама доброта и прощение. Мы – как небо и земля.
– Ты не такой, – тихо прошептала Анна, остановив Хасина и заставив его посмотреть на себя.
Темноту пещеры и ступеней нарушала лишь пара светильников, но демон все равно видел, как смотрит на него девушка – с полной уверенностью, что знает его лучше, чем он сам себя. И скажи он ей сейчас, что она права – она поверит. Забудет все, что слышала о нем и читала, все, что знала и видела, очевидицей чего была. И будет верить ему. Но он всегда был честен с ней.
– Я уже говорил – 'не такой' я лишь с тобой. Больше никто не имеет привилегии видеть меня таким, каким видишь ты. Но это лишь потому, что ты дорога мне. Но я так же не хочу, чтобы однажды ты разочаровалась во мне сильно и резко, поэтому прекрати оправдывать меня в своих глазах – я далек от того совершенства, каким видишь меня ты. Верь тому, что слышишь и видишь, – после этих слов Хасин нежно коснулся губами ее лба, бережно прижав к себе приникшую к нему девушку.
– Я буду относиться к тебе так же – не зависимо от того, какой ты, и что я буду узнавать о тебе в дальнейшем. Ты никогда не разочаруешь меня. Я буду рядом, даже если весь мир отвернется, – тихо повторила Анна слова, сказанные не так давно Ринару, обнимая демона крепко-крепко, прижимаясь щекой к его груди, где впервые услышала сбившийся ритм сердца после своих слов.
Хасин не знал, что сказать и как реагировать на ее признание – даже обещание. Ее слова были искренни, а вера в него непоколебима. И он не переставал удивляться широте ее души и доброте сердца. Пожалуй, впервые в жизни демон возжелал стать лучше, чем он есть, ради того, чтобы оправдать эту веру в себя. Но это было мимолетное желание – реальность такова, что это непозволительно для него – стать лучше, мягче. Для него это равносильно слабости – дать своим врагам оружие и повернуться к ним спиной. А он слишком любит жизнь, чтобы так просто подвергать ее риску. И он слишком многим перешел дорогу, чтобы не думать об этом. И пусть он не жалел об это ни разу, ни секунды, ни мгновения, сейчас, на краткий миг – пожалел. Но лишь на миг.
– Пойдем, – Хасин снова взял Анну за руку и повел дальше. – Нам пора отправляться в путь.
***
